Поединок

Иван насторожился. Что он имеет в виду, этот странный человек?

А тот продолжал:

— Ты слишком привык быть ближе всех к тому телу, которое защищаешь. Эдик не был тебе соперником, поверь мне. Но ты почему-то решил, что он конкурирует с тобой за право находиться рядом с боссом.

Иван был ошеломлен и не скрывал, не мог скрыть этого физически: он раскрыл рот от потрясения. Он думал: он что — совсем свихнулся, этот Дроздов?! Что он мелет?!

— Все это трогательно, но достаточно глупо, Ваня, — говорил Глеб Сергеевич с тонкой усмешечкой, — ты достал изо рта ампулу, вырубил этого паренька и сообщил мне, что он пытался меня отравить, а ты, такой решительный и смелый, меня спас. И все это только для того, чтобы повысить свои дивиденды в моих глазах.

Иван с трудом подавил в себе вздох облегчения. Все могло быть гораздо хуже. А у этого Дроздова явная мания величия.

Иван вздохнул.

— Жалко парня, — кивнул он на Эдика. — По существу, ни за что погиб

— Не жалей, — заметил Дроздов. — На его счету восемь убийств — это только те, что известны мне, потому что убивал он по моему приказу. И судя по той жестокости, которая сопровождала все эти убийства, дело ему это нравилось. Так что не жалей.

Ну и монстр, внутренне удивился Иван. Так спокойно обо всем этом рассказывает…

— Но ведь он же был вашим приближенным, — напомнил ему Иван, снова переходя на «вы» — Что-то я не пойму…

— А тут и понимать нечего, — ответил ему Дроздов. — И вообще, лучше тебе не стараться меня понимать. Тебе же будет спокойней. Поверь мне.

Он так часто говорит это «поверь мне», подумал Иван, что скоро скажет просто: «Поверь в меня, как в Господа своего!»

Дроздов взял бутылку и стал наливать шампанское в бокалы.

— Ну, что? — сказал он, поднимая свой драгоценный сосуд. — За мной тост. Не возражаешь?

Иван поднял свой бокал.

— Нет, конечно, — сказал он. — Только…

— Что только?

— Мы что, будем пить при нем?

И он кивнул на тело Эдика.

Дроздов кивнул.

— Привыкай, — пристально посмотрел он в глаза Ивана. — Очень может быть, что отныне вся твоя жизнь будет проходить среди трупов. Тебе будет не до эстетства, поверь мне. Тебе придется пробираться сквозь трупы, если ты хочешь добиться чего-то в этой жизни.

— Звучит угрожающе, — криво усмехнулся Иван.

— А ты не бойся, — так же говорил ему Дроздов. — Ты, главное, не бойся. И вот за это я и хочу произнести свой тост.

— За что?

— За отсутствие в нас страха, — тут же ответил ему Дроздов. — Эти, которые взорвали наши бочки с горючим… Чего они добивались? Чтобы в наших душах поселился страх. Тогда нас можно будет брать голыми руками. Понял мою мысль?

— Кажется, да, — кивнул Иван головой.

— Вот и хорошо, — удовлетворенно произнес Дроздов. — Главное, Ваня, — не бояться. Ничего! Ни Бога, ни Сатаны, ни Страшного Суда, ни суда людского. И только тогда ты станешь настоящим хозяином своей судьбы. Только одного ты, Ваня, должен бояться.

— Чего же? — спросил его Иван.

— Меня, — ответил ему Дроздов. — Только меня. Но этот страх — страх во благо. Твое благо, Ваня. Поверь мне.

— Я не понял, — сказал Иван. — За что пьем-то?

— За страх, Ваня, — ответил ему Дроздов. — Пей!

Иван залпом выпил, словно не задумываясь ни о чем.

Дроздов внимательно следил за тем, как он это делает. А потом кивнул довольно головой и тоже выпил — залпом.

4

Впервые за много дней Иван оказался в своей квартире. Он понимал, что его прослушивают, понимал, что он весь как на ладони, но сейчас он радовался тому, что мог хоть немного побыть в одиночестве.

И подумать.

