Страница 10 из 24
Он хотел было уже плюнуть на все и уехать, предоставив кошек их печальной судьбе, но тут вдруг подумал – какого черта? Ларискины бредни не имеют под собой никакого основания. Какой-то идиот пустил слух – и все, пошла писать губерния. Решено, он обратится к Рите. Не съест же она живность до его возвращения. К тому же у нее самой такое же кошачье стадо, не привыкать.
На сей раз вопить возле калитки не пришлось. Рита сразу заметила гостя и вышла из дома. Без лишних слов она согласилась покормить животных и вынести за ними все, что полагается. С тем Арсений и уехал, торжественно пообещав вернуться не позже завтрашнего вечера с шампанским и тортом для его спасительницы. «Интересно, что подумает мама, если узнает? – опять мелькнула у него предательская мыслишка. – Это уже не допуск врага к секретным файлам, это – допуск к управлению ядерной кнопкой».
Все дела Арсений закончил поздно вечером и решил остаться в городе – поспать в своей постели и позавтракать привычно и спокойно. Так что в Сосны он заявился лишь на следующий день к обеду. Подъехал – и ничего не понял. От угла дома и вдоль всего Ритиного забора была протянута желтая лента. Такая же лента опоясывала фонарный столб, который усилиями местных электриков почти прилепился к забору соседки.
На улице стояла небольшая толпа – человек пятнадцать-двадцать. Однако для данной местности это было настоящее столпотворение. В толпе чувствовалась тревога. «Что-то случилось, – сразу оценил обстановку Арсений. – Надеюсь, не с кошками». Затормозив перед калиткой, он оставил Мерса внутри и зашагал к Рите взять ключи и узнать, что происходит. Но дорогу ему преградил шустрый молоденький сержант:
– Вы куда, простите?
Кудесников пожал плечами:
– К соседке за своими ключами. Я в Москву уезжал, попросил ее за кошками присмотреть. А в чем дело?
Говорил он спокойно, но сердце у него подпрыгивало. Ясно же, что в его отсутствие приключилось что-то нехорошее.
– Так вы идете к гражданке Романченко? – не ответив на его вопрос, поинтересовался милиционер.
– Может, и к Романченко, – согласился Арсений. – Я, когда с соседкой знакомился, фамилию не спросил. Знаю только, что она Рита. Кстати, с ней все в порядке? С Ритой? Или лучше дайте мне пройти, я сам узнаю.
– В этом доме проживает гражданка Маргарита Владимировна Романченко. Я не могу вас к ней пропустить, так как в настоящий момент ее допрашивает следователь.
– Допрашивает? – поднял брови Кудесников. – В связи с чем же это?
– В связи с обнаруженным вблизи ее дома трупом.
– Чьим? – живо спросил тот.
– Не имею права разглашать. А вы пока оставьте мне свои координатики. Можете понадобиться. Вы где проживаете?
– В соседнем доме. А вообще в Москве, здесь отдыхаю. Как же мне с ключами-то быть?
– Подождите. Я доложу начальству, пусть решает.
В ожидании решения начальства Кудесников подошел к толпившимся людям выяснить хоть что-нибудь. И выяснил, разумеется.
– Представляешь, – громогласно вещала бабка Марья, одна из старейших обитательниц здешних мест, приехавшая сюда в тридцатые годы прошлого века кого-то раскулачивать да так и прижившаяся. – Иду я, значит, раненько так, Таньку свою привязывать…
– Какую Таньку? – вздрогнул Кудесников.
– Козу, понятно, а то какую? Вон туда веду ее, на лужок, а то ведь понастроили здесь – скоро за сто верст гонять скотину придется, – отвлеклась было бабка.
Но Арсений напомнил:
– Так что произошло?
– Вот я и говорю, – костлявый палец уперся в живот Кудесникова. – Иду я, значит, и вижу – висит. Прямо вот здесь, на столбе, возле ведьминого дома и висит. Я даже думала – померещилось. Перекрестилась, как положено. А он все висит.
У Кудесникова от нетерпения засвербило под ложечкой.
– Кто висит? – деревянным голосом уточнил он.
– Да мужик этот. Я ближе-то подходить боюсь – вдруг нечистая, вдруг он возьмет и полетит куда. Или со мной что сотворит…
– Ну, это, бабка, вряд ли, – хихикнул кто-то в толпе.
