Страница 52 из 124
Она оборвала себя.
— Я не хотела болтать. Я прошу прощения.
— Не нужно извиняться.
Было приятно видеть, что кто-то чем-то увлечен. Идея видеть столько красоты и потенциала в Обитрэйсе была мне чужда. Это немного освежает, в романтическом смысле.
— Трудно ли было покинуть свой дом?
— Нет, — сказала она. — Я никогда не принадлежала себе.
— А Обращаться?
И снова она остановилась. На этот раз она не возобновила движение, пристально глядя на меня.
— Простите меня за то, что я сейчас скажу, — сказала она. — Но почему Вы говорите со мной?
На это я не смог удержаться от смеха.
— А ты прямолинейна.
Она заправила прядь волнистых волос за ухо.
— Я выросла, зная, что проживу очень короткую жизнь. Быть прямолинейной было наиболее эффективным вариантом.
— Я ценю это. Оказывается, бессмертие делает людей слишком многословными.
Мы продолжали идти, и я продолжил:
— Раз уж мы говорим прямо, я просто удивлен, потому что, когда я услышал, что Вейл, благородный вампир, Обратил человеческую женщину, чтобы вернуть ее в качестве своей жены, я ожидал увидеть очень красивую, очень вежливую, очень покорную маленькую женщину.
— Ничем из перечисленного я не являюсь, — сказала она.
Она была, объективно, симпатичной, даже если не в моем вкусе. Но нет, определенно она не была раболепной или вежливой.
— Я не сильна в играх, Ваше Высочество, — сказала она. — Я хотела бы знать, что Вас беспокоит. Вы беспокоитесь, что я опозорю Вас на этом мероприятии?
Я не думал об этом, но… может быть, кому-то действительно стоит позаботиться о том, чтобы она не общалась с кем-то важным и легко обижаемым.
Я не знал, как сформулировать свой следующий вопрос — не был уверен, как много я хотел рассказать этой женщине, которую едва знал. Сам факт того, что я разговариваю с ней, показывало больше, чем мне хотелось бы.
— Ты обнаружишь, — сказал я наконец, — что большинство вампиров не особо высокого мнения об Обращенных.
— Я это уже итак поняла.
— У многих вампиров нет особо благожелательных причин для Обращения человека. Мой создатель не был исключением. Так что, раз уж ты любишь говорить прямо, я тоже скажу прямо. Если ты не хочешь быть здесь, Лилит, тебе не нужно быть здесь. Если что-то из этого было против твоей воли…
— Нет. — Она быстро выдохнула это слово, а затем рассмеялась, как будто я только что сказал что-то нелепое. — Нет. Все не так. Вейл обратил меня, чтобы спасти мою жизнь.
Мне это не показалось особенно убедительным. Они всегда так говорят, — хотела сказать я ей.
Ты хочешь жить? спросил меня Некулай. И я тоже ответил «да». Я умолял о жизни. Как гребаный дурак.
— Иногда все начинается именно так, — сказал я. — Но…
— Я здесь, потому что хочу быть здесь, — твердо сказала она. — Вейл относится ко мне только с уважением и привязанностью.
Я внимательно наблюдал за происходящим и не видел ничего, что противоречило бы этому. Но я все равно был настроен скептически. Вейл был тем же, кто был свидетелем ужасных издевательств над Обращенными рабами при дворе Некулая и относился к этому как к чему-то нормальному.
— Хорошо, — сказал я. — Я рад это слышать. Просто знай, что, если что-то изменится, ты никогда не окажешься в ловушке. Не здесь. Не при моем дворе.
Слабая улыбка мелькнула на ее губах.
— Я ценю это. Я получила больше заботы, чем я думала, получу от короля.
Она остановилась перед двойными дверями.
— Это моя комната. — Затем она склонила голову. — Спасибо, что проводили меня.
Я отмахнулся от поклона.
— Конечно.
Я начал отворачиваться, но Лилит позвала меня:
— Ваше Высочество.
Я оглянулся через плечо.
— Вы не доверяете Вейлу, — сказала она.
Это было действительно верно, а также было верно то, что я совершенно не собирался признавать вслух.
