Синдикат грехов

И наконец:

— Не могу дождаться. Смогу ли я познакомиться с твоей женой? Вы подняли настоящий переполох, когда отклонили предложение Доминика о его дочери, — в этом заявлении был миллион невысказанных слов. Но я услышал скрытое раздражение.

«Какого черта ты не женился на его дочери? Таков был план».

Это был перевод заявления моего старшего брата. Я поймал себя на том, что улыбаюсь при мысли о Скар.

— Ты познакомишься с моей женой. Но держи свой член в штанах, когда встретишься с ней.

Он усмехнулся, напряжение исчезло из его голоса.

— Срань господня. Ты взял женщину в заложницы, и влюбился, — моя спина напряглась от этого комментария. — Зная вас троих, у нее в руках полно членов. И языков, если мои предположения верны, — заявил он без осуждения в голосе.

Он знал, что при случае мы втроем будем делить женщин. Идея о том, что существует женщина, с которой мы все могли бы поддерживать отношения, была отложена на долгие годы, но Скар изменила это. Каким-то образом она пробралась внутрь.

— Ладно, мне нужно идти, пока нас не поймали. Я буду готов, когда понадоблюсь тебе, брат, — ответил он, прежде чем линия оборвалась.

Я открыл сообщение с фотографией. На меня смотрел Ганнер — без усов, — стоявший рядом со мной и державший в руках свою серебряную медаль.

— Федеральная сволочь, — прошептал я. Я бы поставил все свои деньги на то, что Грейсон Макгрегор не начал все с чистого листа. Оттолкнувшись от табурета, я направился обратно в гостиную, полный решимости разоблачить ублюдка, но застыл, увидев, как Скар вытирает слезу со своей щеки. Перед глазами все было красное. Кто, черт возьми, ее расстроил?

Мои ноги сами понесли меня через комнату, прежде чем я успел подумать о последствиях того, если утешу ее. Этот шаг навел бы Райан и Ганнера на мысль о наших отношениях. В последнюю секунду я заставил себя удержаться от того, чтобы не обнять ее и не прижать к своей груди. Как только этот засранец уйдет, я обниму ее.

Глава 37

СКАР

НУ… ЧЕРТ

Сильные руки сжали меня в тисках в ту секунду, когда Райан и Ганнер ушли. Твердая грудь Калеба согрела мое лицо, когда он прижал меня. Кедр и мыло вторглись в мои чувства. Его запах успокаивал меня так, что я не хотела вдаваться в подробности. Его пальцы приподняли мой подбородок, мы смотрели друг другу в глаза.

— Что он сказал такого? — спросил он.

Мои брови нахмурились в замешательстве от угрозы в его тоне. Почему он так расстроен? Я отстранилась, создавая пространство между нашими телами.

— Ты разозлился, что я плакала? Прости, что я не всегда бесчувственная сука, — горячо сказала я, разозленная тем, что он уловил момент моей слабости. Очевидно, плачущая Райан пробудила мои собственные чувства.

Уголки его пухлых губ опустились, брови повторили это движение. От моей вспышки смущения щеки вспыхнули, потому что замешательство на его лице ясно давало понять, что он расстроен не из-за этого.

Грубые пальцы заправили выбившийся локон мне за ухо.

— Я расстроен не из-за этого, Скар. Я хочу знать, что этот осел сказал тебе, что заставило тебя плакать. Он сказал, что тебе не подходит такой образ жизни? — спросил он мягким тоном. Заботливым.

— Нравится ли мне быть с вами тремя? — вопрос вырвался прежде, чем я успела его остановить. И в ту минуту, когда это прозвучало, мне захотелось запихнуть эти слова обратно. Это прозвучало так, словно я намекала на то, что у всех нас четверых были какие-то отношения.

А их не было. Да?

— Останови все сомнения, которые бродят в твоем блестящем уме. Это не то, что я имел в виду. Но да, Скар, ты наша. Как и мы твои, — слова прозвучали правдиво, посылая тепло, разливающееся по моему сердцу.

— Но вернемся к этому мудаку. Он заставил тебя почувствовать себя виноватой? — настаивал Калеб.

— Нет, — я замолчала, прикусив нижнюю губу, раздумывая, стоит ли мне упоминать тот факт, что Ганнер вызвал у меня подозрения. — Что-то в нем кажется… неправильным.

У меня вырвался визг, когда Калеб поднял меня на руки. Большие ладони сжали каждую из моих ягодиц, когда он подтянул меня к себе спереди. Волна удовольствия пронзила все, когда моя киска коснулась его выпуклости. Этот человек был чертовски возбужден.

У меня закружилась голова, и мое тело действовало инстинктивно, ноги мгновенно обхватили его за талию, а руки обвили шею.

— Прекрати так стонать, Скар, — процедил он сквозь зубы. — Нам нужно поговорить, и я не смогу сосредоточиться, если думать о том, как бы поскорее погрузиться в твою теплую пизду, — он втянул мою мочку в рот, облизывая ее языком.

И это меня ничуть не успокоило. Мне потребовалась вся сила воли, чтобы не извиваться на нем. Хотя на самом деле мне и не нужно было этого делать, потому что он терся о мой клитор с каждым шагом, когда нес меня к дивану, на котором растянулся Кенджи.

Кенджи издал стон, когда Калеб уложил меня на него.

— Обними ее за меня, потому что я в двух секундах от того, чтобы трахнуть ее на ближайшей поверхности, а мне нужно кое-что сказать, — Калеб фыркнул, поправляя свой член. — Не помогает, Скар. Перестань пялиться на мой член так, словно хочешь проглотить его, — его слова были грубыми, но скрытое желание было очевидным. Не потребуется много усилий, чтобы столкнуть его с края пропасти.

Должно быть, он прочитал мои намерения на лице, потому что повернулся ко мне спиной и отошел как можно дальше, оставаясь в пределах слышимости.

Нико рассмеялся. Мужчина был напряжен все то время, пока Райан и Ганнер были рядом, сидя как неподвижная статуя.

— Мы трахнем тебя после того, как Калеб скажет, что нужно, — сказал Нико, откидываясь на спинку стула и наконец-то расслабляясь.