Отступники

Возле опушки, после которой шли владения Говарда, он обнаружил двух лесорубов — они уже повалили небольшую сосенку и теперь занимались второй. Они действовали на пограничной полосе, значит, были людьми Говарда, как и догадывался Джон. Стоило запомнить их лица, чтобы после всех этих похождений вернуться и предъявить соседу… Но как только лесорубы увидели его с обнажённым мечом, стремительно приближающегося к «месту преступления», то сразу бросились прочь. Джон не стал их догонять. Идущая позади него Кара расхохоталась.

— Видишь, пугало не пригодилось, — сказала она. — Ладно, пойдём назад.

И вот они снова пробираются сквозь чащу, ведомые поисковым заклинанием. Лес сгущался, между деревьями оставалось всё меньше просветов, но Кара упорно шагала вперёд. Если она и устала, то не подавала виду, а вот Джон уже изрядно вымотался и запыхался. Иногда колючие ветви больно били по лицу и плечам, он то и дело спотыкался… Ему пришлось оставить лошадь на опушке, чтобы было легче идти. И лишь Каре было всё нипочём.

Шли они уже достаточно долго, но дома, как бы он ни выглядел, пока не было видно. Джон сомневался, смогут ли они вообще разглядеть его в темноте чащи, но всё равно продолжал терпеливо шагать, переступая через поваленные стволы, старые пни и уворачиваясь от ветвей. А ведь Кара обещала, что они задержатся всего на пару часов… Ага, как же.

Вдруг она замерла, и Джон едва не врезался в её спину.

— Что там? — спросил он, но Кара не ответила.

Джон пригляделся. В лесу царил сумрак, но он всё же смог разглядеть возле одного из деревьев женскую фигуру. Подумалось, что это призрак, но всё же такого знакомого голубоватого свечения вокруг фигуры не было… Может, русалка? А водятся ли они вне озёр и рек?

Кара стояла, не шевелясь, но всё внимание встретившейся им женщины, кажется, было обращено к Джону. Он нервно сглотнул.

На этой женщине было зелёное платье, плотно облегающее фигуру: высокий воротник, длинные рукава, узкий подол. Кожа незнакомки была смуглой, едва ли не коричневой, будто она много дней провела под палящим солнцем, волосы — чёрными, заплетёнными в две тугие косы, а глаза — тёмно-зелёными, такими яркими, что Джона передёрнуло от неестественности этого цвета. Кара так и продолжила стоять, тупо пялясь на незнакомку, и ему пришлось обойти её.

— Ты спас нас! — воскликнула вдруг эта необычная женщина.

— Кого? — не понял Джон, а незнакомка тем временем, не обращая внимания на ветви и брёвна под ногами, начала стремительно приближаться к нему.

— Это дриада, — вдруг шепнула ему на ухо Кара. — Хранительница этого леса.

— Ты спас наш лес от вырубки, а моих сестёр — от смерти! — продолжала вещать дриада. — Как нам отблагодарить тебя?

— Вас тут несколько, что ли? — поднял бровь Джон, нервно сжимая рукоять меча, хотя защищаться сейчас, кажется, ему не придётся.

— Нас много, и каждая готова отблагодарить тебя, только скажи, как, — лучезарно улыбнулась подошедшая к нему дриада.

Джон оглянулся и убедился, что она не соврала: из-за деревьев начали показываться другие дриады — тоже очень смуглые, зеленоглазые и темноволосые, в зелёных, коричневых, чёрных, бежевых платьях разных покроев. В целом они очень походили друг на друга и правда выглядели как сёстры, но всё же черты лиц, фигуры и рост у них были разные.

И все они были чертовски красивы, несмотря на столь непривычную внешность. Пожалуй, именно это в них и привлекало.

Впрочем, Джон заметил, что любая женщина, связанная с нечистой силой, неважно, ведьма, русалка или дриада, была красива — именно чертовски, дьявольски, не такой красотой, какой обладали простые человеческие женщины.

— Ты можешь взять любую из нас, — вдруг проговорила одна из дриад, невысокая, тоненькая, в жёлтом шёлковом платье с глубоким вырезом и без рукавов.

— Нет-нет, дамы, ну что вы… — заговорил Джон, усмехаясь и краснея.

— Или всех! — кивнула ещё одна, кажется, самая бледная из всех сестёр, а в глазах её плясали жёлтые искорки. — Каждая готова отдаться тебе так, как ты захочешь!

