Страница 8 из 15
Пока мы располагались за столиком, а расторопный официант (употребляемое в магических мирах слово «подавальщик» существенно режет мне слух) расставлял на столе кувшину с водой и соком, я задумалась о том, кем же приходится Томас императору. Ранее мне сообщили о том, что он является лицом, приближенным к местной власти, но раз его сын был не просто придворным магом, а магом императора, то можно смело предполагать близкое родство.
Возможно, Томас – брат императора, тогда его сын, Ланфорд, у которого нам предлагают остановиться на время этого задания, – племянник императора. И тогда Игнат просто бестолочь, не предупредившая меня об этом важном аспекте, потому как мои джинсы в доме местной аристократии еще уместны, а вот джинсы в доме брата императора – свинство. Но чего уж теперь делать? Придется, как говорится, делать лицо кирпичом и играть на том, что у нас в мире совсем иные порядки.
Уж не потому ли Рыггх так заинтересовался нами, что мы выглядим не то, чтобы немного, а совсем иначе, чем местные жители? Нужно что-то решать с этим до того, как мы приступим к заданию, суть которого не до конца ясна, иначе рассекретим себя в секунду.
Из раздумий на этот счет меня вырвал радостный хлопок, с которым исчезли наши с Игнатом вещи.
– Простите мне мою забывчивость, – улыбнулся Томас. – нужно было раньше направить ваши вещи в резиденцию. Можете быть уверены, о вашем гардеробе позаботятся: разберут, погладят, развесят. Что там еще делают? Не суть важно.
– Какой у вас сервис. – усмехнулся Игнат и, как обычно, без предоставления времени на ответ, продолжил с вмиг посмурневшим лицом: – Так, о чем вы хотели поговорить с нами, Томас? Мы бы хотели приступить к этому делу так, быстро как можем. Это в ваших же интересах.
– Безусловно, безусловно. – мелко закивал маг, кинув взгляд на официанта, разметившего на столе последнее блюдо с фруктами.
Стоило ему отойти на небольшое расстояние, как воздух вокруг стола словно завибрировал и покрылся мириадам мелких искр, уходящих вверх к потолку. Я, вскинув голову, проследила за их шествием и сильно удивилась, заметив, что вместо потолка кафе мы сидим под открытым небом. Там, на голубом небосводе, медленно плыли пушистые, белоснежные облака, неспешно, с приличествующим им шиком, уходя за линию горизонта.
– Как…интересно, – пробормотала я, опуская глаза на уровень собеседников и едва ли сдерживая удивленное восклицание.
Теперь здесь не было даже кафе – только поляна, усеянная изумрудной травой, щекотящей щиколотки, высокие сосны, окрамляющие пространство вокруг, и шелест веток. Казалось, что вокруг нас не магическая иллюзия, а мы и вправду находимся где-то на природе, вместе со столом, стульями и Томасом, польщено улыбающемуся в ответ на мой явный восторг.
Не знаю, что это, но это потрясающе! Открою такое на Земле и озолочусь!
– Итак, вот теперь мы действительно можем перейти к разговору. – произнес он, сложив пальцы рук домиком. – Должен объяснить вас мою, прямо скажем, излишнюю конспиративность, прошу простить мне эту шалость. Можете считать это моей реакцией на происходящее. У меня нет никакого желания, чтобы наш с вами разговор подслушали, что, к сожалению, я не могу гарантировать в стенах резиденции. Потому мной было выбрано это место. Рядом с нами нет ни одной живой души на протяжении тысячи километров.
– Что вы, Томас, – произнесла я прежде, чем Игнат открыл рот и выдал то, что думает об этой ситуации. – мы безусловно можем понять ваши сомнения. Было бы неплохо услышать их суть, к слову. Насколько я поняла из нашей первой встречи, вы беспокоитесь, что кто-то пытается саботировать свадьбу наследного принца, верно?
– Империя у нас одна, – развел руками Томас, согласно кивнув. – прямой наследник также один, а вот желающих заполучить трон, как не удивительно, много. Мы регулярно устраняем саботаж и заговоры, мой сын, Ланфорд, как говорят на Земле, карьеру на этом сделал. Однако, одно было, когда наследник был еще юн и о его коронации и речи не шло, сейчас же нам пришлось и еще придется столкнуться с гораздо более активным сопротивлением.
