Страница 51 из 98
— Иногда отец и дочь необыкновенно близки… — сейчас Тень выглядел особенно загадочным.
На колени девушки опустился томик, раскрытый на странице трагедии.
— И что? — немного резко спросила она.
Тень Шекспира всплеснул руками в пышных кружевных манжетах.
— Нельзя же быть такой… — он осекся, словно не хотел произносить что-то обидное.
Элли посмотрела на лист пьесы. Сюжет она знала приблизительно, но вроде то что-то из середины.
— Я не понимаю… — ответила девушка обреченно. — Зачем вы так настаиваете?
Библиотекарь безмолвно закружил вокруг.
— Это загадка, — наконец выдавил он из себя. Голос призрака звучал будто он ожидал немедленной и неотвратимой кары.
Элли снова посмотрела на раскрытую страницу.
— Как я могу найти отгадку, если я даже сути загадки не понимаю?
Тень Шекспира заметался. Желание что-то рассказать и опасение неизвестно чего раздирали его с равной силой.
— Твое имя… — произнес он и оглянулся.
В библиотеке было спокойно. Ни взрывов, ни непонятных вспышек магического света.
— Элинор, — ответила девушка, невольно размышляя, не сходят ли призраки с ума от слишком долгого неразвоплощения? Тем более призраки гениев, которым до безумия и так недалеко.
Шекспир снова замолк, теребя полупрозрачный воротник полупрозрачной голубоватой рукой.
— Имя, которое тебе дал отец. Он назвал тебя в честь единственной дочери короля Лира…
Призрак осекся и замер с полуоткрытым посреди фразы ртом. Элли вздрогнула, уже чувствуя что-то неладное. От лысоватой макушки и ниже, стремительно и неотвратимо, призрак покрывался льдом. Несколько мгновений и перед Элли вместо обаятельного и разговорчивого призрака великого писателя висела в воздухе его застывшая копия.
«Проклятие Светлейшего Короля…» — мысли у Элинор проявлялись медленно, словно тоже застыли, но тут же она пришла в себя и почти выкрикнула, обращаясь в пустоту:
— Что за глупость! У короля Лира было три дочери!
✧☽◯☾✧Немного позже✧☽◯☾✧Общежитие второго курса✧☽◯☾✧Библиотека школы✧☽◯☾✧
Элли бежала по коридорам школы. Бежала, задыхаясь, почти не осознавая, где находится. В голове роилось множество мыслей, коротких, обрывающихся, перебивающих друг друга.
«Просить помощи… Рассказать… Вернуться в комнату… Я не имею права. Кому я могу рассказать? Кто сможет помочь? И как я все объясню? Это моя вина!»
От последней мысли из глаз брызнули слезы. Это ее глупость и непонятливость заставили Тень сказать слишком много. И, если призрак просто превратился в лед, то что бы стало с живым человеком? От этой мысли Элли, казалось, побежала еще быстрее.
Сознание металось, строило планы, но тело действовало само по себе. Девушка пришла в себя только на первом этаже общежития. Схватившись за поручни лестницы, Элли попыталась отдышаться. Потом обернулась.
Свет еще не был погашен, значит, время отбоя не настало. Сколько сейчас времени, Элинор не представляла, но просто пойти в свою комнату и притвориться, что ничего не произошло… Это было невозможно.
От мысли, что нужно все рассказать взрослым Элли почти застонала. Уже не важно было, в какую комнату Южной Башни стучать и кому объяснять ситуацию. Но девушка не была готова идти на это в одиночку.
Глаза Элли заметались, она смотрела то наверх, то в сторону комнат первого этажа. Брианна или Агнесс? Обе? Рассказывать ситуацию два раза она была не готова.
Брианна будет пищать, ужасаться и порываться упасть в обморок. Агнесс, куда более устойчивая рассудительная, была предпочтительнее. Но все же, повинуясь неожиданному импульсу, Элли побежала на второй этаж мужского крыла.
Постучать в нужную дверь оказалась неожиданно легко, хотя Элинор и не представляла, что именно скажет. Подождав несколько секунд, она вновь нетерпеливо ударила костяшками пальцев по темному дереву.
