Страница 35 из 39
– Они все были в платьях да костюмах – невольно вспоминается фуршет у Грэдиша – я в своем мятом перелетном прикиде, наверное, буду совсем не к столу.
– А тебе это важно? – скептично вскидывает он бровь.
– Да не очень – помедлив, признаюсь.
– Вот и верно – хлопает меня по спине – если они мнят себя маскарадными клоунами, пусть наряжаются. А нам бы лишь поскорее это прошло да до дому. Устал уже, как собака..
Однако, уже перед самим порогом (массивными, слишком уж похожими, дверями) я мнусь какое-то время. Да, замки разные.. но очень, к слову, похожие.
Не внешне, нет. Но.. атмосферой.
Бывают ведь и замки из сказок про Рапунцель, Золушку и так далее? Такие большие, белые, каменные, сияющие, где обязательно живет принцесса, на которой блестит дорогая бриллиантовая корона?
Но этот замок насквозь пропитан той же мрачной атмосферой, что замок Влада в Румынии.
Будто бы два брата-близнеца, которых разлучили в детстве. И вот один, обнаружив беглянку, тут же маякует своему братцу, мол «присмотри-ка за ней» и он такой «будь спокоен, сделаем, она и не заметит, что куда-то убегала».
Высокие шпили, свойственные тому же мрачному готическому стилю. Витражи в окнах побольше, слишком резкие выступы фасада..
Мрачный.
Да, еще один мрачный замок.
– Джени – окликает меня Дуган уже более нетерпеливо – ты там до рассвета стоять собралась? Идем уже.
Опомнившись, понимаю, что все еще стою, точно приколоченная, на пороге, а дядя Джон уже вошел внутрь и даже сделал пару шагов, прежде чем заметил мое «изваяние». Нервно киваю, и спешу за ним.
Кажется, он знает и то, в каком именно помещении этого огромного строения будет проходить собрание – потому что уверенно идет и сворачивает на некоторых поворотах, долго не размышляя. Интересно, как думал мэр, я тут сориентируюсь, если поеду на такси? Ах ну да, для этого он и оглядывал двор.
Он думал, что в этом случае до нужного помещения меня доведет он сам.
Однако, пройдя уже достаточное расстояние, я замечаю, оглядываясь:
– Так и не скажешь, что замок двадцать лет был закрыт.. – чуть запрокидываю голову, точно маленький ребенок – нет следов заброшенности..
– Если ты про то, что половина потолка не обрушилась тебе прямо на голову, открывая небо господне – усмехается Дуган – так это так только в этой части. Здесь все активно приводят в порядок, открыли ведь его уже месяц как. Было бы странно, если бы, учитывая это, мы вляпались в комья паутины или провалились по самые щиколотки в дыру в полу.
– А почему занялись именно этой частью?
– Наверное, решили с самой легкой начать– бурчит он, вновь насупившись.
Ясно, его недовольство как-то связано не с самим открытием замка, а с его восстановлением.
– А что тогда в остальных, где «сложнее»?
– Там серьезные повреждения, требующие долгого и сложного восстановления.
Жму плечами, вновь оглядываясь:
– Да уж, замку повезло, что город решил позаботится о нем.
Дядя Джон хмурится еще сильнее и цедит:
– Ага, город..
Не знаю, собирался ли он добавить что-то еще, или это была оконченная фраза – потому что в следующее мгновение в одном из смежным коридоров мелькает молодой человек со стопкой книг в руках, отвлекая его внимание.
Признаться (постыдно признать, вернее) в первые секунды я даже решила, что это какое-то приведение и чуть было не вскрикнула. И лишь очки в толстенной роговой оправе, свисающей к самому кончику носа парня, заставляют меня прийти в себя.
Не знаю почему, но мой мозг убежден, что приведения очки не носят.
После смерти, типо, все изъяны и проблемы убираются, как в сказке. Кроме одного – ты по-прежнему мертв.
– Мистер Райт – кивает Дуган, едва расстояние между нами сокращается до достаточного для рукопожатия – здравствуйте.
Однако руку осмотрительно парнишке не протягивает – если тот решит протянуть свою в ответ, уронит всю кипу книг, которые двумя-то конечностями еле удерживает.
