Страница 59 из 98
— Сомневаюсь, что ко мне выстроилась бы очередь из желающих.
— Ты даже не представляешь, скольким ты нравишься, — негромко сказал Грэм. Элли едва расслышала его. — Кто-то даже попытался со мной спорить, но… я был очень убедителен.
Элли подумала, что год назад даже танец с Грэмом Драммондом казался ей чем-то нереальным, сейчас же… его присутствие рядом — почти обыденность. На несколько мгновений она раздосадовалась на себя. Может быть потому, что всю свою короткую жизнь боялась привыкать к хорошему.
«Или тебе просто нравится страдать, — зло прозвучал внутренний голос. — Вместо того, чтобы просто получать удовольствие, ищешь подвох или думаешь, что хорошее все равно скоро закончится».
— Тебе больше идет зеленый цвет, — отметил Грэм, словно впервые окидывая взглядом ее наряд.
Элли это знала. Розовое платье с самого начала казалось ей несуразным, она и сама не поняла, почему среди всех запасов клуракана выбрала именно его. Как будто и здесь захотела наказать себя неизвестно за что.
— Я больше люблю лиловый, — ответила она, рассматривая строгий черный наряд юноши с тонкой муаровой вышивкой.
Грэм промолчал, но едва заметно улыбнулся.
— Вот вы где! — громкий голос девушки раздался совсем рядом.
Элли дернулась и обернулась.
Шинейд схватила ее за руку и уверенно потянула в сторону камина.
— Пойдем-пойдем. Будем жечь страхи.
Элли то ли от удивления, то ли от неожиданности молчала и не сопротивлялась. Грэм шел следом, больше за Элинор, чем за Шинейд, буравя спину активистки сощуренными глазами. Та не замечала, бурно предлагая однокурсникам присоединяться.
Оказавшись у камина, Грэм огляделся. Шинейд раздавала вокруг наспех вырванные из блокнота листки. С карандашами и ручками было не так благополучно, всего несколько на весь второй курс. Несколько девушек, заряженные энергией Шинейд, уже что-то записывали. Элли отметила, что выражение лица Грэма опять стало вальяжно-ленивым, и напряглась.
— Может быть, объяснишь цель сего мероприятия, — процедил юноша, почти не разжимая губ.
Шинейд, похоже, не замечала ни лица, ни тона. Возможно, в ее собственной голове мир всегда был лучезарен и добр к ней.
— Конечно! Мы записываем на бумаге то, чего боимся, а потом… оп… бросаем в камин. Ведь Имболк! Магия!
— Психология… чистой воды… — пробормотали снизу.
Черно-фиолетовая Шианн, с торчащими из губ и ушей серебряными колечками, сидела прямо на ковре и старательно писала строчку за строчкой.
— Да… — на секунду задумалась Шинейд. — Какая разница, лишь бы работало. Кстати! — она повернулась к Элли и Грэму, привычно держащему ее за руку. — Вы двое такие таинственные, постоянно где-то ходите, ни с кем не общаетесь.
— Неправда! — почему-то обиделась Элли. — Я общаюсь… просто, постоянно что-то происходит.
— Я примерно о том же, — удовлетворенно кивнула Шинейд. — Может быть, расскажешь?
Элли развела руками.
— О чем?
Сбоку к девушке медленно приблизилась Дебора Бакли.
— Как можно жить и не знать, что ты фейри? — спросила она, кося глазами на растерянную Элинор.
— Вы думаете, я притворяюсь? — воскликнула Элли, слегка задохнувшись от возмущения.
К Деборе подошла ее сестра, почти копия, в таком же платье, только не желтом, а голубом. Дениз молчала, но по ее немигающему взгляду было понятно — она поддерживает сестру.
— Дописала! — объявила Шианн, суя освободившийся карандаш куда-то наверх, почти в руки стоящему над ней Грэму.
Тот машинально взял и принялся вертеть, стремясь унять дрожь в пальцах.
— Эй, Драммонд! Что писать будешь? — сейчас голос Констанс показался Элли особенно похожим на карканье.
— Твое имя. Хочешь? — ответил Грэм, едва шевеля губами.
Взгляд его был бесцельно направлен куда-то в угол.
Шинейд растерянно завертела головой. Разговор повернул не в то русло, какое планировалось сначала.
— Нам просто всем интересно… и про тебя, в том числе, — сказала она Грэму. — Вы же почти ни с кем не общаетесь.
Карандаш в пальцах Грэма хрустнул и распался. Юноша подал оба обломка Шинейд.
