В паутине страха

– Вот! Радуйся, сестренка, что тебя просто разыграли, а то бы сейчас екнулся твой железный друг от неизвестного вируса – и приветик бабушке! – поддакнула Туся не без умысла, как говорят в таких случаях, она видела подругу насквозь.

«Натура у Лизы впечатлительная, ранимая, – примерно так размышляла Туся. – Зачем же ее понапрасну беспокоить, тем более что недавно ей пришлось пережить малоприятное приключение?»

Вообще-то попадать во всякого рода неприятности, зачастую с криминальным оттенком, была прерогатива Туси, но не так давно и Лизу постигла такая же незавидная участь.

Она собиралась встретиться с Кириллом в парке. Пришла на свидание первая, и там на нее сзади напал какой-то тип. Лиза не видела его лица, не слышала его голоса. Он натянул ей на глаза вязаную шапочку и наглым образом стал запихивать в машину. Лиза, хотя и выглядит девушкой хрупкой, умеет, когда нужно, постоять за себя. Она упиралась, звала на помощь, пыталась вырваться из железных тисков, но все было бесполезно. А ведь в парке были люди, прохожие, их было немного, но они были. И если бы не одноклассник Колька Ежов, случайно оказавшийся рядом, то неизвестно, чем бы все это закончилось. Ежов помог Лизе освободиться, но она, к сожалению, смогла разглядеть всего лишь удалявшуюся черную машину, а не злоумышленника, сидевшего за рулем. Даже номер не запомнила. Колька тоже ничего вразумительного сказать не смог. Твердил только, что некогда ему было разглядывать, кто да что, нужно было морду бить. Он и бил. А Кирилл, опоздавший к месту происшествия буквально на несколько минут, как мог, утешал Лизу.

Теперь, естественно, Лиза говорит, что все ее страхи в прошлом, но Тусю-то не обманешь. На то они и подруги, чтобы без слов понимать друг друга. И Тусе очень даже понятно, что эта неприятная история с неудавшимся похищением оставила в душе Лизы глубокий след. А тут еще это странное полумистическое признание в любви: «Судьбу не выбирают… ей следуют…» Может, и так, но кто сказал, что ее величество судьбу нельзя подкорректировать. Ведь существует же такое околонаучное мнение, что судьба – это книга, написанная не нами, но в ней есть пустые странички, которые ты при желании можешь заполнить сам…

– Лиз, а ты расскажешь Кириллу об этом письме? – Голос Туси вывел Лизу из задумчивого состояния. Даже скорее не голос, а сам вопрос.

– Нет. Кириллу незачем об этом знать, – твердо ответила Лиза, почти не раздумывая. – Может, это и в самом деле чей-то глупый розыгрыш, а я делаю из мухи слона. Смотри и ты держи язык за зубами: никому ни слова, – предупредила она строго.

– Буду молчать, как индийская гробница, – клятвенно пообещала Туся, приложив руку к груди.

Лиза моментально успокоилась: если Туся что-то обещает, то это почти стопроцентная надежность, лучше, чем в швейцарском банке. Впрочем, предостережение все же было не лишним. Водился за подружкой такой грешок – сначала сказать или сделать, а потом подумать. Так что Туся вполне могла бы проговориться своему Толику, а тот при случае по-приятельски поддеть Кирилла: мол, гляди в оба, на твоем горизонте соперник объявился. Он бы пошутил, но Кирилл воспринял бы это вполне серьезно. В этом можно было не сомневаться. У него был один-единственный недостаток – он был очень ревнив, хотя не желал признаваться в этом. Однажды между ними даже произошла серьезная размолвка из-за того, что Егор Тарасов прокатил ее на новеньком мотоцикле по проспекту. Вроде бы ничтожный повод, но Киру показалось, что рядом с ним Лиза никогда не была такой счастливой. Короче говоря, он увидел в Егоре соперника, а ее всего-навсего захватила новизна впечатлений. Конечно, она попыталась объяснить это Кириллу. Конечно, он ее не понял, вернее, не захотел понять, потому что был сильно расстроен. И прошло несколько долгих, мучительных недель, прежде чем они помирились. Это лишний раз убедило Лизу, что мечтать об идеальных отношениях без всяких ссор глупо. В реальной жизни так не бывает.

Туся давно уже убежала к своему Толику, а Лиза медленно брела по заснеженному проспекту и ощущала, как в душе вновь зарождается беспокойство. Какое-то седьмое чувство настойчиво подсказывало Лизе, что это послание не случайно, что оно адресовано именно ей. А это, согласитесь, не могло не волновать.

2

– Ладно, в чем дело? – Кирилл неожиданно резко остановился и повернул Лизу к себе. – Что еще стряслось за те два дня, что мы не виделись?

– Ничего не стряслось, все в порядке. – Но видно, Лиза слишком поспешила успокоить любимого, потому что тот нахмурился еще больше.

– В порядке, говоришь? – Между его густых темных бровей залегли упрямые складки. – Ты мне за вечер двух слов не сказала. Я же вижу, ты все время где-то витаешь. Я могу узнать, где?

Лиза так растерялась, что не сразу нашлась с ответом.

Они действительно не виделись два дня, только перезванивались, потому что в четверг вечером Кирилл был на тренировке – он всерьез занимался большим теннисом, – а по пятницам у него курсы в МГУ. Кроме того, нужно было готовить уроки: он ведь учится в одиннадцатом выпускном классе, правда, в другой школе, не вместе с Лизой. И вот сегодня они встретились в семь часов на «Баррикадной», чтобы наконец-то побыть вдвоем.

Кирилл предложил посмотреть новый фильм с Ван Даммом. Лиза согласилась. Но все два часа, пока шла картина, она не особенно вникала в ее сюжет. Мысли блуждали в другом измерении. Она думала о послании незнакомца, об утреннем разговоре с Тусей, о том, что, наверное, многие девушки мечтают о романтической истории, где их поджидают мужественные герои, неожиданные встречи, безумные приключения и, как итог, страстное признание в любви!

В результате в памяти от фильма остались только какие-то бессвязные обрывки и то, как нестареющий Ван Дамм с блеском демонстрирует свое умение выводить из строя противника молниеносным разворотом и ударом пятки в челюсть.

Лиза будто очнулась от сна. Знакомая заснеженная улочка, вдали светится неоновая вывеска «Булочная» с вечно перегоревшей буквой «л». Оказывается, они в двух шагах от ее дома. А ведь Кирилл и Лиза шли пешком, получается, что почти сорок минут между ними не было сказано ни слова. Удивительно, что у Кирилла хватило выдержки столько времени терпеть ее отсутствующий вид. Лиза почувствовала себя виноватой.

– Не обижайся, ты же знаешь, со мной это бывает. – Она прильнула к Кириллу, руки без перчаток сами пробрались под его теплую куртку, а губы замерли в ожидании поцелуя.

Кирилл охотно приник к ее губам. Он целовал Лизу нежно и долго, а потом крепко прижал к себе и, покачивая, словно убаюкивая в объятиях, тихо произнес:

– Я не обижаюсь, просто мне иногда кажется… – Он замолчал, словно испугался, что чуть не сказал лишнее.

– Что? – тревожно спросила она, заглядывая в его потемневшие глаза.

– Нет, ничего. – Кирилл заботливо натянул ей на уши вязаную пуховую шапочку, улыбнулся своей неотразимой улыбкой и спросил: – Может, все же расскажешь, что у тебя на уме?

Этого Лиза как раз не могла сделать. Во-первых, правда не всегда уместна. Иногда не грех поберечь чувства любимого человека, чтобы сохранить свои с ним отношения. Во-вторых, рядом с Кириллом ей и самой стало казаться, что домыслы насчет маньяка, преследующего ее повсюду, даже в виртуальном мире, – всего лишь плод ее болезненного воображения. Ну а в-третьих, Кирилл после того инцидента в парке вбил себе в голову, что должен следить за каждым ее вздохом. Вот и сейчас он смотрел на нее своим глубоким, пронзительным взглядом, напряженно ожидая ответа. Лиза улыбнулась: нужно было срочно исправлять положение, в которое она угодила по собственной неосмотрительности.

– Хорошо, я признаюсь тебе в одной вещи, – вздохнула она.

– Признаешься? – Бровь Кира взлетела вверх.

– Ну не признаюсь – скажу. В общем, я хочу написать повесть. Вот только боюсь, что у меня не получится. – Лиза почувствовала, как кровь приливает к лицу: малейшая ложь, слетевшая с ее губ, всегда приводила к подобному результату. Хорошо еще, что краску стыда на щеках скрыл полумрак.