Худенький, русые волосы реденькие – очки смотрятся слишком нелепо на худом бледном лице. Пальцы слишком длинные – «пальцы пианиста», как сказала бы мама. На первый взгляд он кажется совсем молодым парнем – но если вглядеться за стекла очков, можно увидеть россыпь глубоких морщин у глаз, так что ему точно никак не меньше тридцати.
Райт останавливается, и, видимо, узнав комиссара, улыбается в ответ:
– Добрый вечер, мистер Дуган..
Взгляд вежливости переходит на меня, как на его компаньона.. и тут Райт бледнеет еще сильнее (хотя казалось, сильнее уже невозможно). Его руки дрогают, и несколько книг падает с верхушки стопки. Пытаясь судорожно их словить на лету – он в итоге, по канону жанра, роняет все остальные, так и замерев. Иступлено глядя на упавшие книги, словно не понимая, как так получилось и что теперь ему с этим делать.
Комиссар обеспокоенно склоняется к нему:
– Вы в порядке, Юстин?
– Ага, да… простите..
Видимо, решение все-таки посещает его голову и он падает на колени, начав лихорадочно-быстро собирать книги. Но руки его по-прежнему бешено дрожат, потому он успевает сложить лишь две книги, после чего, кладя поверх третью, вновь все их роняет. Когда это повторяется уже дважды, я наклоняюсь:
– Давайте помогу.
Юстину так и удается собрать лишь две книги, не разбросав их заново, а я аккуратно собираю остальные. Отряхнув их, осторожно ставлю поверх тех двух, что есть у него. Лишь каким-то чудом мироздания парень на сей раз их удерживает.
И все это время не спускает с меня глаз, взирая каким-то ошалелым взглядом, точно увидел мертвеца или что еще хуже. Мне кажется, так я смотрела на девушку с рваной спиной в загоне.
Даже дядя Джон замечает его взгляд, потому что, откашлявшись, говорит с улыбкой:
– Это Дженна Бёрнелл, Юстин – кивает мне – а это Юстин Райт, Джени.
Я приветливо улыбаюсь, хотя теперь возвышающаяся в его руках стопка книг меня почти загораживает:
– Рада знакомству – пытаясь хоть как-то разрядить атмосферу, добавляю – необычное у вас имя. Почти как Джастин, только Юстин.
–У Мистера Райта венгерские корни – поясняет мне Дуган, сообразив, что от остолбеневшего парня ответа не дождаться – у них так принято произносить. Верно?
Однако, и эта попытка пролетает мимо.
Юстин ничего не отвечает, а его глаза все еще с иступленным изумлением рассматривают мое лицо. Нет, я неверно истолковала его взгляд. На девушку я смотрела с ужасом – в его же глазах ужаса нет.
Лишь иступленное изумление и неверие.
Так, пожалуй, не на монстров смотрят.
А на кумиров.
Примерно так Милли в первые секунды смотрела на Ратвена, поняв, кто перед ней стоит. Этот взгляд – взгляд человека, который не может поверить своим глазам и допустить того, что в самом деле видит сейчас перед собой то, что видит.
Но чем я-то могла вызвать такой взгляд?
– Юстин разбирает хозяйские рукописи. Очень много документов на венгерском – вновь пытается разрядить тишину Дуган – Шотет же вроде ученым был или типо того. Думаю, тут на пару десятков лет работы хватит.
Он усмехается своей шутке, но реакции от парня по-прежнему нет.
Видимо, поняв наконец, что его не разговорить и встречу никак не сгладить, Джон кивает мне:
– Ладно, идем, а то опоздаем. Юстин, еще увидимся.
Так и нет ответа.
Лишь когда мы скрываемся за поворотом, комиссар позволяет себе приглушенно рассмеяться и объясняет мне:
– Бедолага, мать его за так. Так закопался в своих книгах, что при виде красивой девчонки дар речи теряет. Вот же бедолага..
Наконец, еще пара поворотов – и мы добираемся до «пункта назначения». Это большой зал. Пожалуй, глядя на него, можно со всей ответственностью сказать, что этот месяц занимались восстановлением не «всей части», а лишь этого конкретного помещения под это конкретное событие.
Внутри довольно много людей – гораздо больше того количества, что вышли при нас из машин. Очевидно, прибывать начали еще раньше. Я скептично хмурюсь.