Конрад. Инстинкт зверя

‒ Как же чудесно, когда мнения совпадают, ‒ тон Лексо исходил неприязнью. ‒ Приятно, что ты вышел меня проводить, но извини, тороплюсь. Терпеть не могу слезливые прощания.

Мортен усмехнулся. Чувствуя себя так, словно бы ему плюнули в покрытое шрамами лицо, Лексо отвернулся и рванул к корвусу ‒ оседлать монстра и оставить в прошлом всё это бесчисленное племя с их глобальными планами. Он должен был сделать это ещё в тот день, когда погиб Содо, а на его шею взвалилась обуза в виде беременной партнёрши. Но зато теперь у него есть неслабое средство самозащиты в виде духа добермана и целых два королевства, где можно укрыться от всемирного геноцида.

За спиной Лексо раздался очередной смешок. И вдруг что-то обвилось вокруг ноги и резко повалило волака на спину, протащило по снегу и бросило к ногам Мортена. Гадский пёс опять схалтурил и не успел перехватить управление телом.

‒ Слушай ты! ‒ взревел Лексо и неуклюже вскочил, наступая на полы зимнего плаща. Вокруг так и продолжал ползать с гневным шипением чёрный змей. ‒ Не надо меня останавливать, ясно?! Я всё равно уйду!

Мортен наконец поднял голову и наградил его гневным взглядом.

‒ Тебя хоть немного волнует судьба собственного ребёнка?

‒ Собственного?! ‒ озверел от возмущения Лексо. ‒ Заделывали его вчетвером, а отдуваться должен я один?! Ты дурачка что ли нашёл?

‒ Это семейная стая, кусок ты собачьего дерьма!

‒ Ничего от неё не осталось, ясно? Пока был жив Содо, у нас был какой-то шанс её сохранить, но теперь… Я тебе не альтаид, чтобы в одиночку тащить на себе бабу со спиногрызом. На такое я не подписывался!

Глаза Мортена злобно сузились.

‒ И не думай, что сможешь воззвать к моим отцовским чувствам, ‒ продолжал напирать Лексо. ‒ Ты такой же волак, как и я. Это не в нашей природе, и ты прекрасно это понимаешь!

Отвечать ему Мортен почему-то не торопился. Только изрезал на ленточки бритвенно-острым взглядом и демонстративно отвернулся, скрыв лицо за занавесом длинных волос.

‒ Вали отсюда, ничтожество, ‒ небрежно уронил волак. ‒ Меня от тебя тошнит.

Но Лексо вдруг осмелел и нагло усмехнулся.

‒ Посмотрим, как запоёшь, когда будешь делить свою подружку с другими самцами. Как она, кстати, в постели? Такая же жгучая, как в повседневной жизни, а?

Гадюка грозно зашипела под ногами, однако Мортен не шевельнулся. Из-за волос не было видно лица, так что ответные эмоции можно было только угадывать.

‒ Похоже, я рано пытался её испробовать, ‒ продолжал глумиться Лексо. ‒ Но ничего, загляну к ней позже. Когда она будет изнывать от бешеной неудовлетворённости, а ты вымотаешься настолько, что сам будешь рад ею с кем-то поделиться… Вот тогда-то она мне не откажет. Не в том будет состоянии, чтобы отказать.

‒ Заткнись.

‒ Так и слышу её жалобный голосок, умоляющий меня как следует её оприходовать. И я этого дождусь ‒ даже не сомневайся. А ты. Ничего мне. Не сделаешь. Будешь тихо сидеть в уголочке и смотреть… пока не захочешь к нам присоединиться. Уж поверь моему опыту, я прекрасно знаю, как это обычно бывает.

Спустя затянувшиеся мгновения опасной тишины Мортен наконец повернул к нему голову. Лицо его было непроницаемым, глаза холодными, как две золотые льдины.

‒ Вали отсюда, пока цел, ‒ выдал он. ‒ Пришли открытку из Менгельберна и пару мясных колбасок… Если, конечно, тебе повезёт добраться туда в полной комплектации.

Лексо непроизвольно напрягся.

‒ Это ещё в каком смысле?

‒ В том смысле, что через Кайергард ты попрёшься на своих двух. На наших ручных обитателей бездны слюни не распускай.

Словно в подтверждение его слов пара злейдеров угрожающе клацнули зубами, а ближайшие корвусы заклекотали и оттопырили крылья. Лексо тихо чертыхнулся. Монстры находились в полном повиновении у Конрада, а тот велел им подчиняться и своему брату, что наряду с Грегером ходил у вождя в свите ближайших помощников. Такие, как Лексо, подобным расположением не пользовались. Вообще мало кто пользовался.

