Дело тел

— Скорее всего, нам прилетит по шеям, — пожал плечами Фэб. — Потому что знать-то она знала, но надеялась, что мы освободимся хотя бы на три дня раньше.

— Нереально на три дня раньше, — парировал Скрипач. — Отчеты по операциям, карты на каждого толстозада, рекомендации…

— Рыжий, про пациентов так нельзя, — покачал головой Фэб.

— Ой, не лечи, — отмахнулся Скрипач. — Идиота с кишечной непроходимостью помнишь? Который жрал неделю, и нажрал ведро дерьма? И я еще понимаю, если бы онкология, если бы что-то действительно криминальное, но вот так?! Вот как я должен к таким относиться, скажи мне?!

Фэб пожал плечами.

— С пониманием. Он боялся. Многие тянут, потому что боятся, и думают, что само пройдет. И обращаются только тогда, когда…

— Фэб, я не про то. Не про них. Я про себя. Работать с таким контингентом я не хочу. Категорически, — Скрипач чеканил каждое слово, и, кажется, с каждым же словом свирепел всё больше. — Одно дело — работа в поле, в бою, когда делаешь действительно что-то серьезное. Другое… вот так. Я вот так — больше не могу.

— Ну и не надо, — пожал плечами Кир, всем видом давая понять, что тема ему опостылела. — Мы вообще-то увольняемся. Чего тебе еще не нравится?

— Сидеть там две недели мне не нравится, — огрызнулся Скрипач.

— Терпи, — посоветовал Ит. — Ты думаешь, ты тут один такой?

…Последние четыре года превратились в форменную пытку, и пытку эту надо было выдержать, любой ценой выдержать, потому что жизнь как-то неожиданно принялась набирать обороты. Да так стремительно, что никто поначалу не сообразил, как же такое получилось. А получилось…

Во-первых, Даша и Вера к пятнадцати Дашиным и четырнадцати Вериным годам экстерном окончили школу. Одновременно. Дарья легко подтянула сестру, слегка отстававшую в точных науках, и вскоре дипломы об окончании школы были уже у девочек на руках. Потом обе выдвинули требование — мы поступаем. Куда? Универ, конечно. А факультет? Высшая математика?! Девочки, но зачем?.. Им прочили совсем другие карьеры, но, по словам Даши, одно другому не мешало.

Позже к девчонкам присоединился Витька, и началась безумная гонка — пять курсов за три года. И произошла первая крупная ссора между Ри с Джесс и Бертой с Фэбом. Потому что каждый обвинял каждого в том, что дети так торопятся.

А дети — торопились.

Разумеется, инициатором оказался Витька, влюбленный в Веру еще с одиннадцатилетнего возраста, естественно, молодежь хотела самостоятельности, разумеется, все трое рвались во внешку, учиться дальше… но для семей, что питерской, что московской, эти четыре года были просто невыносимы.

— Так, в общем. Я про жилье, — заявил Ит во время первого семейного совета. — Бертик, начнем с тебя. Когда ты уехала от папы, ты где жила?

— В общежитии. Потом дали ту квартирку.

— Кир?

— Общага, военка, — хмыкнул Кир. — А то ты не знаешь.

— Рыжий?

— Помойка, — галантно напомнил Скрипач.

— Фэб?

— Комната в доме родителей, — пожал плечами Фэб. — Девять квадратных метров.

— Моя была шесть, — закончил Ит. — В общем, девчонки так жить не будут. Нужны две равноценные квартиры, в действительно хороших местах. Не черти что, не новострой, не окраина.

— Ит… — начала было Берта, но Ит ее тут же перебил:

— Не новострой и не окраина, — с нажимом произнес он. — Нужны хорошие и качественные двухкомнатные квартиры. И деньги на мебель и прочее. Дальше — пусть сами решают. Может быть, они в этих квартирах и жить не будут. Это уже не наше дело. Наше, как родителей — дать им достойное жилье. И независимость.

— Вообще-то он прав, — вдруг, неожиданно для всех, согласилась и Итом Берта. — Они не избалованные… и я бы хотела, чтобы…

— Пока они учатся, мы работаем, — подвел итог Фэб. — Часть денег у нас уже есть. Нужна вторая часть. И, да! Если кто возьмет у Заразы с Олле хоть копейку — убью на месте. Ни в коем случае.

