Страница 7 из 8
Усмехаюсь.
Эх.
Подхватываю ее на руки и несу в комнату. Тихон следом бежит, размахивая хвостом.
– Ты не выпустил? – спрашиваю у него.
– Гав! – садится и преданно смотрит на меня.
– Молодец!
Кладу Снегурку на кровать. Так. Пожалуй, раздеть надо. Не в шубе же ей лежать.
Пока снимаю шубу, платье задирается. А там чулки, черт их подери.
Но я – кремень! Я не буду пользовать пьяную беззащитную бабу.
Одергиваю подол платья.
Больше ничего снимать не буду. А то кремень окажется льдом.
Снегурка что-то бурчит себе там. Улыбается. И даже приоткрывает глаза, удивленно смотрит на меня и тут же захлопывает их.
Ну, блять, вот это подарочек на Новый год! А ведь у нас с «подарочком» счеты. Ох, и должна она мне!
Ух, Дед Мороз! Мужик! Угодил так угодил!
Опускаю взгляд на Снегурку и под предлогом поправить платье на груди кладу туда руку и чуть сжимаю. Размер то, что надо. Идеально легла.
Блять, Дедушка Мороз! Но почему она пьяная? Не мог трезвую подогнать?
Ай.
Вскакиваю с кровати и иду в душ. Сегодня был тяжелый день. Хоть и последний в этом году.
Сука, Новый год же! Елка там где-то валяется. Еда – в холодильнике.
Но какая, сука, елка, когда тут такой «подарок» на постели?
Выхожу из душа – Снегурка на месте. Спит. На боку.
Маленькая такая. А попка какая ахуенная. «Райское наслаждение», сук.
Сжимаю член под полотенцем. Ух, и классные новогодние каникулы меня ожидают, чую.
Интересно, как она ко мне попала? Знала, куда идет? Пришла прощения просить?
Хм.
Заныриваю к ней под одеяло и не могу удержаться, сжимаю мягкое тело и трусь членом о бедро.
Ох, сука, как дотерпеть до того, как она в сознание придет?
Я ведь не трахаю пьяных баб. Неблагородно это – пользоваться таким состоянием. Неблагородно.
Скрепя сердцем, убираю руки от Снегурки и поворачиваюсь на другой бок.
Что ж, Новый год в постели. Неплохо. Во всем надо искать плюсы. Я же не один в постели. Ну и что, что пока это лишь тело. Очнется когда-нибудь. Уже в Новом году. А тут и я. Привет из старого года.
Закрываю глаза и даже мне кажется, у меня получается заснуть. Но тут чувствую, что меня кто-то тормошит. Прижимается ко мне со спины.
Поворачиваю голову.
– Тепленький. Пушистенький, – девчонка нагло облапывает меня.
Жду, что же дальше.
– Холодно, – слышу за спиной, а руки все ниже скользят.
Напрягаю пресс в ожидании.
– Ребристое, – забавная. Глаза у нее все еще закрыты. На ощупь проверяет меня. – Ой, пушистое опять. Горячее…
И тут ее пальцы оказываются у меня на члене.
Ох, сука. Я сам зажмуриваюсь и сжимаю зубы.
Что она творит-то?!
А член сразу же реагирует. Ему и так мало что доставалось в последнее время. Все же мои пальцы – не то. Вот Снегуркины.
– Уф, – я громко выдыхаю, когда она головки касается, и резко поворачиваюсь к ней. У нее глаза уже полуоткрыты, но в них прямо туман. Она не узнала меня? – Ты чего не спишь? – часто дышу, следя за ее рукой у себя на члене.
– Ты из Дрючков? – спрашивает она.
Киваю, сглатывая.
– Дрючковец? – запинается и облизывает губы.
– Ты вообще понимаешь, что делаешь сейчас? – усмехаюсь я, чувствуя, что член стал таким твердым, что я точно не усну с ним. И яйца ноют, почувствовав рядом женское тело.
А Снегурка вместо ответа берет меня пальцами за бороду и тянет к себе.
Но я же не трахаю пьяных баб. Не трахаю? Я? А она пьяная?
13. Нетерпеливый дрючковец
Не дожидаясь, пока я найду ответы на все эти вопросы, Снегурка сама набрасывается на мои губы. Просто-таки впивается в них.
Ай, сука, нафиг принципы и благородство. Она же такая сладкая.
Рычу ей в губы, закидывая на себя. Сжимаю сильно задницу. Ахуенная. Мягкая такая и как раз по ладоням моим. Четко уместилась.
Только тряпки мешают. Хочу кожей ее почувствовать.