Лихорадочно раздумывая, как поступить, волак стал озираться по сторонам. Ночь только начинается и продлится ещё несколько часов. Передвигаться по Долине смерти сейчас равносильно самоубийству ‒ монстров по ночам в этой округе много. Жалкий пёс от них не защитит, даже если он дух.

Мортен так и стоял, привалившись к боку злейдера, и злобно смотрел на Лексо. Одно его слово ‒ и беглеца разорвут на куски, сожрут не просто с потрохами ‒ до последней снежинки, впитавшей его кровь, тем самым не оставив от дезертира ничего. И тут Лексо озарило. Есть в его рукаве ещё один козырь.

‒ А спорим, я заберу любую тварь, какую захочу, и ты благословишь меня в добрый путь? ‒ задрав нос, хмыкнул он.

‒ А спорим, у тебя щас харя треснет по самые ботинки? ‒ прорычал Мортен сквозь стиснутые зубы.

Гадюка снова громко зашипела. Подползла к хозяину и в боевой готовности высоко поднялась, играя раздвоенным языком и глядя на Лексо, как на потенциальный десерт. Монстры снова заклацали челюстями и навострили крылья, кто-то стал угрожающе рыть лапами снег.

‒ Ну давай, натрави их на меня, ‒ хохотнул Лексо. ‒ Похвалишься всем, как очистил мир от мрази, что трусливо бросила беременную самку. Передашь вождю моего тениума. Ему понравится Рамзес ‒ он забавный пёсик, знает много интересных историй и слухов. Конрад будет рад послушать пару баек и о своём загадочном брате.

‒ Да что ты обо мне знаешь? ‒ самоуверенно усмехнулся Мортен.

‒ А ты думал, окутал себя таинственностью и пустил концы в воду? ‒ осклабился Лексо, чувствуя собственное превосходство. ‒ Ну-ну. Ты продолжай тешить себя этой сладкой иллюзией, а я всё-таки пойду… О, вот ещё что! Если вдруг повстречаю Айне, передам от тебя пламенный привет.

Змей перестал угрожать и удивлённо глянул на хозяина, будто не понимая, что делать.

‒ Или не надо? ‒ состроил озадаченную физиономию Лексо. ‒ Ты уж скажи заранее, чтоб я не облажался. Вдруг она не захочет о тебе слышать, а я не люблю ставить людей в неловкое положение.

‒ Ты знаешь Айне? ‒ прищурившись, медленно проговорил Мортен.

‒ Приятель, я знаю каждую самочку нашего с тобой вида, и почти всех довольно близко.

‒ Как давно ты её видел?

‒ Она выжила, если тебя волнует это. И много о тебе говорила… Но ты не переживай ‒ я чужие тайны хранить умею. Как видишь, за всё время твоего отсутствия никто из стаи так ничего и не узнал о тебе. А очень хотели, между прочим. Строили такие догадки… Но я молчал, как ты уже понял. Иначе приняли бы они тебя обратно? Кто знает, кто знает… Нравится мне коллекционировать чужие скелеты в шкафах. Как тебе, кстати, дозорная служба, Мортен? ‒ растянул он издевательскую улыбку. ‒ Опасная работёнка, да? Хорошо, что я мирный дезертир ‒ взял и тихонечко ушёл. А то мог бы сгоряча и прирезать…

‒ Задолбал, ‒ прошипел Мортен.

Не успел Лексо опомниться, как чёрная гадюка увеличилась в несколько раз и моментально сковала его в такие тесные кольца, что волак не смог сделать вдох. Удар кулаком по лицу чуть не выбил из него сознание вместе с мозгами и глазными яблоками. Мортен мутузил его до тех пор, пока мир перед глазами не расплылся в грязную тёмную массу, а от головокружения желудок приготовился извергнуть всё своё содержимое. После чего брат вождя сорвал с пальцев Лексо все артефакты кобры и процедил:

‒ Бери корвуса и вали на все четыре стороны, мразь. Следующую нашу встречу ты не переживёшь ‒ это я тебе гарантирую.

Змеиная хватка ослабла, и тениум наконец исчез. Как и его хозяин, что словно бы провалился сквозь землю, когда Лексо наконец смог оторвать голову от снега и осмотреться, держась за разбитый, если не сломанный, нос.

‒ Ну посмотрим-посмотрим… ‒ прошептал волак и стал осторожно подниматься на ноги, ‒ как ты заговоришь при этой самой встрече…

Глава 2 «Под влиянием инстинктов»

«Вставай уже, герой. Ты опять завалялся».

Прятаться от голоса внутреннего зверя под подушкой было бесполезно. Конраду пришлось усвоить это ещё в первые дни своего правления, когда идея вставать раньше всех погорячилась ударить ему в голову. Но дисциплина есть дисциплина. Хочешь добиться её от подчинённых ‒ подавай пример.