Страница 10 из 36
– Гмм… Гукин сообщил мне, что вы уже добыли замечательный «особый» экземпляр.
– «Особый»? Это «обыкновенная» чешуйка. – Кугель вынул ее из сумки.
Поджав губы, Тванго осмотрел чешуйку.
– По словам Гукина, найденная чешуйка выглядела совсем не так.
– Для таких, как Гукин, придуманы слова «лжец», «подлец» и «клеветник». Ему просто невозможно доверять. А теперь прошу меня извинить – я хотел бы вернуться к работе. Время – деньги.
Тванго с сомнением отошел в сторону и следил за тем, как Кугель промывал содержимое третьего ведра грязи.
– Странно! Описание Гукина точно соответствовало характеристикам брызгосвета. Не мог же он вообразить себе такие подробности!
– Чепуха! – откликнулся Кугель. – Мне не пристало размышлять о фантазиях болотного ублюдка.
– Довольно глупостей, Кугель! Меня не интересуют ваши высказывания. Через семь минут – и ни минутой позже – вам надлежит стирать постельное белье.
Ближе к вечеру во Флютик прибыл мастер Сольдинк из фирмы «Сольдинк и Меркантидес». Кугель провел его в кабинет Тванго и притворялся, что чем-то занят неподалеку, пока Сольдинк и Тванго обсуждали пропавший товар.
Так же как раньше, Сольдинк утверждал, что ящики с чешуйками на самом деле никогда не были переданы в его распоряжение, и на этом основании требовал возвращения всей уплаченной суммы.
Тванго возмущенно отверг такую возможность.
– Странный, непонятный случай! – признал он. – В дальнейшем придется прибегать к строжайшим формальностям.
– Все это хорошо и замечательно, но в данный момент меня интересует прошлое, а не будущее. Где пропавшие чешуйки?
– Могу только повторить, что вы подписали квитанцию о получении товара, выплатили надлежащую сумму и увезли ящики в фургоне. Это невозможно отрицать! Вимиш, если бы он был жив, засвидетельствовал бы достоверность моих слов!
– Вимиш мертв – мы никогда не узнаем, что он мог бы или не мог бы засвидетельствовать.
– Факты остаются фактами. Если вы желаете компенсировать потерю, воспользуйтесь традиционным способом: поднимите цену, которую платит конечный потребитель. Ему придется нести бремя возмещения непредвиденных убытков.
– Это по меньшей мере конструктивное предложение, – согласился Сольдинк. – Я представлю его на рассмотрение Меркантидеса. Тем временем мы намерены отправить на юг несколько грузов на борту «Галанте» – в том числе, если возможно, партию чешуек. Не могли бы вы собрать еще четыре ящика в течение одного или двух дней?
Тванго постучал пухлым пальцем по подбородку:
– Придется работать сверхурочно, сортируя и оценивая чешуйки. У меня остались кое-какие запасы – думаю, за пару дней я успею приготовить партию из четырех ящиков.
– Это нас вполне устроило бы. Я передам ваш ответ Меркантидесу.
Через два дня Кугель положил перед Тванго, сидевшим за обширным дубовым столом, сто десять чешуек – по большей части «обыкновенных».
Тванго с изумлением уставился на сверкающую россыпь:
– Где вы их нашли?
– Судя по всему, я натолкнулся на ту самую залежь, откуда Вимиш добыл свой клад. Не сомневаюсь, что теперь вы сможете закрыть мой счет.
Тванго нахмурился, разглядывая чешуйки:
– Одну минуту – позвольте мне свериться с записями… Насколько я понимаю, Кугель, вы все еще должны мне пятьдесят три терция. Вы здорово потратились в трапезной; кроме того, здесь указаны дополнительные начисления, которые вы, скорее всего, не учли.
– Дайте-ка мне взглянуть на счета… Ничего не понимаю! Записи совершенно неразборчивы!
– Некоторые записи вносили Гарк и Гукин. У них, пожалуй, не слишком аккуратный почерк.
Кугель с отвращением бросил счета на стол:
– Я настаиваю на тщательном, безошибочном и поддающемся проверке подведении баланса!
Тванго процедил сквозь зубы:
– Кугель, на меня производит крайне неблагоприятное впечатление то, как нагло и цинично вы относитесь к делу.