Пока Снегурка совершенно наглым образом лезет языком мне в рот и мне это нравится! я пытаюсь снять с нее платье. Но, сука, где замок-то?! Или хоть что-то похожее?!
Никогда не понимал вот этих бабских приколов на одежде. Одежда она ведь какая должна быть? Чтобы у мужика не было проблем ее снять! А не разгадывать квест по поиску застежки или замка!
Я готов разорвать эту ебучую тряпку и останавливает меня лишь одно: я и так уже лишил Снегурку сапога. Боюсь, платье она мне точно не простит. Ну, когда очнется.
– Погоди, – чуть отрываюсь от сладких губ и матерюсь. – Да как, блять, оно снимается?
Снегурка выпрямляется и громко смеется. Заливисто так. Обнажая свои зубки и раскрывая сладкий ротик. Ох, блять, туда отлично мой член войдет. И об губки эти, об губки…
Шлепаю ее по заднице и девчонка сама что-то где-то нажимает, открывает и тянет тряпку вверх.
– Пф! – я выдыхаю громко, когда перед моим взором открывается голый животик.
«Выше!» Хочется крикнуть мне. Сиськи хочу увидеть!
Но, блять. Девчонка запутывается, что ли? Барахтается там с задранными руками и платьем на голове. Вертится из стороны в сторону.
Помогаю ей.
Наконец, совместными усилиями мы справляемся и я сразу же откидываю все лишнее подальше.
– Ебааааааать, – вырывается у меня, когда взгляд сам врезается в аккуратную, но нормального такого размера грудь. Пока еще в лифчике, но таком кружевном, что мне и так все видно.
Сглатываю и медленно поднимаю взгляд на лицо Снегурки.
Она улыбается. Не сводит с меня взгляда сама и меня не отпускает. Словно привязала к себе.
Медленно просовывает один палец под бретельку лифчика и также, сука, медленно тянет ее вниз. Слишком медленно! Но я жду! Я – кремень! Хотя член уже так стоит, что и не стоит, а лежит на животе и как будто пытается головкой дотянуться до попки девчонки, сидящей у меня на груди. И яйца словно подталкивают его. Поджимаются и еще. И опять.
Ах, сука, какие ахуенные ощущения.
Я готов кончить только от ожидания, но нет. Я прямо чувствую, что меня ожидает взрыв и это все так, лишь небольшой запал.
– Ну, ты будешь его снимать, блять? – не выдерживаю я, когда она, как назло! опять возвращает бретельку на место и опять медленно тянет вниз.
Снегурка снова хохочет. Стерва. Видит ведь, что доводит меня. Что горю, сук! Каждая мышца напряжена.
– Какой нетерпеливый дрючковец! – смеется и пальчиком рисует что-то у меня на груди. И в месте ее касания волосы шевелятся. Да они, сука, дыбом встают! – Какой ты пушистенький и…
– Ай, блять! – договорить ей не даю.
Просто срываю рукой гребаный лифчик и, похоже, рву его. Плевать. Довела.
Снегурка вскрикивает и прижимает руки к груди.
Я кладу руки ей на ноги, пока еще в чулках, и нежно, насколько способен на это, глажу их. Веду выше. На талию.
– Ну, чего ты испугалась? – говорю мягко.
Похоже, с лифчиком я погорячился. Не спугнуть бы. Я уже настроился ее трахнуть. Нет уж. Зря, что ли, член все вытягивается и вытягивается. До попки хочет достать. Помочь ему?
И чуть толкаю Снегурку назад.
– Ох, бля, – выдыхаю тяжело, когда головка, наконец, упирается в кружевную ткань трусиков.
Чуть приподнимаю бедра, водя головкой по попке, а руки веду еще выше. Беру Снегурку за запястья и аккуратно отвожу ее руки от груди.
Жадно заглатываю воздух, когда, наконец, вижу сиськи. Нет, не так. Не сиськи, а СИСЬКИ!
И сразу же обхватываю их ладонями. Сука, даже не знаю, что ахуеннее: мять их или задницу. Все такое… ахуенное!
И соски уже торчат. Темные вишенки.
– Ах! – громко произносит Снегурка, запрокидывая голову и ручками своими цепляясь за меня за своей спиной.
Член дергается и сам опять касается попки.
Я мну эти упругие мячики, то сильно сжимая, то едва касаясь пальцами. Обхватываю соски и чуть выкручиваю.
И вижу, что Снегурке нравится. Постанывает.
А еще я, сука, чувствую, как становится горячо и влажно у нее в трусиках. Там, где она касается ими о мой живот. Сама начинает водить бедрами. Тереться о меня.