Еще одна жизнь

– Раздевайся, тебя тоже осмотреть нужно, знаешь сколько я ваших перелатал, – усмехнулся врач. – Давай, давай.

– Да не нужно, так ушиб немного, – стал сопротивляться одноклассник.

– Я не поеду на рентген, если тебя не осмотрят, – выдала я на автомате, от чего хоккеист на пару с врачом уставились на меня.

– Но… – стал сопротивляться одноклассник.

– Не поеду, – начала вставать я.

– Лежать, – гаркнул хоккеист и рукой прижал меня за грудь к каталке, она была теплой и мягкой, хотя чувствовались мозоли на ладонях. Я посмотрела на него, а одноклассник тут же отдернул руку. Ему было не приятно ко мне прикасаться. Хотя, конечно, кто я ему?!

Он отошел и быстро снял толстовку вместе с футболкой. Я открыла рот, глядя на него. Если совершенное тело и может быть, то оно стояло прямо передо мной. У него был превосходный рельеф мышц, но не перекаченный. Краем глаза я заметила, что в джинсы, которые держались на ремне на косточках на бедрах, красиво уходила линия пресса, и немного торчала резника белья. Честно говоря, я постеснялась даже смотреть на него, но это было настолько круто, что я забыла, как дышать. Хоккеист повернулся ко мне спиной, где у него красовался огромный синяк.

– Боже, – выдохнула я, глядя на этот ужас.

– Мда уж, а вот и цена спасения спины Келли, – начал осматривать врач моего спасителя, который лишь вздрагивал, но молчал, сжав кулаки. – Дышать не больно? – Поинтересовался он у хоккеиста, простукивая спину.

– Нет, просто ушиб, ребра целы, – повернулся он и стал надевать футболку, от чего я открыла рот, наблюдая за игрой мышц.

Внизу живот у меня засвербело так, что перехватило дыхание. Я обалдела. Только вчера я рассталась с Хью из-за его абсолютно дикой выходки, а сегодня я уже пялюсь на другого, причем так, что не могу оторваться. Черт, Хью на меня не действовал так, как хоккеист, имя которого я даже не знала. Честно говоря, ощутила себя потаскухой, но сил не смотреть на одноклассника не было. Он был совершенен.

– Ну да, просто ушиб, – констатировал врач, – чем мазать в курсе?

– В ассортименте, – развел одноклассник руками, стоя с задранной футболкой.

Господи, если бы он начал ко мне приставать в той долбаной коморке, я б ему точно отдалась, ни секунды не задумываясь. Хорошо, что с меня юбку не снимали, а то было б не удобно. Наконец, хоккеист и врач обернулись на меня, а я резко отвела взгляд.

– Все, твоего героя я осмотрел, можно на рентген, – улыбнулся мне врач, подмигнув. А я залилась краской, было чувство, что он понял каждую мою мысль.

Я хотела что-нибудь сказать однокласснику, но он отвернулся и взял кофту, как раз в тот момент, когда меня вывезли из смотровой.

– Потом в палату к нам в травму, – крикнул врач мне вслед.

Я прикрыла глаза, вспоминая обнаженного одноклассника, тепло его руки на моем теле, но в сознании всплыло, как быстро он отдернул руку, нахмурившись. Из глаз непроизвольно потекли слезы, я была ему неприятна. Еще бы, третью неделю в школе, а показала себя во всей красе. Конечно, кому понравится такая, как я. Только придурку Хью.

– Что-то болит? – Наклонилась ко мне медсестра.

– Нет, – выдохнула я. – Просто… – отмахнулась я.

– Твой парень и правда герой, – решила приободрить она меня, но я лишь разревелась сильнее.

– Он просто мой одноклассник, – всхлипывала я.

Медсестра с недоумением посмотрела на меня и больше ни о чем не спрашивала. А я так и плакала всю дорогу до рентгена, во время снимков и пока меня катили в палату.

Глава 8.

– Келли, – кинулся ко мне папа, как только меня завезли в палату.

– Папа, – приподнялась я и обняла его.

– Господи, ты как? – Стал осматривать он меня.

– Да все нормально, – стала я успокаивать его.

– Врач сказал, что тебе поставили подножку, это тот, который привез тебя? Как его зовут? – Сжал папа челюсти.

– Нет, это не он, наоборот, если бы ни он, сейчас бы меня точно по частям собирали, он просто рухнул под меня, а я упала на него, – выдала я все максимально быстро, чтобы папа перестал злиться на хоккеиста.