И они продолжили наступать, а первая дриада, стоявшая к Джону ближе всех, уже обняла его за плечи, приближая к себе в поисках поцелуя.

— Так, а ну кыш! — вскрикнула вдруг Кара, и спиной Джон почувствовал волну жара. Он выкрутился из объятий дриады и оглянулся — на пальцах ведьмы горели огоньки. — Кыш, а то я спалю тут всё к чертям!

Дриады замялись.

— Нечего лапать чужих мужчин! Кыш! — продолжала угрожать Кара, зажигая огоньки на второй руке. Она гнала их, будто бродячих кошек, решивших стянуть у крестьянки молока из крынки, и, кажется, ни капли их не боялась. А вот дриады…

Дриады вмиг разбежались с визгом, прячась среди деревьев и зарослей. Джон расхохотался.

— Чужих мужчин? — спросил он, глядя на донельзя разозлённую и оттого забавную Кару.

— Надо же было как-то их убедить… — стушевалась она, пожимая плечами. — И вообще, мне стало обидно, что они не обратили на меня внимания, будто ты здесь один. Сначала Гилина, кажется, совершенно не поняла, кто именно избавил её от проклятия… Теперь эти… Вечно вы, мужчины, получаете всю славу и почёт. Несправедливо.

— Ладно-ладно, прости. — Джон положил руку на её плечо, привлекая внимание. — И погаси, пожалуйста, огонь, иначе ты правда рискуешь спалить мой лес.

***

Заброшенный дом некогда был построен возле огромной старой сосны и теперь, кажется, совсем сросся с ней. Его крыша покосилась и прогнила, стены покрылись мхом, а двери не было вовсе. В целом этот дом напоминал скорее своеобразную деревянную пещеру или пасть какого-нибудь лесного чудища.

Джону не хотелось туда входить. Да и Кара тоже как-то сжалась, замешкала, растеряв весь свой пыл.

— Ну, королевских апартаментов я и не ждала… — пробормотала она и всё же прошла внутрь.

Джон последовал за ней, на мгновение замерев в проходе: внутри дома было темно хоть глаз выколи, и он не представлял, каким образом ведьма решила там что-то найти. Но потом он вспомнил об её умении зажигать огоньки на кончиках пальцев и понял, что темнота ей, в принципе-то, не страшна. Элет, кстати, тоже умела создавать огонь из ничего, только язычки пламени она обычно держала на ладони.

Джон зашёл в дом вслед за Карой, и через секунду на её пальцах и вправду вспыхнуло пламя, озаряя старинную неказистую постройку оранжевым светом. Когда глаза привыкли к полумраку, Джон разглядел небольшой очаг, заполненный золой, низкую лежанку в углу — на ней была куча тряпья и почему-то еловых веток… В противоположном углу находился стол, к которому тут же направилась Кара: по поверхности стола были разбросаны свитки разного размера, кусочки пергамента и бересты, а рядом стояла стопка книг. Также пергамент и береста валялись на полу, потом Джон разглядел их и на лежанке, и у очага, но Кару заинтересовали именно книги. А ещё он обратил внимание на то, что по всему пространству дома были расставлены вёдра, кадки и корыта, полные воды. Видимо, крыша протекала, и дождевая вода попадала в эти ёмкости, заполнив их доверху. Интересно, а сколько вообще этот дом пустует? Надо было расспросить Валомира об этом старом колдуне, прежде чем Кара свернула ему шею.

Держа огонёк на приличном расстоянии от пожароопасного пергамента, ведьма начала судорожно пролистывать верхнюю книгу из стопки — тут же повеяло пылью и запахом древности. Джон усмехнулся. В его замковой библиотеке стоял похожий запах, разве что книг там было явно побольше, хотя и не особо много. Кара листала быстро, и он не понимал, как она успевала прочесть хоть что-то, но, судя по её хмурому, сосредоточенному лицу, ничего нужного она пока не нашла.

Джон же, стараясь ступать аккуратно и не забывая на всякий случай держать меч наготове, принялся изучать валяющиеся под его ногами предметы. Осторожно поднял кусочек бересты, но не смог ничего прочитать — как из-за темноты, так и из-за непонятности знаков, что были на ней вырезаны. Тогда Джон, положив бересту на лежанку, взял кусочек пергамента, но и на нём надписи оказались ему непонятны.