Страница 2 из 50
Девочкам приходится намного труднее. Не зря фигурное катание относится к сложнокоординационным видам спорта. Когда в детском возрасте закладывается базовая техническая составляющая, фигуристки ещё обладают легким и практически плоским телом. Годами девочки привыкают прыгать и кататься так, как их учили в раннем детстве. Однако потом наступает пубертат, вырастает грудь, увеличиваются бедра и тазовая часть, соответственно, сильно меняется центр тяжести. При этом вся базовая техника сбивается напрочь. Плюсом добавляется психологическая нестабильность, присущая подростковому возрасту.
Иногда техника девочки разваливается настолько, что у фигуристки не получаются не только прыжки, но и вращения и даже шаги. Она банально разучивается кататься на ребрах. Именно в этом возрасте для спортсменок, блиставших в юниорах, наступает черная полоса провальных выступлений, тяжелых травм и апофеозом, окончание карьеры.
Вот почему А. Н. Мишин сказал что лучше работать с мальчиками, а не с девочками. Чтобы провести девочку через пубертат, от тренера требуется величайшее терпение, талант, понимание ситуации и опыт. Приходится практически заново учить её некоторым базовым техническим приемам. Просто криком и матами здесь ничего не добиться. Нужна скрупулезная планомерная работа на будущее, без оглядки на нынешний результат. Однако, уважаемые, друзья, и от юной фигуристки требуется понимание, что именно от неё ждут и что ей надо.
Многим спортсменкам трудно смириться с тем, что вчера они были чемпионки, а сегодня занимают последние места. У многих сразу становится виноват тренер. Немаловажную роль в подобных конфликтах играют и родители спортсменки, которые обычно начинают лихорадочно искать другого специалиста для своего ребенка.
Однако через пубертационную ломку техники приходится пройти абсолютно всем фигуристкам, исключений в этом правиле нет. Поэтому в женском одиночном катании самый стабильный и технически сильный возраст спортсменок тринадцать — шестнадцать лет. С небольшими индивидуальными вариациями. Можно ли преодолеть подобные сложности? Узнаем об этом в следующей главе.
Глава 2
...Судьба не была благосклонна в Тутберидзе-спортсменке и Тутберидзе-тренеру. Так бывает часто. Родом Этери Георгиевна из простой небогатой семьи. Начала свой спортивный путь как одиночница, но получила травму и перешла в танцы на льду, занималась в одной группе с Авербухом и Анисиной. Однако из-за нехватки финансов в семье ей пришлось оставить спорт.
В начале 90х годов Тутберидзе едет в США выступать по контракту в ледовом шоу, но приехав, узнает что заявку на нее оформили неправильно, рабочую визу не дадут и организатор шоу расторгает с ней контракт. Восемнадцатилетняя девушка остаётся одна в чужой стране без всего. Мечты рушатся.
Но у Тутберидзе есть воля и характер. Она живет в кризисном центре для бездомных, начинает работать тренером на катках в сити-моллах, жизнь понемногу налаживается. Ведь у каждого фигуриста, даже не достигшего больших высот в спорте всегда при нём знания по скольжению, прыжкам, вращениям, доступные лишь профессионалам, работавшим на льду практически. А этот опыт дорого стоит в любой стране мира. Если тебе есть что показать и чему научить непрофессионалов, ты всегда будешь востребован. Время идёт. Тутберидзе благодаря своему таланту начинает уже работать вспомогательным тренером в американских спортивных группах.
Но тут она предполагает, что в США шансов нет. Нет шансов сделать карьеру такой, какую она хотела в мечтах. Честолюбия и твёрдости характера этой девушке было не занимать. Но всегда есть объективные преграды, которые с лёту не пробить головой. Тутберидзе понимает, что без профильного образования, портфолио и резюме она так и будет до конца жизни ноунейм тренером с почасовой оплатой в 10 долларов. Она возвращается в Москву, имея багажом бесценный опыт организации тренировок фигуристов, практикуемых в Соединённых Штатах. Объясню почему.