– Тогда я ему очень благодарен, – держал папа меня за руку. – Кто это сделал?

Я отвела взгляд, мне было стыдно все рассказывать ему.

– Келли, кто и почему это сделал? – Настойчиво повторил свой вопрос папа.

– Ну, там ситуация такая, – мямлила я.

– Какая? – Процедил папа сквозь зубы, но не успела я ответить, в нам вошел врач.

Спасибо, он спас меня от расспросов и неминуемого позора. Мне было так страшно выглядеть в глазах папы как мама.

– Ну, что я могу сказать, – улыбнулся мне врач, – молись на своего бойфренда.

– Он мне не бойфренд,– тут же выпалила я. – Просто одноклассник.

– Да? – Удивился врач. – Ладно, сами разберетесь, но он тебя реально спас. Просто ушиб колена и на животе от корсета, больше вообще ничего! Зато парню досталось, – усмехнулся он.

– Что с ним? – Уставился на врача папа.

– Гематома в половину грудной клетки с огромным синяком, за пару недель пройдет, конечно, но так самоотверженно рухнуть на пол, еще и с высоты его-то роста, – поджал он губу. – Хотя, профессионально упал, конечно, не сильно повредился.

– Зачем он упал? – Посмотрел на меня папа.

– Он увидел, что я начала падать и буквально подкатился под меня, чтобы я не рухнула на пол, а на него, чтобы не ударилась, – выпалила я.

Папа смотрел на нас с врачом, как на идиотов. Потом тряхнул головой:

– Ничего не понял, но я его точно должен поблагодарить, – выпучил он глаза. – С Келли что делать? – Обернулся он к врачу.

– Домой забирайте, – усмехнулся тот. – Завтра пусть отлежится, а после завтра может и в школу идти.

– И все? – Удивился папа.

– А ты бы хотел, чтобы я разбилась? – Возмутилась я.

– Нет, нет, конечно, – тут же переполошился папа. – Наоборот, я рад.

– Ну и хорошо, – похлопал врач меня по плечу. – Твоему герою привет, пусть себя бережет. До встречи на плановом осмотре, – улыбнулся мне доктор и вышел из палаты.

Пока медсестра оформляла все документы для выписки, а папа суетился со страховкой, я думала о хоккеисте. Надо же, я подумала, что он плохой только потому, что он был хмурым. А он ни секунды не задумываясь помогал мне столько раз. Я улыбнулась, подумав, что теперь в моих мыслях он будет ни хоккеистом, и тем более не бандитом, а как минимум героем. Моим героем…

Весь вечер после больницы я не могла выкинуть из головы образ своего полуголого героя. Мне казалось, что я раз за разом вижу, как он то снимает одежду, то надевает ее. И это так будоражило. Мне хотелось прикоснуться к нему, узнать, каково это – быть той, которую он любит. Наверняка у него была любимая девушка, ведь он постоянно с кем-то переписывался и нежно улыбался при этом. Стало как-то грустно. Но все эти сладостные образы омрачались чувством вины и страхом. Я осознала, что как бы я ни старалась не походить на отца, который был для меня примером, я стала похожа на мать. Причем, в самом худшем ее проявлении.

Мне нравился Хью, я встречалась с ним, целовалась. Отправила немного откровенное фото, хотя знала, что этого ни в коем случае нельзя делать. Это обсуждалось сотни раз. Но я так доверяла человеку, которого знала от силы две недели, что ни на секунду не усомнилась в его порядочности. Как можно было быть такой дурой – это первое, чем я была похожа на мать. А второе, я поняла, что хоккеист действовал на меня, как удав на мышь. Я не могла отвести от него взгляд, мне хотелось, чтобы он остался со мной в больнице, прикасался ко мне. И не только это. В своих фантазиях я хотела такого, что самой от себя становилось стыдно.

Но как такое могло быть? Мне же нравился Хью. Как я так быстро могла переключиться на другого? Это ведь было не правильно! Неужели это означало, что я такая же ветреная и непостоянная, как моя мать? Неужели я тоже рано или поздно предам любимого человека, семью, если она у меня когда-нибудь будет, только потому, что я не способна на серьезные чувства?! Это пугало до дрожи в коленях. В спорте все было просто и понятно. Чем больше трудишься, тем выше результат. А в жизни… все было странно и непредсказуемо для меня. И чем дальше я познавала эту жизнь, тем больше разочаровывалась в себе. Той ли была я, как я думала о себе. Или это была лишь спортивная иллюзия, а на самом деле я могу быть плохой?