– Хорошо, сменим тему разговора, – уступил Кугель. – Когда вы намерены снова увидеться с мастером Сольдинком?
– В ближайшее время. Почему вы спрашиваете?
– У меня вызывают любопытство его коммерческие методы. Например, сколько бы он взял с Юкоуну за исключительно редкую «особую» чешуйку – такую, как неборазрывный брызгосвет?
Тванго напряженно ответил:
– Сомневаюсь, что мастер Сольдинк поделится со мной такой информацией. Могу ли я поинтересоваться, с чем именно связано ваше любопытство?
– Это не имеет большого значения. Когда я разговаривал с Вимишем, он предположил, что Сольдинк, возможно, предпочел бы покупать «особые» экземпляры непосредственно у грязелазов, тем самым освобождая вас от существенных затрат труда и времени.
Сначала Тванго жевал губами, не будучи способен произнести ни слова. Наконец он сказал:
– Абсурдная идея, во всех отношениях. Сольдинк не стал бы покупать чешуйки сомнительного происхождения. Я – единственный продавец, уполномоченный продавать чешуйки Скорогроха, и только моя печать может удостоверять их аутентичность. Каждая чешуйка должна быть точно идентифицирована и отнесена к определенной анатомической категории.
– И записи, отражающие расходы вашего персонала, настолько же обоснованны и достоверны? Или, просто из любопытства, мне следует задать этот вопрос мастеру Сольдинку?
Тванго раздраженно схватил со стола счета, выставленные Кугелю:
– Разумеется, могли быть допущены несущественные ошибки в пользу той или иной стороны. В конечном счете, однако, эти погрешности компенсируют одна другую… Да, я замечаю, что в одном месте Гарк неправильно проставил десятичную запятую. Придется потребовать, чтобы впредь он внимательнее относился к ведению счетов. Вам пора подавать чай Еллегу и Мальзеру. Не расслабляйтесь, не ленитесь! Во Флютике все делается скоро и споро!
Кугель неторопливо вышел к пруду. Уже вечерело, с севера налетел порывистый холодный ветер – необычные багрово-черные тучи заслонили распухшее красное Солнце. Поверхность грязевого пруда подернулась рябью. Кугель поежился и поплотнее завернулся в плащ.
Из глубины пруда вынырнула голова, хватаясь за камни скрюченными пальцами, на берег выкарабкался Еллег. Сгорбившись, он стоял и отдувался, с него ручьями стекала черная грязь. Разглядывая собранный вслепую материал, он нашел только окатыши и с отвращением отшвырнул их. Мальзер тоже выбрался из пруда на четвереньках и присоединился к Еллегу – оба они поспешили в сарай, чтобы согреться и отдохнуть, но тут же выбежали с яростными криками:
– Кугель! Где наш чай? В печке только холодный пепел! У вас нет никакого сострадания?
Кугель направился к сараю – Еллег и Мальзер угрожающе двинулись ему навстречу. Еллег поднес к лицу Кугеля тяжелый кулак:
– Вы забыли заварить чай в последний раз! Сегодня мы вас проучим и сбросим в пруд!
– Одну минуту, – спокойно прервал его Кугель. – Позвольте мне развести огонь – я сам озяб. Мальзер, будь так добр, набери воды в чайник.
Потеряв дар речи от возмущения, два грязелаза расступились и ждали, пока Кугель разжигал дрова.
– А теперь, – сказал Кугель, – могу сообщить вам радостную новость. Зачерпывая придонную грязь ведром, я обнаружил богатую залежь чешуек, что позволило мне рассчитаться с Тванго. С этих пор разжигать огонь в печке и заваривать чай будет садовник Бильберд.
Стуча зубами, Еллег спросил:
– Вы увольняетесь?
– Не совсем. Я еще поработаю некоторое время в качестве консультанта.
– Я чего-то не понимаю, – заметил Мальзер. – Как вам удалось найти столько чешуек, не прилагая почти никаких усилий?
Кугель улыбнулся и пожал плечами:
– Сообразительность сыграла свою роль, но прежде всего мне сопутствовала удача.
– Удача, говорите? Та же удача, что привалила Вимишу?
– А, бедняга Вимиш! Ему пришлось много и долго трудиться, но в конце концов ему повезло! Мне повезло скорее. Я вообще счастливчик.
Еллег задумчиво произнес: