Страница 20 из 39
У меня перехватывает дыхание и необходимость вдохнуть прерывает поток мыслей.
Такое чувство – что даже не моих.
Откуда они там взялись? Что за нескончаемая безумная чехарда сейчас пронеслась в моей голове? Имеет ли она хоть какое-то отношение к моим умозаключениям, а если нет, то откуда она там вообще тогда появилась?
Темные никогда не проигрывают.
О таком я точно никогда не размышляла, чтобы ему взяться в моей голове…
Но вот мой взгляд фокусируется на силуэте уже в реальности, не напичковывая его нереальными свойствами воображения. И на мое удивление – он совершенно отличается от того, кого я ожидала (вернее, боялась) увидеть.
Это никакой не старик.
Напротив, молодой парень.
Вернее, я бы сказала, молодой мужчина – но слишком молодой, чтобы
(..хозяин этого самолета.. а вот и он..)
быть владельцем такого самолета. На вид он точно не старше меня, быть может только если на год-другой. Но вот уж точно будет побогаче. И значительно повыше – не дотягивает до роста Влада (в человеческом облике, разумеется), но думаю, примерно одного роста будет с Лео. На нем элегантный (и наверняка, невероятно дорогой) темный пиджак, небрежно висящий расстегнутым. Под ним виднеется такая же темная футболка. Снизу какие-то, судя по развевающейся в отсутствии ветра ткани, шелковые брюки.
Он дает нам пару мгновений – будто бы зная заранее, что нам нужно время оценить его появление, после чего изящно откидывает темную волнистую прядь с бледного лба и улыбается, позволяя теперь различить его черты лица.
Стоит признать, они правильные – но глядя на него, кое-где просматриваются «рубцы» этой правильности. Не в буквальном смысле, разумеется – кожа идеально гладкая, но чувствуется, что над его внешностью кропотливо работал ни один хирург. Даже за эту небрежную улыбку, которая многим дается без труда – уверена, он отвалил в свое время целое состояние.
Как и за идеальный разрез глаз, который принято называть «кошачьим». Конечно, я могу ошибаться, но почему-то мало вериться, что они ему даны от природы.
Это не отнимает его привлекательности, но делает – как в свое время и у Локида – ее настороженной.
Нет, он не слишком переусердствовал, чтобы она превратилась в неестественную, неживую и отталкивающую (за его внешность хочется зацепиться глазу) – но достаточно, чтобы появился вполне логичный вопрос: что же происходит с психикой этого человека, если уже к своим годам он перекроил себя вдоль и поперек от самого основания?
Что ж, у богатых свои причуды.
Меня сейчас больше волнует другое.
– Добро пожаловать на борт, леди – мелодичным голосом заявляет он, но не спешит к нам приближаться по понятным причинам.
Его взгляд плавно скользит от рассыпанных по полу фруктов (яблоко подкатилось к его лакированным ботинкам) к моей руке, что держит занесенное над головой стюарда блюдо, после чего к самому стюарду и Милли, чье тело напряжено, точно готовясь к очередному броску на мужчину.
Его улыбка немного стягивается, брови в сдержанном беспокойстве обращаются к стюарду:
– Тэд, дамы напуганы – в голосе проступают претенциозные нотки, скрадывающие впечатление искренности – ты мог быть как-то более учтивее и аккуратнее, чтобы не пугать девушек?
Он хмурится и презрительно бросает:
– Где твои манеры..
Однако, на лице стюарда не дрогает ни один мускул. Он продолжает учтиво улыбаться, точно робот, у которого только одна эмоция на все случаи жизни или тупо заклинило коробку передач.
Я опускаю блюдо, но не спешу выпускать его, как оружие, из своих рук. Кошусь в сторону «хозяина самолета»:
– Вы тот «господин», который приказал взлетать?
Вновь добродушная улыбка:
– Да, мисс Бёрнелл. Видите ли, я с радостью помогаю людям, когда могу, но я очень занятой человек. Каждая моя минута.. очень дорого стоит.
Ничего не понимаю:
– И что вам от нас-то нужно?!
Искреннее, неподдельное изумление и вновь невинная улыбка:
– Мне? Да ничего. Это же вам, кажется, нужно было улететь? Вы забыли?
– Не делайте из меня дуру! Я..
