Госпожа зельевар

Робин

Прозвенел звонок с большой перемены на третью пару – Бен торопливо пошел к дверям, Стенли откланялся и вышел за ним. Делла растерянно рассматривала остатки кристалла в руке. Мертвый, расколотый, он теперь ни на что не годился.

– Как это произошло? – спросила она. – Я ничего не понимаю.

Я приобнял ее за плечи, пытаясь ободрить этим дружеским жестом. Делла едва заметно улыбнулась, словно мое прикосновение было ей приятно.

– Ты носитель заклятия, а ему не понравилось, что его обнаружили и пытаются отделить от тебя, – объяснил я. – Пожалуй, ты на самом деле намного сильнее, чем я решил сначала. Как ты себя чувствуешь?

– Голова болит, – призналась Делла. Я кивнул. Головная боль естественная вещь при работе настолько мощных заклинаний.

– Тебе сейчас лучше прилечь. Крепко же ты по нему прошлась!

Делла нахмурилась.

– Так ему и надо. Вроде бы выглядит нормально, не хам, но от него холодом веет.

Я усмехнулся.

– Он поднятый мертвец. У него печать Соломона на спине. Неудивительно, что тебе холодно в его присутствии.

Делла оторопело посмотрела на меня, и я прекрасно понимал ее оторопь. В нашем мире много магии, ее порождения могут быть самыми разными, но живые мертвецы – это то, что нарушало нормальный ход вещей, и я не хотел представлять, что было в голове у того, кто решил вернуть полковника Стенли с того света.

Интересно бы поговорить с ним о том, что он видел за гранью. Есть ли там зеленые луга и журчащие ручьи под синим небом или грязные котлы и пламя? Впрочем, вряд ли полковник захочет побеседовать о своем посмертии.

– Мертвец? – переспросила Делла.

– Не бойся, я тебя не дам в обиду, – заверил я. – Ты меня спасла, ты моя невеста… так что полковник не причинит тебе вреда.

Делла вдруг улыбнулась.

– Только что поняла, что мы теперь на “ты”, – сказала она, и я улыбнулся в ответ. Мне сделалось тепло, словно я долго скитался и наконец-то оказался там, где должен был быть.

– Мне это нравится, – признался я и с искренним огорчением признался: – Что ж, пожалуй, пора заняться другими делами.

Делла кивнула.

– У меня завтра практические. Первое – зелье от простуды. Пойду в оранжерею, наберу кручехвоста.

Это зелье мог сварить любой, даже тот, у кого руки росли не тем концом, но студенты иногда отличались так, что прожигали котлы. Я понимающе кивнул.

– Если что-то понадобится, говори.

– А госпожа Махоуни подарила мне свадебное платье, – с неподдельным теплом призналась Делла, когда мы шли к дверям, и я подумал, что надо позаботиться о свадебном подарке. Обычно жених дарит невесте что-нибудь запоминающееся, приятную безделицу – загляну-ка я сейчас в Большую кладовую академии, там чего только нет.

– Ты будешь самой красивой невестой, я уверен, – сказал я, мы вышли в коридор, и первым делом я увидел Линду, которая стояла у доски с расписанием в компании Джереми Тонка, который вел историю магии у первокурсников. Готов поклясться, она услышала мою фразу – Линда обернулась к нам, и выражение ее лица было таким, словно она уплетала лимон за обе щеки и не могла остановиться. Кивнув мне, Делла быстрым шагом направилась в сторону лестницы, а Линда улыбнулась и спросила:

– Что же, интересно, вы делали вдвоем в лаборатории, когда сегодня там нет занятий?

Тонк нахмурился, словно задался тем же вопросом. Я хотел было сказать, что если госпожа инспектор имеет в виду любовные утехи, то мы не юнцы, чтоб жаться по углам – взрослым людям есть, где отдаться страсти.

– Проверял подготовку госпожи Хайсс к завтрашним занятиям, – очень сухо и сдержанно ответил я. – Кстати, прошу вас отправить запрос в министерство магии, нам нужны диагностические кристаллы нового поколения. Полковник Стенли сказал, что искренне сожалеет о том, что министерство оснащает академию настолько скудно.

