Страница 4 из 19
Метров в пятидесяти от спуска с кременчугского холма, дорога втягивалась в лес. После них, никто со стороны Слободзеи, ни на Кременчуг, ни в сторону Копанки, не проезжал, поэтому дневной след от саней Семена, – был еще вполне различимым на узкой дороге. Но это – на открытой местности и при яркой луне, а в лесу, где ветви деревьев, облепленные снегом, шатром смыкались на уровне уже 4-5 метров, а местами – и ниже, было просто темно. Такой парадокс – все вокруг бело, сверху и снизу, и ничего не видно. Лунный свет иногда падает светлым пятнами в местах, где деревья стоят редко или отсутствуют по каким-то причинам, но это лишь, отдельными мгновениями. Но ничего опасного в этом не было, – конь интуитивно держался дороги, бежал мелкой рысью, а на этом, двухкилометровом отрезке до берега Днестра, дорога была ровной, без крутых перекатов, ям, впадин и других неприятностей.
Семен сидел на передке саней, напряженно всматриваясь в белую непрозрачную даль, но, кроме копыт Ворона, осыпавших его снежной пылью, ничего не видел. В управлении движением он не участвовал; ни вожжами, ни кнутом, ни голосом,– не пользовался. Просто в этом не было необходимости.
Он расслабился. Сказались, естественно, и плотный ужин, и окружающая обстановка в гостях у друга. «Это же надо!– говорил он себе, -это же надо так случиться, чтобы было все хорошо!, -Хорошо, что мы, наконец выбрались и поехали к Степану, Хорошо, что у него хозяйство такое добротное, живое, надежное, Хорошо, что он и его жена, Ольга, сестра моя, такие добрые, порядочные и честные люди, действительно настоящие друзья, на которых всегда можно надеяться и положиться. А какой стол для нас приготовила Ольга! А вино у Степана, от Леонтьевских виноградников – просто чудесное! И вообще как Хорошо, что Судьба нас со Степаном свела вместе еще с детских лет! Говорят, что хорошего много не бывает, но что-то слишком много у нас этого самого хорошего, даже опасаться начинаешь, ничего ведь бесконечного не бывает.
И все же – надо думать, как Степана с семьей из этой берлоги выводить на люди. Подходит пора детей отправлять в школу. Ольге тоже эта лесная, оторванная от мира жизнь,– уже каторгой кажется. Были хотя бы в Слободзее, а так, вроде бы и рядом, а, похоже, как за сто верст находятся. Жалко хозяйство Степана, без него – оно сразу развалится. Был бы сын постарше –оставил бы Степан его вместо себя. А так- когда это еще будет, да и вряд ли согласится сын там жить, да еще и хозяйство вести. Надо думать и надо действовать. И не когда-нибудь, когда уже припечет, а сегодня, пока все на ходу. Если Степан приедет на Крещение –надо с ним обязательно и серьезно поговорить»– думал Семен, умиротворенно скользя взглядом по пробегающим мимо усыпанным снегом кустам, похожим на белые копны и свисающим почти до головы Ворона, таким же набитым снегом, веткам деревьев.
По времени – они уже находились недалеко от края леса. Семен чуть было не задремал, тишину нарушал лишь приглушенный снегом на дороге, топот копыт Ворона. И вдруг- резкая остановка, конь уперся четырьмя ногами, а потом встал на дыбы, захрапел, задрожал всем телом, захлопал ушами и громко заржал. Семен чудом не вылетел вперед под сани, судорожно ухватившись за доску, на которой сидел. Если бы доска не была прибита – могло быть много неприятностей для всех ехавших в санях пассажиров. Закричала проснувшаяся Мария, Ксения взяла её на руки, начала успокаивать. Непонятное мгновение прошло и тут, – в темноте, слева по ходу, совсем рядом, раздался отвратительный по звуку и страшный по сути, вой…. Один, за ним -второй, третий….
«Волки!– мелькнуло в голове Семена, -а в руках один кнут…». Был бы он сам,– наверное, испугался бы больше. Но за его спиной, в санях – Ксения и Мария!. Действовал инстинктивно, не рассуждая, перехватил подальше вожжи, дернул за них и сделал то, что, чего никогда раньше с Вороном не делал , -полоснул его по спине тяжелым кнутом, одновременно крикнув: «Но-о!» и, в сторону Ксении: «Держись! Лягте на днище!». Ворон от боли и обиды, ставший в начале на дыбы, видимо тоже прочувствовал ситуацию, сорвался с места в галоп и понесся по дороге к выходу из леса. Когда сани вылетели на поляну, Семен увидел, ориентируясь по горящим глазам, несколько волков, которые бежали из леса наперерез саням.