— Вот тебе запасной. И чья была идея устроить Элинор… допрос? — поинтересовался тот подчеркнуто вежливо.
Элли ощутила, что ее берут за свободную руку, и обернулась. Рядом стояла Брианна.
— Не надо… про допросы, — тихо простонала Бри. — И да… можно не знать, кто ты есть. Вы все точно знаете?
— Я — да, — насмешливо ответила Дебора, не сводя взгляда с Элли. — Моя сестра и кузина — тоже. Я дочь Агравейна Итана Баркли и племянница…
— Райли! — такого громкого голоса у Агнесс Элинор еще не слышала. — Собери своих Баркли и выметайтесь отсюда.
— Вот как? — Дебора откровенно улыбалась и совершенно не выглядела смущенной. — Это общее решение?
— Может, еще и проголосуете? — голос Дениз Элли слышала намного реже.
Констанс резко протиснулась между ними, беря обеих под руки.
— Пойдем, мои хорошие, — она развернулась, уводя кузин. — Найдем, чем заняться, и без детских ритуалов. А вам пища для размышления, — она слегка обернулась, говоря через плечо. — Куда тихоня дела магистра и что со всеми нами теперь будет?
Элли, зажатая с двух сторон Грэмом и Брианной, дернулась, высвобождаясь. Ей захотелось зарычать и, распластавшись в прыжке, настигнуть уходящую троицу.
— Пока, сиротки, — почти пропела Дебора.
Дверь хлопнула.
«Впиться зубами в мягкое податливое горло и рвануть, — Элли не узнавала себя из-за этих мыслей. — Терзать в клочья и пить кровь».
Она замерла, приходя в себя. Отчаянно захотелось скрыться и плакать, в горле стоял судорожный кислый ком накатившей тошноты. Расталкивая растерянно молчащих однокурсников, Грэм потянул Элли за собой. Сел в неглубокое кресло в стороне и устроил девушку у себя на коленях. Элли благодарно прижалась к его плечу, спрятав лицо.
— Если у кого-то есть вопросы, я готов на них ответить, — голос Грэма показался Элли спокойным, но она пока не решалась оторваться от него и оглянуться на других.
За спиной молчали. Послышались слабые бормотания «Нет» и обрывистые недовольства поведением трикветра сестер.
— Если кто-то не знает, — понизив тон, почти зловеще продолжил Грэм. — Элинор О`Ши мне ближе, чем сестра. Если к ней или ко мне есть какие-то вопросы, можете задавать.
Вопросов у однокурсников не нашлось. Или голос Грэма не располагал их задавать.
— Пока вас не было, — начал Доминик, — Баркли мутили воду, говорили, что директору написали из Бретани… об Элли.
— Что? — Грэм пронзил взглядом соседа по комнате.
Дом растерянно замолчал.
— Что из-за нее пропал магистр, — пояснила Олвен. — Но это же неправда.
— Якобы, летом, когда падет завеса, ее заберут из школы и… — Дейдра Грайне не закончила фразу.
Грэм теснее прижал к себе Элли.
— Они там «ночной фейри»¹ накурились? Очень похоже, — он оторвал от себя Элинор и посмотрел в испуганные глаза. — Я пойду к директору, а ты побудь с Агнесс и Брианной, пожги страхи. Я вернусь.
Грэм поднял ее на ноги, вставая следом.
— Можно, я с тобой? — пролепетала Элли. — Или давай завтра. Праздник…
— Сегодня он не спит, — резко ответил Грэм и, мягко отстранив от себя девушку, вышел.
Элли повернулась к остальным, боясь встретиться глазами с однокурсниками, но все взгляды, на которые она наталкивалась, были сочувствующими.
— Каково это, быть темной фейри? — спросила Шианн, подавая Элли клочок бумаги и карандаш.
— Страшно, — призналась Элинор и, присев обратно в кресло, начала записывать.
Пунктов получалось много.
Она успела успокоиться, съесть еще несколько пирожных и даже разрешила себе смеяться. Через четверть часа после полуночи в комнату вернулся Грэм.
— Я удивлен, — произнес он нейтральным тоном, обнимая Элли и уводя ее в сторону.
— Чем? — брови Элинор взлетели вверх.
— Директор умеет сердиться. Он просил тебя зайти, хочет лично принести тебе извинения за слова этих… с позволения сказать… — Грэм замолчал. — Письмо из Бретани действительно существует, но никто тебя обломкам Ордена не выдаст.