Он лег на матрац и достал из кармана капсулу, которую забрал у убийцы Эдика. Аккуратная штучка…

Металл как будто редкий, хотя, разумеется, это не золото. Похож на небольшой патрон, но это, конечно, не патрон.

Иван повертел ее в руках и обнаружил, что капсула как бы состоит из двух частей, которые отвинчиваются. Отвинтив верхнюю часть, он обнаружил в капсуле полое пространство, в котором находилась небольшая пластинка. Иван вытряхнул ее себе на ладонь.

На пластинке были выгравированы буквы, причем не русские, а латинские. Иван прочитал:

«Spartak-1984. К-2».

Что это означало, он понятия не имел. Спартак какой-то…

Калинин разберется, решил он. Нечего сейчас забивать себе этим голову. Должен же Олег хоть что-то делать.

А сейчас — спать, спать, спать.

Слишком много впечатлений. Спи, Иван.

Интересно, а что все-таки случилось со Стариком? Почему Дроздов решил его убрать? И почему так спокойно говорит об этом ему, Ивану?

А может быть, это ловушка? Хочет посмотреть, побежит ли он, Иван, к Старику с этим сообщением?

Нет, глупость какая-то. Все, что связано с этим Дроздовым и его командой, будь они неладны, — все странно и не поддается обычной логике. Или я устал?

Устал…

Спи, Ваня. Они прослушивают тебя? Ну так захрапи во всю мощь своих легких! Пусть слушают!

Спи, Ваня.

Спи…

Глава 8

КАЛИНИН

1

— Итак, все ясно, — сказал Калинин. — Ясно, что ничего не ясно. Работы предстоит непочатый край. Так что попрошу не расслабляться.

Стрельцов и Леночка только кивнули в знак согласия. И без слов Калинина было ясно, что работы им предстоит не много, а очень много.

Стрельцов прокашлялся и сказал:

— Ваш друг основательно копает, Олег Романович. Прямо землю роет.

— Это ты о ком? — подозрительно посмотрел на него Калинин.

— Так об Иване же, — пожал плечами Стрельцов. — Вы делаете из него суперагента, а сами только и делаете, что проговариваетесь.

— Я?! — неприятно поразился Калинин.

— Конечно, — беспечно ответил ему заместитель. — Вот вы передаете Леночке капсулу и говорите: «Друзья передали нам капсулу, займитесь ею, пожалуйста». А в голосе вашем столько гордости, столько нежности, словно вы сами добывали эту штуку. Вот я и подумал: что же это за друзья такие? А теперь этот Дроздов Глеб Сергеевич, прописанный на улице Каргопольской, что около Алтуфьевского шоссе. Вы опять говорите: друзья попросили выяснить, кто это. А в голосе вашем опять же тревога какая-то. Не за Дроздова же этого, правда? Вот я и задумываюсь опять: что это за друзья такие? И что это вашего Ивана не видать совсем?

Калинин осуждающе покачал головой.

— Ох, майор, — сказал он. — Попадете вы когда-нибудь в неприятную для себя ситуацию. Проницательный вы наш.

— Он такой! — с гордостью подтвердила Леночка слова Калинина. — Он у меня жутко проницательный!

— Ох! — вздохнул Олег. — Чувствую, что эта семья объединяется против меня. Непросто мне с вами будет, ребята, ох непросто…

— А кому сейчас легко? — резонно спросила его Леночка.

Калинин выставил руки вперед ладонями.

— Всё! — сказал он. — Слушать сюда! Приказываю! Вы, — он повернулся к Леночке, — занимаетесь этой капсулой. Мы уже выяснили, что она сделана из титанового материала, и это не настраивает на мирный лад. Штука эта может означать все, что угодно. Выясните, что могут значить эти буквы. Если это не спартаковский фанат, то мне интересно все, в том числе кто был чемпионом страны по футболу в 1984 году.

— Это еще зачем? — удивилась Леночка.

— Там написано латинскими буквами: «Спартак-1984». Так? Может, это просто памятка болельщика.

— А если это по хоккею? — спросил Стрельцов. — Или, к примеру, по баскетболу?