Подгонять Ворона не было необходимости, он выдавал все, что мог и даже больше. Сани проскочили место «встречи» раньше волчьей стаи на каких-нибудь 15-20 метров. Нашим героям дважды повезло в том, что на снежной поверхности, за несколько часов, после того, как снег перестал идти, образовалась тонкая корка, не крепкий «наст», как после сильного мороза, на котором волки не проваливаются, а именно –корка, которая не давала им бежать, сдерживая скорость движения, и, кроме того, когда они «промахнулись» с санями и начали преследование, им пришлось догонять сани только по дороге, так как обгон им не позволяла сделать та же снежная «корка».
Опасность не миновала, просто какой-то момент был нашими путешественниками выигран. Ворон, хотя и летел с за предельной для него скоростью, но волки, растянувшись цепочкой – догоняли. Когда Семен увидел, что один из бегущих волков, приблизился к саням метров на двадцать, то крикнул Ксении: «Бросай быстрее вертуту на дорогу!». Ксения развязала узел с подарками и бросила на дорогу печеную, вкусно пахнущую вертуту. Это позволило выиграть несколько драгоценных секунд –волки сгрудились над вертутой, но, видимо вегетарианская пища им не понравилась и они продолжили погоню.
Через минуту, такой же трюк повторили и с другой вертутой – волки опять остановились, окружили «подарок», может быть, решили попробовать, но один из них, возможно вожак, бросив остальных, бросился все-таки догонять сани. Видимо был любитель конины. Главной целью волков в такой ситуации, являются –лошади, люди – это уже потом, по необходимости….
И вот здесь Семен, в одном действии, выплеснул все, что у него накопилось внутри за эти несколько минут:– отчаяние, злость, заботу, радость, надежду, разумную уверенность и Силу. Он смотрел, как волк постепенно догоняет сани, бежит, опустив голову, раскрыв пасть и тяжело дыша. Семен встал на санях во весь рост, держась за вожжи, подошел поближе к Ксении и с размаха, опустил плетенный кожаный кнут на голову волка. Тот пару раз кувыркнулся через голову, но бежать сразу не смог, так как на него налетели бежавшие сзади собратья и устроили волчью «кучу-малу». Главным действием этой минуты было то, что сани вылетели на берег Днестра, такой ослепительно белый, открытый, а главное- такой желанный….
Лед был под небольшим слоем снега. Недалеко от берега, блестело пятно чистого зеленого льда, Ворон инстинктивно взял правее, по снегу, сани юзом пошли по льду, чудом не опрокинулись, но все обошлось благополучно и через минуту, лошадь с санями пересекла по льду реку и поднялась от места летнего пляжа, вверх по улице, ведущей к центру села. Волки на реку не вышли. Наверное -устали….
А как приятно было Семену и его семье слушать лай сельских собак, крики петухов и веселые песни односельчан, расходящихся по домам, после рождественских «вечерей»!. Все это было гораздо приятнее волчьего воя в темном лесу.
Когда въехали в село, Ворон успокоился, Семен пустил его шагом до самого дома, причем по главной улице, хотя можно было бы где-то и сократить путь. Теперь его самого начала бить дрожь и до самого дома не отпускала. А дома- лежат без дела -несколько первоклассных охотничьих ружей….Ну, -кто же знал, что такое может случиться!. Семену очень тяжело и обидно было вспоминать прошедшую «вечерю», а о возможных последствиях – вообще было страшно думать. Он никому ничего подробно не рассказывал и наказал Ксении – не распространяться об этом. Решил просто поставить в известность Степана, а там они уже сами решат, как быть с теми волками, они же никуда не делись, где-то там, в лесу и прячутся и может быть – не одна стая….Надо, чтобы он, да и другие люди, пользующиеся той дорогой, имели это в виду.
Ксения легла спать с Марией, боялась, что та сильно испугалась и не сможет заснуть. Но все обошлось благополучно, полусонная дочка сказала, что ей приснился какой-то нехороший сон, будто бы собаки выли и бегали по дороге, но отец их прогнал. Сказала – снова уснула. Ксения все же не пошла к себе, а обняла нежно дочку и прилегла к ней.