— Вот я тоже про это хотел сказать, — добавил Ит. — Всё правильно.

…И началась работа. Работа, которую они тихо ненавидели, но которая позволила им выкупить вне очереди жилье, за ордерами на которое сегодня как раз ездила Берта…

…Оказывается, он сидел на склоне огромного холма, сплошь заставленным вертикальными блоками метров по пять в высоту. Блоки отстояли друг от друга на приличные расстояния, поэтому Фадан сумел рассмотреть и холм, и блоки, и небо. Были бы они близко друг к другу, ничего бы он не увидел. Значит, у нас дома такие же, просто они под землей? Вероятно, да. Блоки, ветер, сухая степная трава. И никого. Только две точки в небе. Машут крыльями, теперь это стало видно. Машут крыльями и приближаются. И чего-то они какие-то пузатые, эти точки. И шеи у них слишком длинные для птиц. И крылья какие-то странные.

— Спокойно, — произнес Шеф. — Сиди спокойно, и ничего не делай.

— Что это? — хриплым шепотом спросил Фадан. — Шеф, кто сюда летит?

— Сиди спокойно, и ничего не бойся.

— Но кто это, Остроухий тебя раздери?!

— Ничего особенного. Это всего лишь драконы.

— Кто?!

— Драконы, — невозмутимо пожал плечами Шеф…

Ит задумался. Он сидел сейчас на кухне, и перед ним лежали два блокнота. Один совсем старый, истрепанный, с ободранными уголками, и второй, посвежее, но тоже уже видавший виды. На обложке первого сохранилась с трудом читаемая надпись «Ялта», на втором имелись какие-то вьетнамские письмена — он, оказывается, уже и забыл, что там было что-то написано. «Ресторан матушки Тао» — прочел Ит. Ага, теперь понятно, где Кир в прошлый раз прикупил блокнот. Скупердяй. Значит, в Дананге они с Фэбом завернули в ресторан поужинать, и только там Кир спохватился и вспомнил про блокнот…

Над Москвой стояла сейчас майская светлая ночь, и если хочется что-то написать, то нужно поторопиться — время второй час, а вставать в полседьмого, потому что в больнице нужно быть к восьми, ведь к девяти приедет большое начальство, а им предстоит отчитываться по архиву. И придется три с лишним часа сидеть в душном кабинете с постным выражением на лице, и выслушивать отповедь на тему, что «специалист вы, конечно, хороший, но так запускать документацию ни в коем случае нельзя».

— Потерпи, — приказал себе Ит. — Еще совсем немного. Потерпи. И не такое ведь терпел, верно?

Подсознание, кажется, беспомощно вздохнуло, но и только.

Ит открыл следующий блокнот, на зеленой картонной обложке которого было выдавлено слово «Москва», и написал:

— Кисонька, ну ты только не плачь, пожалуйста…

Ит Соградо

Насмешники. Дело тел

1

Второй день на планете Тарораг

— Кисонька, ну ты только не плачь, пожалуйста…

— Я сколько раз уже говорил, что я не кисонька, и плакать я не собираюсь! — взвыл Фадан. — Не со-би-ра-юсь я плакать, остроухий вас всех тут раздери!!!

— Ну вот, ты уже и плачешь, — с горечью произнес в ответ Агорх и уселся на хвост. — Ну что я такой бестолковый? Что я опять не то делаю?

— Я не прошу ничего делать!!! Я прошу меня просто выслушать!!! — Фадан уже орал, но дракону на это было, кажется, начхать. — Нам нужно срочно!!! Обратно!!!

— Нет, в таком виде нельзя, — отрицательно помотал мордой дракон. — Кисонька, вы же не здоровые все. И у нас информации никакой нету. Ну нельзя же так, чтобы нездоровые, без информации, без поддержки, и обратно. Вы на таможне, и таможня несет за вас ответственность. Ну и мы несем, сообразненько. Ну подожди еще денек-другой, миленький. Ну не торопись. Дай хоть разобраться.

— В чем?

— Для начала — откуда вы тут оказались, и как, — Агорх привстал, сложил на животе дополнительную пару рук, и кротко вздохнул. — Ну и ситуация…