Линда поджала губы, а Тонк сразу же ожил:

– Да, госпожа Сноу! Я давно хотел вас попросить о том, чтобы вы похлопотали о регулярных экскурсиях первокурсников в Королевский музей магии! Это невероятно важно для правильного понимания предмета, я несколько раз отправлял заявки, но сами понимаете, я всего лишь преподаватель…

Я даже немного пожалел Линду: если Тонк к кому-то привязывался со своими нуждами и надобностями, то этого кого-то оставалось только пожалеть. Сейчас он расскажет ей про регулярные экскурсии, а закончит разговор часа через четыре рассказом о том, как пару лет назад пробовал свататься к купчихе из Пальцера, а невеста потом сбежала от него в окошко. Пользуясь случаем, я быстрым шагом направился к той лестнице, которая привела бы меня в Башню ветров – именно там и была Большая кладовая академии.

Наверно, ее можно было назвать сокровищницей. Да, академия святого Франциска была маленькой и в общем-то неприметной, но ее преподаватели и выпускники помогали другим не хуже столичных мастеров и получали достойную награду за помощь. Поднявшись по лестнице, я дотронулся до дверей – они открылись с мелодичным перезвоном, приветствуя ректора, зажегся свет, и я увидел стеклянные витрины, наполненные тем, что ректоры академии много веков получали в подарок.

Вот, например, диадема принцессы Хель – подарена ректору Итану Готье три века назад. Ректор создал уникальное заклинание, которое остановило чуму. Принцесса, которая была почти на грани жизни и смерти, исцелилась и прислала ректору Готье одно из самых дорогих своих украшений.

А вот закрытый том Святого писания – древний, богато украшенный рубинами и изумрудами. Я уже забыл, кто и за что его получил. А вот меч с меня ростом – какой, интересно, здоровяк владел им? А вот в маленькой шкатулке лежит фиал, наполненный прозрачной водой. Его принесли сюда три века назад, и с тех пор вода не испортилась и не потемнела.

Я открыл витрину и осторожно вынул шкатулку. “Используй лишь тогда, когда придет беда, там, где любовь людская будет бесполезной и спасет лишь любовь Божья” – было написано на внутренней стороне крышки. На фиале было выгравировано золотом на старохарнском языке: Аquga vietha.

Живая вода.

Раз уж рядом с Деллой крутится мертвец, она может ей пригодиться.

Глава 8

Делла

На следующий день у меня было полное рабочее расписание. Четыре пары, четыре разных зелья – когда утром я поднялась с кровати, то от волнения у меня тряслись руки.

Одно дело знать, как готовить зелья – и совсем другое учить этому кого-то. Я помнила свою учебу в колледже и прекрасно понимала, что не все студенты будут слушать меня, разинув рот. Найдутся и хулиганы, и те, кому захочется перетянуть одеяло на себя, и те, кто усомнится в том, что я знаю и могу.

Надо будет выстоять. Надо будет показать им, кто главный в лаборатории.

Патрик, который вчера весь день где-то шлялся и вернулся под утро, довольный и важный, развалился в кресле. Увидев, как я собираю вещи для занятия – карандаш, записная книжка, малый справочник зельевара – он поднял голову, лизнул лапу и сообщил:

– Три крысы задавил. И у драконов был, учил их уму-разуму. А то такая здоровенная скотина, а ума как у хлебушка. Ну ничего, я их сделаю нормальными, приличными животными. Будут знать вежество.

Он задрал заднюю лапу и замер, словно забыл, чем хотел заняться. Я лишь вздохнула.

– Мне сегодня тоже придется учить уму-разуму. Страшно.

Патрик муркнул.

– А ты не волновайся, не волновайся! Скажи так: кто не слушается, того Лунная кошка за загривок возьмет и тряхнет. И по заднице лапкой шлеп!

Я улыбнулась. Студентов академии магии было не напугать лунной кошкой, но поддержка Патрика, такая славная, спокойная и домашняя, меня приободрила. А кот продолжал:

– Я, конечно, хотел тебя за мясника отдать. Жили бы, не тужили, не знали бы, что в миске дно есть. Ну да ладно, этот долговязый тоже подойдет. От него приличием пахнет, как от той доброй женщины, которая меня жалела. Я ей крысу принес.