Игрушка Грозного

— Красиво. Как красиво…

— Готов поспорить, есть виды куда более прекрасные…

Он повернулся медленно; от его движений на воде во все стороны расходились круги. На его белоснежном лице, глаза, казалось, стали чёрными, хотя они были карими. Он повернул свою ладонь так, чтобы наши пальцы смогли сплестись под водой… Его руки сомкнулись вокруг меня. В моем теле нарастало напряжение.

— Я хочу быть с тобой, всегда хотел, только не сразу понял…

— Заткнись и спаси меня. Спаси меня Эрик… иначе я просто умру…

Прошептала, и голос мой канул в ночи

— Ты такая красивая…

Прошептал он и потянул меня в более глубокую воду.

— — Эрик ——

Очень осторожно провел рукой по растрепанным и влажным волосам. Погладил нежную щеку. Заглянул в блестящие, растерянные, но счастливые глаза. Притянул её к себе и начал целовать. Медленно-медленно. Нежно-нежно. Я не спешил. Не боялся. Не злился. Я просто очень ее любил. Каждая клеточка моего тела желала её со всей страстью, но, если бы она сейчас попросила меня остановиться, я бы подчинился.

Неукротимый дьявол, которым меня всегда считали, впервые в жизни хотел отдавать, а не брать. Дарить наслаждение, а не получать его. Обнимать эти хрупкие плечи и слушать это легкое дыхание, боясь нарушить тишину. Медленно и нежно ласкал её, и она раскрывалась в ответ, как цветок. Она не боялась, не стеснялась и не торопилась. Рай всегда на двоих, и нет в раю ни смерти, ни боли, ни стыда, ни чудес, потому что рай — это одно большое чудо, ибо это — Любовь.

Я боялся только одного, что потеряю её, потеряю то, что заставило меня жить заново…

Осторожно подхватил ее под бедра, прижимая к себе, осторожно поглаживая нежную кожу. Она застонала, когда я сжал каждый сосок большим и указательным пальцами. Осторожно приблизил ее к себе и смакуя, попробовал каждый сосок на вкус. Прижимаю к себе и целую с новой страстью, с новой настойчивостью, сгорая от желания. Пальцы запутываются в моих волосах, губы мягкие, пылающие, как огонь и мед. Мое тело дымится. Немного отстранившись, целую в нижнюю губу, прикусывая ее на мгновение.

Как мы оказались у берега, не помню, но мы были уже на мелководье. Опрокинул её на влажный песок. В тот момент, когда я вошёл в неё, она выдохнула мне в губы, и застонала. Впился ей в губы своими сумасшедшими, украв очередной вскрик. Начал двигаться в ней, заполняя её собой полностью. Ей нужно было это, чтобы не сойти с ума, а мне нужна была просто она, целиком и полностью. Она двигалась в моем ритме, громко стонала, царапая мне спину, я сжимал её в своих руках, продолжая вбиваться в неё…

Каждый толчок вызывал в ней томный стон, руки ласкали её бёдра, а губы сами принялись покрывать её плечи и шею нежными поцелуями. Катя сильнее прижалась ко мне, обнимая руками за шею, и… нежно поцеловала. Ускорившись, вошёл в неё до конца, застонал, чувствуя внутри себя освобождение… она вскрикнула следом… мы кончили вместе… Раннее утро… мы шли домой, держась за руки. На щеках её алел румянец. Она улыбалась… я улыбался в ответ как дурак. Никогда ещё я не чувствовал себя таким счастливым

32

Катя

Часы мирно тикали, а стрелки догоняя одна другую продолжали этот бессмысленный бег по кругу. Помогая бабе Нади на кухне, я нарезала овощи для салата. Эрик пек блинчики. Я обожала его утренние завтраки. Даже интересно где он научился так вкусно готовить? Прошла уже неделя как мы жили у бабушки в домике, а я словно заново родилась. То ли свежий морской воздух, то ли внимание и забота Эрика, но я быстро пришла в себя. Мне было просто хорошо сейчас с ним, а остальное меня не волновало.

Мы сели за стол, я съела один блинчик, второй… надо признаться что живя у моря я совершенно позабыла о том, что такое плохой аппетит. Есть мне хотелось со страшной страстью. Поправиться я не боялась, ведь мы с Эриком усердно сжигали лишние калории везде где только могли, наверное потому что все ещё никак не могли насытиться друг другом. Нам всегда было мало… мало друг друга… это безумное притяжение. Это необузданное влечение и страсть что переполняла нас. Делая зависимыми друг от друга.

Эрик придвинулся ко мне ближе, полил мой блинчик сгущёнкой, налил в стакан свежего, коровьего молока, и я тут же сделала пару глотков. Однако в этот раз все было по-другому, какой-то странный вкус… горчит что-ли? К горлу подступила тошнота, мне стало дурно, во рту явно ощущался привкус соли… выскочила из-за стола, и прикрывая рот ладонью, кинулась во двор. Тошнило меня страшно. Перегнувшись через ограждение я травила не по-детски. Боже… ужас какой и позорище.

— Катя? Что случилось?

Подошедший сзади Эрик придержал мне волосы, пока я не угомонилась, а желудок не перестал танцевать внутри. Я прошептала

— Не смотри на меня, я страшная. Наверное, отравилась…

Эрик лишь усмехнулся

— Не надо стесняться меня. Я люблю тебя. И я буду с тобой всегда. Может к доктору тебя отвезти?

Я пожала плечами

— Нет, в этом нет необходимости, мне уже лучше.

Эрик обнял меня за талию, прижимая к себе, я вдруг ощутила запах его духов и… мне стало не по себе, голова закружилась… и я обмякла в его руках…

В себя я пришла на кушетке городской клиники. Голова всё ещё кружилась, но до б тошнота отступила и то хлеб. За столиком сидел невысокий, плотный мужчина ищет около сорока. Он что-то усердно писал, но заметив что я пришла в себя, развернул прямо на кресле и оттолкнувшись ногами от стены, оказался рядом со мной. Ощупал мою ладонь, измеряя мне пульс. Улыбнулся, лицо его показалось мне добродушным.

— Как самочувствие, спящая красавица?

— Что со мной, доктор? Я отравилась?

Доктор рассмеялся

— Да, отправилась… мужчиной.

Присев, я вытаращив на него глаза, понимая что он имел ввиду, прошептала

— Я беременна?

— Приблизительно шесть недель.

Я улыбаясь, коснулась ладонью пока что ещё плоского живота. Грозный… оставил мне часть себя… маленького мальчика, похожего на него. Нет, я не думала никогда о детях, да и мамой становиться не планировала. Но, сейчас я понимала, что до жути, до отчаяния хочу ребенка… вот только как быть теперь с Эриком, что я скажу.

— Пойду, скажу вашему мужу, что вы пришли в себя

Я в отчаянии схватила доктора за руку: — Только не говорите ему, что я…

— Я знаю — В кабинет вошёл Эрик, кивнул доктору — Егор, не мог бы ты оставить нас на пару минут

— Приём окончен, так что… беседуйте, я пойду обедать.

Дверь хлопнула, и мы остались с Эриком наедине… Я боялась. Не знала, что он скажет… в каком-то смысле я сейчас зависела от него, ведь идти мне было некуда… но и избавлять от ребёнка я не собиралась… Эрик медленно подошёл ко мне, опустился на корточки, и его руки скользнули по моим бёдрам… погладили, сжали и он прошипел

— Что ты решила?

Я повела плечами, я кажется, полюбила его… он был мне нужен, но и ребёнка терять я не собиралась.

— Я сохраню его…

Эрик не стал говорить высокопарных слов, и наоборот кричать и ругаться тоже… он просто обнял меня и прошептал мне на ухо: — … значит у нас будет ребёнок…

— — шесть лет спустя ——

— Папа, ты как слоник громкий, ты так маму разбудишь!

Я мирно спала, сквозь сон, расслышав знакомый, любимый голосок. Как порой бывает, судьба преподносит нам такие сюрпризы, от которых голова идёт кругом. Я так мечтала о сыне, похожем на Грозного, а у меня родилась дочь. Прекрасная девочка так похожая на меня, но с глазами человека, ставшего ей отцом. У нее были такие же прекрасные глаза, как и у Эрика. У меня появилась самая красивая девочка, и я дала ей самое красивое имя — Диана. Имя моей матери. Эрик любил Диану какой-то особенной любовью.

Он словно видел в ней меня и боготворил. Он принял её как свою и просто заботился о ней. Он любил её, а она любила его, так как только может ребёнок любить искренне и предано. Если где-то в другом мире есть рай, то теперь я точно узнала, как он выглядит. Я испытала его усладу наяву, здесь на земле пробыла шесть лет в его чертогах. Мне кажется, что до этой жизни я и не жила, а до Эрика… и не любила вовсе. Забота, любовь, страсть и дикое желание отдаваться друг другу, безоговорочно доверяя.