Но тут Милли делает шаг вперед, изумленно открыв рот.
– Милли, не подходи к нему!
– Подожди, Джен.. – сестра мягко забирает у меня из рук блюде, и в этот момент я чувствую себя Сандрой. То самой старшей по праву возраста сестрой, которая вдруг каким-то образом поменялась ролями с младшей.
Она аккуратно кладет блюдо обратно на столик, не сводя с молодого мужчины глаз:
– Вы ведь.. я вас знаю.. мистер.. – огоньки сомнения мелькают в ее глазах, но она все-таки выдает – мистер Ратвен, вроде? Да?
Мужчина одаривает ее благодушной улыбкой:
– Да, именно. Гордон Ратвен, к вашим услугам.
– Ты его знаешь? – вскидываю брови, обращаясь исключительно к сестре – откуда?
Не могу даже представить, при каких обстоятельствах могла познакомиться моя сестра с человеком, у которого достаточно денег для покупки собственного самолета.
Самолета, на котором он похищает людей.
Остатки озабоченности сходят с лица Милли, заставляя ее просиять, точно она встретила давнего кумира, любимую кинозвезду или что-то в этом роде. Не осмеливаясь спускать с него глаз, точно он сахарный и может растаять (или раствориться, как Локид), она сумбурно объясняет мне:
– Ты чего, Джен, это же Ратвен! Как его можно не знать! Он очень богатый и известный благотворитель! У его фонда столько проектов!
– На мой вопрос ответь – терпеливо повторяю я – ты-то его откуда знаешь?
В жизни не поверю, что на досуге Милли интересовалась и отдыха ради читала сайты про благотворительность, где и наткнулась на имя Ратвена.
– Так он и нашей школе помогает.
Губы мужчины вновь трогает приятная улыбка, и, наконец, он приближается к нам, видимо опрометчиво решив, что опасность миновала:
– Все верно, рад что все прояснилось. М-м?
– Милли – сияет она – я вас даже вживую видела, когда вы приезжали к нам на встречу со старшеклассниками в прошлом году. Ну издалека, конечно, но все-таки..
Милли буквально дрожит от перевозбуждения. Ратвен, видимо, это замечает, и благодушно подает ей руку, как для рукопожатия, оказавшись на достаточно близком расстоянии. Не раздумывая, сестра тут же протягивает свою в ответ – но молодой мужчина, с ловкостью кобры, переворачивает ее руку и мягко касается губами тыльной стороны ладони.
Кажется, судя по виду сестры, она уже прожила главный момент своей жизни – так сказать то, ради чего была рождена – и все остальное ей теперь неважно.
Жизнь удалась.
Однако, я тут же протискиваю между ними свою руку, желая возобновить дистанцию и убрать это неуместное панибратство до полного выяснения ситуации.
Ратвен с легким изумлением оборачивается ко мне.
–Ничего не прояснилось! – заявляю я – по какому праву нас удерживают на самолете! Сказали, что не будут, но он – тыкаю в стюарда – буквально вцепился в меня, сестра свидетель! Насильно прицепил ремнями к креслу..
– Ух-х – мягко ухмыляется Гордон – звучит, как сцена из какого-то эротического фильма. Кажется, я слишком поздно к вам подоспел и пропустил все самое занимательное.
– Вам смешно? – ощериваюсь, готовая вновь схватиться за блюдце.
Его брови тут же вновь в искреннем беспокойстве взлетают вверх:
– Нисколько, мне действительно очень жаль, что мой человек вас перепугал. Но поймите меня правильно, было бы неловко, если бы вы выпрыгнули из борта и разбились в лепешку – вновь снисходительная улыбочка – вот ситуация бы вышла, а? И кто бы поверил, что я всего лишь хотел помочь?
– Кому помочь? – оборачиваюсь и щелкаю пальцами перед носом Милли – ты забыла? Они без нашего спроса увезли нас от Лео! Просто бросили его там и все! А когда я пыталась уйти, стюард стал хватать..
Ратвен сцепляет пальцы в замок. Теперь улыбочка и приветливо-флиртующий тон уходят из его голоса. Остается лишь спокойный, серьезный тон делового человека, точно знающего что, от кого, когда, в каком количестве и каким образом ему нужно получить.