Открыл ей Доминик, уже слегка взлохмаченный, словно его вытащили из постели. Окинув Элли взглядом, он не стал задавать вопросов, а только пробормотал:
— Ага, понятно… — и, оставив дверь немного приоткрытой, вновь исчез.
— К тебе опять женщина, — услышала Элли его голос и невнятное бормотание в ответ.
Элинор не успела в полной мере оценить смысл фразы О`Салливана, хотя, за год общения с однокурсником, уже знала — все его слова нужно делить на два. Больше всего Дом любил говорить и делать глупости.
Из-за двери послышался глухой удар, словно кого-то стащили с кровати на пол, проклятия, произнесенные невнятным полусонным голосом и совсем странный звук, словно кого-то ударили с размаху подушкой. Элли понадеялась, что Доминика.
Когда на пороге комнаты появился Грэм, одетый во все черное, с непривычно разбросанными по плечам волосами, Элли поняла, что почти забыла о цели визита и только безмолвно наблюдала, как выражение лица юноши меняется с раздосадованного на откровенно изумленное.
Грэм вышел в коридор, ногой захлопнул дверь и приблизился к Элли почти вплотную.
— Тебя кто-то обидел? — резко спросил он.
Элли не поняла, что Грэм разглядел в ее лице, но отрицательно замотала головой, ощущая только опять подкатывающие к горлу слезы.
— Я-а… уби-и-ила… — начала она.
Глаза Грэма чуть расширились.
— … призрака, — завершила Элли.
Не задавая лишних вопросов, Грэм взял ее за руку и повел на первый этаж. Шел он быстро и как-то зло, но Элли следовала за ним, не сопротивляясь, хотя ей почти приходилось бежать. У нее возникла мысль, не в медпункт ли он ведет ее так целенаправленно?
— Где? — отрывисто спросил он уже на улице.
— В библи… — голос девушки прервался и она так и не закончила слово.
— Ясно, — так же резко ответил Грэм, продолжая тащить ее за собой.
Весь путь от общежития до школы и от входа в замок до библиотеки он молчал. Элли отчего-то опасалась подать голос, но сама удивлялась, что получает почти удовольствие от того, что ее вот так властно куда-то ведут. Ни с кем она еще не чувствовала себя настолько защищенной.
Войдя в книгохранилище, Грэм отпустил Элли и огляделся.
— Что произошло? — спросил он.
Элли, с силой закусила нижнюю губу и молча показала вперед. Потом пошла к месту, где, как она помнила, Тень Шекспира превратился в глыбу льда.
Грэм воспринял увиденное на удивление стоически. Он осмотрел замерзшее привидение, обойдя его кругом, прикоснулся к нему и сразу отдернул руку.
— Он тает! — воскликнул юноша, встряхивая влажной ладонью.
Элли опять ощутила безысходный страх и вину.
— Это я виновата! — она вновь опустилась на стул, на котором разговаривала с библиотекарем совсем недавно и закрыла лицо руками.
— Умоляю… не плачь, — в голосе Грэма прозвучало что-то неясное, и девушка подняла на него глаза. — Не выношу, когда плачут!
Плакать Элли умела и иногда даже любила. Но вот выключать слезы по заказу — этот талант ее миновал. Поэтому она просто принялась размазывать их по щекам, стараясь всхлипывать потише.
Грэм продолжал разглядывать фигурную глыбу льда, висящую в воздухе.
— Почему ты решила, что это твоя вина?
Элли несколько раз сглотнула, надеясь, что ее дрожащий голос не рассердит Грэма сильнее.
— Он почти проговорился о моем имени… о моем настоящем имени. Я не понимала его.
— «Король Лир»? — спокойно уточнил юноша, по-прежнему не сводя глаз с привидения.
— Да-а, ты тоже знаешь?
— Конечно, — Грэм перевел взгляд на Элли. — Думаю, нужно идти рассказывать директору. Слишком серьезное происшествие.
Элли хмуро молчала, размышляя, что о ней будет думать вся школа, когда студенты и учителя узнают, что она лишила всех библиотекаря. Она послушно поднялась со стула, но Грэм отчего-то медлил.
— Но сначала расскажи, что именно ты узнала?
— Ничего! — с отчаянием выкрикнула Элинор.
Грэм оставался таким же хладнокровным, как обычно.
— Если на него пало проклятие, он сказал очень много. Почти все.