Невермор

Глава 6 (1). Гнездо

Бонни не желала уходить, это было видно невооружëнным взглядом.

Несмотря на то, что она пережила весьма опасное "приключение", в течении которого ей пришлось пережить весьма сильный стресс, мулатка не хотела его заканчивать. Вернее, не хотела заканчивать так, как предлагал это сделать я. То есть, разойтись, забыть обо всëм и жить дальше.

Бонни чувствует, что должно быть или некое продолжение, или хороший такой, длинный эпилог с «пиром», прогулками под луной и, возможно: "жили они долго и счастливо". Это ни в коем случае не глупость, скорее, просто излишне романтизированный взгляд на мир.

Да и, если честно, я сам был бы не против устроить полноценное завершение этой истории. Не будь у меня девушки, липовой физиономии и острого дефицита жизненных сил, так бы и поступил.

Когда Бонни всë-таки ушла, я вздохнул с облегчением. Мне тоже было не в радость такое вот наше расставание. Несмотря на то, что оно было необходимо. Чем дольше мулатка здесь ошивалась, тем сильнее моë сердце обливалось кровью.

Но мне нужно восстановиться. А при ней я магию творить не мог.

Созданная с помощью маны еда это, конечно, не совсем то, чего жаждет сейчас мой организм. Поедая еë я не получу нужного количества ферментов. А, значит, и жизненных сил.

Потому что материализованная магией пища материальна лишь вплоть до клеточного уровня. Дальше это уже просто частицы энергии. Фактически, такая еда это очень, качественная, проработанная до мельчайших деталей иллюзия, которая позволяет частично обмануть пищеварительный систему.

Маны у меня было достаточно много. Поэтому я позволил себе пошиковать. Помимо еды материализовал себе ещë и столик с удобным, мягким диванчиком.

Я на него улëгся, положил голову на подушечку, вытянул ноги и принялся в позе истинного сибарита кушать жирный стейк в красном вине и запивать его чаем с мятой и лимоном. Конечно же, без сахара. Я же не извращенец, чтобы в чай ещë и сахар добавлять.

После того, как навязчивое чувство голода перестало снедать моë нутро и туманить разум, я занялся одним из своих трофеев. То есть, начал обследовать ту часть разума мëртвой ведьмы, которая осталась у меня. И часть эта была не очень то и большой. В основном, блок, состоящий из воспоминаний, которые я просматривал перед тем, как эта дрянь решила самоликвидироваться.

Очень уж мне было интересно узнать, что стало с этой вампиршей Кэтрин. И что еë связывает с братьями Сальватор. А то я успел увидеть лишь ту часть истории, где она только въехала в их семейное поместье. Да разные обрывки, мало что проясняющие.

Хм... нужный мне участок почти не повреждëн, уже хорошо.

Ну надо же, а эта вампирша и вправду интересная особа. Сколько ей точно лет ведьма не знала, но, по-моему, Кэтрин Пирс - моя ровесница. Вернее, была ею во время американской гражданской войны.

Она, конечно - тварь беспринципная, а я всë же несколько более морально ориентирован. Но в вампирше глазами мëртвой ведьмы мне привиделись очень знакомые замашки, свойственные всем моим учеником, в той или иной степени. Да и я сам, в общем-то, был всему этому подвержен.

Речь, конечно же, о пренебрежительном отношении к тем, кто значительно младше тебя, а также своеобразном ощущении, будто ты неуязвим и можешь делать всë, что захочешь. Когда я видел отношение Кэтрин к двум красивым юношам, которые, волею судеб, оказались на еë жизненном пути, то узнавал в ней себя, развлекающегося в компании молодых волшебниц.

Правда, в отличие от неë, я был в таких ситуациях несколько более внимательным и чутким по отношению к своим пассиям.

А эта дамочка просто трахала двух братьев, питалась их кровью и выворачивала с помощью гипноза мозги, заставляя забывать о ночах, проведëнных в одной кровати.

