Жека

Вся эта игра была для Бекзота. И он купился. Открыл дверь, заорал матерно, подбежал к Кроту, стоявшему у багажника.

— Ты! Чёрт позорный! Ты в натуре знаешь, кто я? Я тебя прямо тут урою, гнида позорная! Ты знаешь, в кого въехал, чертила???? — разошёлся замдиректора шахты Бекзот Гумирович. Однако сзади шёл Жека, и подойдя, заехал хуком в челюху замдиректора. Бекзот мгновенно нокаутировался. Крот открыл багажник девятки, взял Бекзота под мышки, а Жека за ноги, и вдвоём закинули в багажник машины. Тут уже лежала бельевая верёвка, которой стянули руки. Крот накинул старое одеяло сверху тела.

— Ну чё? Погнали? Я тут место одно знаю...

По времени всё заняло две минуты. Оглянувшись, в зеркале Жека увидел, как какой-то парень в дублёнке и джинсах садится за руль Волги, и сначала едет за ними, а потом сворачивает в другую сторону. Крот ехал туда, где можно было спокойно допросить Бекзота. И ехать-то недалеко. Минут пять. Почти тут же, у шахты, на полутехнологической дороге, по которой гоняют и Белазы, и шахтёрские Уралы- вахтовки, был расчищен пятачок для разворота вахтовок и автобусов, привозящих шахтёров на смену. За ним, метрах в двадцати, какие-то кирпичные строения. К ним небольшая тропка в снегу — водилы бегали поссать, если приспичит. По ней и потащили связанного Бекзота, начавшего понемногу приходить в сознание.

Тропка вела к полуразрушенному кирпичному строению, на котором виднелась надпись «Вентиляционный шурф номер 13». Двери давно нет. Внутри воняет ссаниной. Оборудование шурфа давно растащено, и сдано или на металлолом, или применено в личном хозяйстве. Эта часть шахты давно выработана, и должна быть законсервирована. Возможно, по документам это так и было, но на деле нет. Ближе к стене зияло отверстие в бетоне пола размером примерно два на два метра. По этой дыре раньше в шахту нагнетали воздух для вентиляции. Но вентиляторы и фильтры давно демонтированы, а колодец глубиной 50 метров остался, хотя, по идее, должен быть давно взорван и завален. Среди местных ходили страшилки, что и любопытные дети туда падали, и жертвы похищений с изнасилованиями. Но жаловаться на эту дыру жителям частного сектора у шахты, сплошь алкашне и маргиналью, было не с руки, поэтому вот так...

Жека и Крот бросили шевелящегося Бекзота на пол, и слегка привели в чувство увесистыми пинками по рёбрам. Мужчина тут же пришёл в себя.

— А... Что? Где я? Кто вы? — встав на колени недоумённо спросил он, но потом огляделся, увидел Жеку с Кротом, и по их физиономиям понял, что ничего хорошего ему не светит. Но не запаниковал, попробовал поторговаться и узнать, что похитителям надо.

— Кто вы? Что вам надо? — неуверенно спросил он. — Я денег заплачу, сколько скажете.

— Деньги... Давай! — Жека обыскал Бекзота. В кошельке лежало 800 рублей. В портфеле ничего. Всякий хлам — газеты, журналы. Носить Бекзоту в портфеле ничего не надо было, но он всё равно ходил с ним из-за важности.

— У меня к тебе такой вопрос, дядя, кому ты сдавал, когда и куда директор поедет? — спокойно спросил Жека.

— Никому не сдавал! Я вообще не при делах! — уверил Бекзот.

— А вот врать-то не надо! — укоризненно покачал головой Жека, и достал финку.

Разговор предстоял долгий и трудный...

Глава 35. Полёт Бекзота и гулянка в "Омуле"

Однако изощрённо пытать и мучить Бекзота не пришлось. Как и любой человек, более-менее наделённый властью, был он слаб и морально и физически. Крот схватил его за ворот дублёнки, поставил на колени, а Жека финкой порезал ладонь и пальцы связанных рук.

— Ааа! Не надо! — начал было выть Бекзот, но Жека поднёс финку к глазу.

— Говори, сука, кому звонил? Кому сливаешь? С кем хотел кооператив по сбыту угля открыть?

— Шамиль! Шамиль Имранович! Не надо! Не трогайте меня!

— Номер, по которому звонил, говори! Адрес! Где живёт?

— 30-59-00! А место жительства — Посёлок Абрикосовый! Там у него дом, прям при въезде в посёлок, у шоссе! Там кафе ещё кооперативное, прямо к дому примыкает. «У Ашота» называется!

Испуганный замдиректора шахты выложил всё, что знал. Деваться ему некуда, здесь кричи-некричи, никто не услышит, а даже если и услышит, побежит быстрее подальше. Услышав крик о помощи в безлюдном месте, у заброшенной шахты, зимой, в мороз, в потёмках, какой же идиот пойдёт разбираться в какие-то развалины. Бекзот знал это, поэтому перстал выть, а попытался договориться.

— У меня деньги есть! Много! Волгу забирайте! Дома! Отпустите, я вам привезу!

— Деньги, да ещё много... — ухмыльнулся Жека. — А ну говори, сука, где лежат? Или я тебе щас пальцы вообще отрежу.

Бекзот выдал и это, умоляя только не трогать семью. Однако, гарантировать это ему, конечно же, никто не стал.

— Ладно. Всё ясно. Погнали. Время много уже. Этого давай туда, — Жека кивнул головой на мрачно темнеющий шурф.

Тут-то наконец Бекзот понял, какая участь его ожидает. Забился, заколотился в истерике, но Крот с Жекой подтащили его к шурфу, и сбросили вниз. Было слышно как кричащий человек летит вниз, задевая за стены каменного колодца, а через несколько секунд глухо падает на скалу внизу. Жека прислушался — вроде тихо. 50 метров всё-таки не шутка. Да даже если и останется живой, наверняка будет переломан-перековеркан, и зови-не зови, стони-не стони, никто не услышит. Крот бросил следом за человеком портфель Бекзота и его шапку.

— В его хату за бабками не пойдём? — спросил Жека, пробираясь по тропинке к машине. — Он же сказал много там затарено.

— Паливо лишнее, — возразил Крот. — Много денег — понятие растяжимое. Может, у него пара косарей в заначке лежит. Ну, пусть десять. Так это в центр ехать надо, палиться опять. Жена, дети опять же дома. Вычислять надо, когда уйдут. Не будешь же их мочить из-за денег. Денег и так вокруг — хоть жопой ешь. Только бери. Куда тебе ещё-то, Соловей?

Жека пожал плечами. С одной стороны никуда, с другой, он хотел заполучить лыжную базу, а там дел невпроворот, так же как и затрат.

— Ладно. Давай до базы, — велел Жека. — Там разберёмся, кто и куда.

Городишко маленький, ночной жизни никакой. Поэтому чуть стемнеет, и народа уже нет на улицах, только мороз, снег, и огни в окнах. Ехали одни по кривым заснеженным улочкам, потом выбрались за город. Здесь уже Крот поехал побыстрее.

— Этот посёлок, про который Бекзот говорил, недалеко от Еловки, — сказал Крот. — Зовут Абрикосовый. Вишь, какое название крутое.

— Чё за посёлок?

— Там коттеджи начали строить. У кого деньги есть. Место серьёзное.

— И чем крутое? — заинтересовался Жека, глядя в окно.

— А тем, что там все шишки строятся сейчас. Кто под дачи, кто для постоянного житья. И ещё... — Крот помолчал. — Евгений Александрович тоже там строит себе дом. И много кто из авторитетов и людей поднявшихся. Но есть и простые жители. Начальники, рабочие с шахт и заводов, кто денег накопил. Там не слишком дорого обходится. Дом за 20 тысяч построить можно. Двухэтажный. Просторный. С отоплением, с водой будет. Да и есть уже, живёт кое-кто.

— И как они собрались все ужиться там? — удивился Жека. — Друг друга будут мочить. Чья поляна это?

— Поляна ничья. Официально местный совхоз хозяин земли. А строит якобы кооператив от совхоза. Но это конечно, всё для отвода глаз. Лажа. Строит каждый сам. Достаточно взнос в кооператив внести пятак косарей, и стройся. Проведут тебе коммуникации, электричество. Председатель кооператива — секретарь горсовета КПСС товарищ Слонов. Естественно, через свояков-родню. Ему и платят.

— Откуда ты знаешь-то?

— Так Евгений Александрович не скрывал это ни от кого. Он почти построил там дом. Скоро сваливать будет с вашего района.

— А... Свету? — стараясь, чтоб голос не дрогнул, спросил Жека.

— А вот этого я не знаю, — усмехнулся Крот. — Ну сам подумай — ей учиться ещё полтора года. Потом в институте ещё пять. Куда она из города? Наверное, у тётки будет жить. Или в городской хате оставит. Родители скоро освободятся. Это же их квартира. Не знаю, Жека... Ничего не могу сказать. Она взрослая. Почти. Ей самой жить надо.