– Принц вырос и готов принять трон, – подвел итог сказанного Игнат. – и вы боитесь, что все произошедшее не случайно стряслось.
– Понимаете, свадьба принца – это большая радость для всех нас, – отозвался Томас. – но, как вы верно подметили, это же и первый и основной признак того, что вскоре трон займет другой человек. Свадьба первых лиц империи, как бы прагматично это не звучало, в первую очередь – укрепление его позиций при дворе. Гарант для народа, что империя не останется без наследника или наследницы.
– Каким образом, по-вашему, может быть связана помолвка принца и отравление взвода на границе? – прямо спросил Игнат, даже не став скрывать скепсиса на этот счет.
– Выяснить это – ваша задача. – хмыкнул Томас с широкой улыбкой. – Поймите меня правильно, господа, моя интуиции и интуиция самого императора говорит, что все это не с проста. Наш взвод был отравлен чем-то, что мы по сей день не можем вывести из организмов одних из лучших магов империи.
– Вы говорили, что они были погружены в искусственный сон. – произнесла я.
– Да, все верно. – кивнул мужчина. – Мы ждем результатов действия наших специалистов, но, сами понимаете, пока ничего с этим поделать не можем.
– Мы вас поняли, – переведя взгляд на Игната, отозвалась я. – и, если вы не возражаете, я бы хотела взглянуть на магов и на место, где это произошло. Возможно, ученые «Реального волшебства» смогут найти что-то, что может помочь. Или, по крайней мере, я смогу вам дать ответ с ведьмовской точки зрения на происходящее. Если в произошедшем виновата магия, я об этом узнаю.
– Будем крайне признательны. – произнес Томас.
– Так, а что насчет вспышки нечисти? – вопросил Игнат. – Почему вы считаете, что это связано с помолвкой принца и его скорой свадьбой? Насколько я могу судить, вспышки нечисти неконтролируемы, они случаются время от времени и гаснут сами.
Томас ненадолго замолчал, откинувшись на спинку стула и задумчиво побарабанив пальцами по столешнице, не поднимая задумчивого взгляда на нас, жадно ждущих его ответа.
– Скажите, что вы знаете об избраннице принца?
– Ровным счетом ничего, – покачала головой я. – на Земле нет новостей о вашем мире.
– Нам бы, знаете, со своими проблемами разобраться. – усмехнулся Игнат.
– Так я думал, – кивнул Томас, вскинув взгляд на нас. – поэтому, вероятно, будет лучше рассказать вам в общих чертах об этой, несомненно, стоящей, но безродной девушке. Наследник нашей империи, Картрайт, несколько отличается от прочих придворных лиц. В первую очередь тем, что рос он не при дворе, а в резиденции нашего рода, как раз здесь, в этом городке. С детства ему прививались ценности, которые многие бы посчитали благородными. В то время как при дворе учили хитрости, подлости и изящному плетению интриг, мой сын и Картрайт путешествовали между мирами и, разумеется, по нашему миру без огласовывания их статуса.
– Да-да, мы поняли, Ланфорд и Картрайт – обычные парни, играли в карты на пеньке, со всеми надували жаб и вытворяли непотребные вещи с паутами, поняли. – поторопил Игнат Томаса, за что был удостоен пинка от меня под столом.
Выразительно зашипев и ухватившись на пострадавшее колено, Игнат кинул на меня выразительный взгляд, но не приметив ни капли раскаяния, произнес:
– В смысле, нельзя ли ближе к сути дела, пожалуйста?
– Да, конечно. – явно заметив, но оставив без внимания произошедшее, произнес Томас. – В общем, во время одного их такого путешествия мальчики оказались у небольшой деревеньки на границе с Диким Лесом, мрачное место, полное легенд и народных сказаний. Там-то они и встретили одну молоденькую девушку, обладающую серьезным магическим потенциалом и которая, как не прискорбно это сообщать, о своих талантах не знала. Скауты от наших Академий выполняют свою работу хорошо, но, к сожалению, не всегда могут добраться до настолько далеких точек. Картрайт настоял на том, что эту девушку нужно поместить в столичную Академию магии, где там, в дальнейшем, показала себя на удивление талантливой и способной магиней. Вероятно, зная сегодняшние события, вы уже понимаете, что та девушка приглянулась наследнику не только своими способностями. Картрайт влюбился так, как может любить мальчишка в свои шестнадцать лет.