Ведьма, которую, как я понял, звали Эмили, наблюдала за всем этим со стороны, не испытывая к братьям никакой особой жалости или сочувствия. При том, что была практически уверена: долго Сальваторы не проживут. Кэтрин или увлечëтся в один момент и выпьет кого-нибудь из них досуха, а затем проделает тоже со вторым, просто для симметрии. Или просто наиграется с ними, после чего просто тихо их убьëт, чтобы те никоим образом не смогли еë выдать.

Кому выдать? Хороший вопрос, ответа на который Эмили не знала. Ну или просто эта информация не содержится в том куске разума, что мне достался.

Так бы всë, наверное, и случилось, ибо это был не первый случай на памяти Эмили, когда вампирша кем-то увлекалась, и все разы до этого ничем хорошим для "любовного" интереса Кэтрин еë внимание не оборачивалось. Впрочем, и в ситуации с Сальваторами всë кончилось не так, чтобы очень радужно. Но они хотя бы остались живы, если, конечно, их состояние можно считать за жизнь.

Дело в том, что вампирша увлеклась одним из братьев гораздо сильнее, чем остальными своими любовниками. Можно даже сказать, что она влюбилась в Стефана. Однако в случае с такими личностями, как эта особа, столь "нежные" определения не совсем точны.

Судя по тому, что я видел, и как оценивала складывающуюся ситуацию Эмили, у Кэтрин просто что-то щëлкнуло в башке, и она, вместо того, чтобы следовать своему обычному "распорядку", начала творить какую-то дичь, попутно затрахивая бедного Стефана.

С моей точки зрения вампирша действовала весьма хитро и серьëзно обдумывала каждый свой шаг. Однако ведьма воспринимала идею о вампирском Эдеме в Мистик-Фоллс именно что в качестве странной блажи, непонятно откуда взявшейся.

Эмили грешила на Сальватора, думая, что вампирша влюбилась и теперь хочет из-за него остаться в городе.

Правда, позже она узнала о том, что всë не так просто. Когда до неë дошло, что, если бы вампирша хотела обосноваться в каком-то месте, то она не "гадила" бы там столь откровенно. То есть, мочить направо и налево, не заботясь ни о сокрытии трупов, ни о маскировке способа убийства.

В итоге Кэтрин добилась того, что жители Мистик-Фоллс устроили вампирам "ночь длинных ножей" с посильной помощью самой Эмили.

Ведьма влюбилась в моего предка, Джонатана Гилберта, и почти всë ему про Кэтрин разболтала. Впрочем, не только про неë, а вообще про всех вампиров, о которых знала.

А тот уже поделился информацией с другими "основателями". И уже вместе они вычислили кровососущих тварей среди горожан. А затем, предварительно отравив вербеной, взяли их тëпленькими, отвезли в местную церковь и устроили маленький, вампирский холокост.

По официальной версии. На самом деле упырей бросили в старом склепе под церковью и запечатали тот мощным заклятием, которое не даëт никому проникнуть туда, как, впрочем, и покинуть его.

Заклятие это сотворила Эмили, а вампиров "перепрятал" тогдашний мэр города вместе со своими людьми. У него была какая-то договорëнность с Кэтрин, подробности которой были ведьме неизвестны. Только еë результат.

И заключался он в том, что вампирша упорхнула подальше от Мистик-Фоллс, подарив братьям Сальватор свою кровь, почти что три десятка упырей оказались заперты в каменном мешке и томятся там по сей день, а жители города отпраздновали победу над ужасными демонами, которые терроризировать их в течении многих месяцев.

И, кстати, барьер, который возвела тогда ведьма, держится по сей день отнюдь не еë героическими усилиями и не мастерским исполнением. Просто она использовала пролетающую тогда мимо Земли комету в качестве источника силы. Точнее, не само космическое тело, а волну энергии, которую оно принесло с собой. А, если быть совсем уж дотошным, то ту еë часть, до которой Эмили сумела дотянуться.

Ведьма вбухала в этот барьер столько маны, что сила его не иссякнет и через тысячу лет. Сделала она это, потому что... потому что...