– А дальше? – поторопил ценную свидетельницу Арсений, понимая, впрочем, что дальше будут в основном охи, ахи и другие междометия.
– Дальше что ж, побежала я вот за Максимкой. – Бабка указала на знакомого Арсению мужика лет семидесяти, тоже из местных. – Он ведь тут неподалече. Разбудила еле-еле, он с вечера-то нажрался и дрых…
– Не нажирался я, – вяло возразил Максимка. – Подлечился малость.
– Дальше! – требовал неугомонный Кудесников.
– Ну, прибежали мы вдвоем сюда, а этот все на столбе, на веревке, – запричитала бабка Марья.
– Да куда ж ему деться, – вставил Максим. – Он уже синий весь, язык висит.
– Ой, прекратите ж, ироды, рассказывать та-кую-то жуть! – простонала какая-то особо чувствительная женщина, стоявшая поблизости.
– А чего, – прогудел страдающий от похмелья Максим, – что было, то было. Вот и Арсений интересуется.
– Да я не этим интересуюсь, – признался Кудесников. – Я личность удавленника установить хочу. Вы его знаете? Кто это был?
– Не из наших, точно. Может, из дачников? – Максим пожал плечами и повернулся к бабке Марье за поддержкой.
– Да я что, его рожу разглядывала? – всплеснула та руками. Потом пожевала губами, словно пробовала слова на вкус, и сказала: – Точно не из наших. Костюм у него городской. И галстук еще. Точно, из дачников. Приехал – и удавился. А может, ведьма его приманила, – добавила бабка, немного подумав.
– А что потом было? – снова вернулся к актуальной теме Арсений.
– Потом что? Милицию вызвали. Они попросили нас подежурить возле столба, чтобы никто не наследил, не упер чего, – вспоминала бабка Марья. – Только кому это надо? Ну, и стояли мы тут часа два, пока они приехали. А дальше началось… Нас все расспрашивали. Я им все как есть рассказала. И про ведьму тоже – пусть разбираются. Потом еще Максимка им снова все рассказал. А уж потом они в ведьмином доме засели. Наверное, ее и посейчас пытают.
– В каком смысле пытают? – опешил задумавшийся было Кудесников.
– Ну, расспрашивают…
Сыщик подошел поближе к злополучному столбу и задрал голову, рассматривая место трагедии. Веревку, или на чем там висел покойник, сняли. Единственным местом, за которую ее можно было зацепить, оказалась металлическая перекладина, на конце которой крепился фонарь.
– Там висел? – спросил Кудесников Максима, указывая пальцем на перекладину.
– А где ж еще? Я милиционерам помогал его снимать.
– А как снимали? Тут же высота – и с забора, даже если бы на него можно было встать, не достанешь.
– Правильно. Так ведь я им лестницу свою давал. Крышу недавно перекрывал, сколотил себе одну, как положено. До трубы доставала. Ее и взяли, так и то еле хватило.
Возникал интересный вопрос. Как же ухитрился неизвестный покойник взобраться на высоченный столб и там повеситься?
– А вы с бабкой не видели рядом другой лестницы? Или чего-нибудь еще подходящего? – на всякий случай уточнил Арсений.
– Не, ничего такого не было, – уверенно ответил Максим. – Я еще тогда подумал: может, кошки у него были с собой? Еще и милиционерам сказал: мол, поищите вокруг, вдруг найдете.
– Какие еще кошки? – не сразу сообразил Кудесников.
– Обыкновенные, железные. В которых электрики на столбы лазают.
В этот момент Арсения окликнули – это был знакомый ему сержант:
– Проходите, следователь ждет вас.
Общение со следователем, кроме ключей от дома, мало что дало. Арсений все рассказал, как было. Сразу объявил, что хотя его профессия – частный детектив, но здесь он совершенно с другими целями. То есть на отдыхе. Он не удивился мгновенной и традиционно негативной реакции представителей правоохранительных органов – те считали частных сыщиков дилетантами, которые лишь мутят воду, скрывают улики и мешают работать профессионалам. Иногда, спору нет, так и происходило.
Но в данном конкретном случае частный детектив по фамилии Кудесников был абсолютно чист перед законом. Это, кажется, поняли и официальные лица. В общем, Арсения отпустили с миром, хотя и предупредили о том, что он еще может понадобиться. Но это уже была проформа.