Советские, а впоследствии и маститые российские тренеры по фигурному катанию никогда не держали больших спортивных групп, а тем паче никогда не занимались с детьми. Это неблагодарное и не сулящее известности ремесло считалось уделом их менее знаменитых и удачливых коллег. Детский и массовый спорт не привлекал грандов. Маэстро обычно имел одну — две звезды в группе и его задача была получать с ними медали для страны и торговать лицом на камеру. Это был неписанный закон.
В США же совсем не так. Американский тренер профессионал до мозга костей. Он работал с тем, что есть, кто в состоянии платить деньги за тренировки. В их огромных группах катались и любители, впервые вставшие на коньки и чемпионы мира. Причём в одно и то же время. Всем одинаковое внимание. Ко всем одинаковый подход.
Если в России тренер был и чтец и жнец и на дуде игрец, и отвечал за всё, начиная от постановки прыжков до постановки программ, то в США тренер контролировал только общее направление подготовки. Для более точечного решения проблем привлекались сторонние специалисты. Хромает хореография — вот вам постановщик с Бродвея. Не получаются поддержки — вот вам труппа акробатов из цирка. Проблемы с психикой, боитесь соревнований — вот вам психолог. Не можете остановиться, жрете всё подряд и у вас лишний вес — вот вам диетолог. Всё для вас, всё за ваши деньги.
Поэтому я считаю американскую систему подготовки лучшей в мире. Там, где российский тренер рявкнет — «чё ты жрешь лишнее», или «иди и работай хоть как», американский тренер определит проблему и привлечет специалистов для ее решения.
И при всем при этом описанная прекрасная система тренировок в США... не работает. Да, да, да, уважаемые друзья, именно так. А виной всему пресловутая толерантность и политкорректность. Тренер не имеет права сказать, что фигуристка валится после каждого прыжка потому что она раскабанела как свинка и у ней восемь килограммов лишнего веса. Наставник лишь может намекнуть обратиться к специалисту по диете, ам сорри. Более того, он даже не может ей сказать этого на тренировке, потому что критикуемый спортсмен просто затаскает тренера по судам за дискриминацию, мотивируя это тем, что другим подобные нотации не высказываются.
Тренер не может сказать одиночнику что тот валится на соревнованиях, потому что банально не дорабатывает на тренировках или покуривает тайком, ибо это тоже будет дискриминация. Единственное, что он может, это лепетать «бьютифул, бьютифул» после провальных выступлений своих учеников и виновато улыбаться в камеру.
Кстати, если вы заметили, дорогие друзья, то успехов в американском фигурном катании добились либо ученики бывших российских тренеров, работающих там, Марины Зуевой, Игоря Шпильбанда, Рафаэля Арутюняна. Либо спортсмены — не этнические американцы, которые благодаря менталитету привыкли повиноваться старшим, фигуристы, имеющие азиатские и российские корни и схожий образ мышления. Вот этот сплав принудиловки, мотивации и профессионализма работает на все сто.
В конце 90х годов Тутберидзе возвращается из США в Россию, в Москву и пытается устроиться на работу тренером в государственную школу олимпийского резерва, хотя бы даже и вспомогательным тренером. Но все напрасно. Пока она ещё не нужна никому. Тутберидзе так же, как в США, перебивается случайными заработками на катках в моллах, при этом заочно заканчивает Российский Государственный Университет Физической Культуры и Спорта, факультет «тренер- хореограф фигурного катания на льду». Это очень тонкий момент.
Теперь Тутберидзе не самоучка с невнятным спортивным прошлым, а специалист с профильным высшим образованием. Но именитые клубы по прежнему не спешат открывать перед ней свои двери. Тутберидзе тренирует возрастные группы здоровья за ту же мизерную оплату, что и в США. Было трудно. Но слухами земля полнится и понемногу фигурнокатательная тусовка узнаёт о чудо-тренере, который может научить кататься на коньках практически любого, имеющего две ноги.