— Вейл — мой высший генерал, и я оказываю ему все доверие, подобающее этой должности.
Она выглядела неубежденной.
— Значит, он Вам не нравится. Почему?
Сиськи Иксы, эта женщина.
Я ухмыльнулся.
— Я уверен, что у Вейла тоже есть свои сомнения на мой счет.
Лилит не ответила, и для меня это был достаточный ответ.
— Со временем ты поймешь, что это странно — долго жить, — сказал я. — Многое может измениться за пару веков. Многое может измениться за пару столетий. Но ты все равно несешь все это дерьмо с собой. Столетиями.
Она слегка улыбнулась.
— Не так уж сильно это отличается от людей.
Я пожал плечами.
— Может быть, нет.
Я снова отвернулся, не желая делиться более неудобной откровенностью.
— Спокойной ночи, Лилит. Спасибо, что потакала моему любопытству.
Глава
32
Орайя
Замок выглядел по-другому. Я не могла вспомнить, был ли он таким, когда мы уезжали, или он изменился за то время, что мы отсутствовали. И то, и другое могло быть правдой. До этого я была в такой дымке горя и гнева, что едва могла воспринимать окружающий мир.
Теперь, бродя по пустым в сумерках залам замка, я думала, всегда ли он был таким… пустым. Сейчас всё выглядело совсем иначе, чем, когда здесь правил мой отец, ведь все хиаджское искусство было вынесено. Я ожидала, что их быстро заменят ришанским искусством, ришанскими трофеями, ришанскими артефактами — все те же хвастливые символы власти, только с другим видом крыльев.
Но Райн этого не сделал. Он оставил стены пустыми. Весь замок был пуст, словно заперт в пространстве между выдохом и вдохом.
Возможно, именно это заставило меня выйти в тот вечер в людской квартал. Ничто в моем доме больше не казалось знакомым, так что, возможно, я искала что-то знакомое на этих полуразрушенных улицах — в конце концов, они выковали меня так же, как и замок.
А может, мне просто очень нужно было убить кого-то, кто этого заслуживал. Я бы приняла такой ответ.
Но когда я пришла туда, человеческие районы тоже изменились. Они были… тихими.
Я не была здесь уже несколько месяцев, с тех пор как мы с Райном приходили сюда во время Кеджари. В прошлом, когда я пренебрегала своими обязанностями больше чем на пару недель, район кишел вампирами. Я ожидала найти здесь поле для убийств, созревшее для сбора урожая.
Вместо этого, как ни странно, я вообще никого не нашла. Ни одного вампира-охотника. Ни-че-го.
Через несколько часов я вздохнула и прислонилась к стене. С неохотой я засунула клинки в ножны.
Неужели я была разочарована тем, что не нашла никого, кого можно было бы убить сегодня вечером? Это было эгоистично с моей стороны. Я должна быть рада.
Я была рада.
И я была растеряна. Немного подозрительно.
Желанный порыв ветра охладил пот на моей коже. От него деревянная вывеска на другой стороне улицы ударилась о кирпичное здание. Мой взгляд переместился на нее — на вывеску, которая гласила «у C а д р ы», но, возможно, когда-то гласила «у Сандры».
Знакомый, чертов маленький паб.
Я провела сухим языком по небу рта. Внезапно вкус холодного, пенистого, абсолютно ужасного пива показался мне… странно привлекательным.
Я встала, потянулась и решила, что смогу справиться с небольшой отсрочкой.
Я НЕ ЗНАЛА, о чем, черт возьми, я думала.
Я застегнула свою кожаную одежду до самого горла — более чем достаточно, чтобы скрыть знак Наследника, — и натянула капюшон. Крыльев у меня не было. У меня не было острых клыков. И самое главное — я не была вампиром.
И все же я по-прежнему чувствовала себя не в своей тарелке. Каждый раз, когда кто-то случайно бросал взгляд в мою сторону, мне приходилось бороться с желанием убежать.
Паб был переполнен — даже больше, чем тогда, когда я пришла сюда с Райном. Здесь пахло потом, пивом и горящими свечами. Голоса сливались в единый поток смеха, шуток, флирта и неудачных ставок в карты.