Страница 2 из 9
Восточный вопрос превратился в одну из основных проблем международной жизни. Главным его проявлением стало противостояние между Британской и Российскими империями на Востоке, которое благодаря Р. Киплингу стали называть «Большой игрой».
Апофеозом обострения Восточного вопроса стала Восточная (Крымская) война 1853—1856 гг., начавшаяся как очередной русско-турецкий конфликт. В истории международных отношений она занимает особое место. Это, пожалуй, один из немногих в мировой истории случаев, когда против одной страны объединились самые сильные державы мира. Причем даже другие, остававшиеся формально нейтральными сильнейшие государства тогдашнего мира фактически действовали против России. Объединение извечных до того противников – Англии и Франции, ожесточенность борьбы противников России, несмотря на чувствительные для них потери, незначительность для победителей в конечном счете результатов войны – все это также составляет некую загадочность данной войны.
Это осознавали уже в ХIХ в. Крупный политический деятель Великобритании, в будущем премьер-министр этой страны лорд Солсбери говорил позже: «С каждым годом я все больше убеждаюсь, что Крымская война была достойной сожаления глупостью». Об этом же говорят многие английские историки. Так один из них писал: «Крымская война стала рассматриваться большинством историков как самая ненужная в современной Европе». Другой, уже современный английский историк пишет: «Крымская война с самого начала представлялась многим наблюдателям ненужной и глупой, результатом преступных намерений и непонимания».Подобные оценки вполне понятны. Дело в том, что всего менее чем через два десятилетия после войны результаты победы союзников над Россией были почти полностью аннулированы. В дальнейшем в течение длительного времени события во многом развивались именно в том направлении, против которого так ожесточенно сражались противники России в Восточной войне.
А ведь планы правящих кругов Великобритании и Франции, а также Турции накануне войны были далеко идущими. Предполагалось нанести России такое поражение, которое приведет к ее выходу из рядов великих держав.
В ставших знаменитыми виршах малоизвестного поэта того времени В.П. Алферьева говорится об этом:
Коренной причиной объединения столь разноплановых сил против России стало такое феноменальное, с точки зрения многих жителей нашей страны, явления, общественно-политической жизни европейских стран, как русофобия, т.е. ненависть, вражда к России, ко всему русскому. Многие либерально настроенные граждане России, несмотря на множество свидетельств этого явления, продолжают до сих пор отрицать его, заявляя, что дескать Россия просто ведет себя неправильно, значит сама виновата…
Между тем проявление русофобии в разные эпохи зафиксированы в огромном числе исторических источников. Первые из наиболее очевидных из них относятся уже к ХVI столетию. Так, к период Ливонской войны относится огромное число карикатур, распространявшихся по всей Европе о зверствах царя Ивана «Ужасного». Источником их были Польско-Литовское государство, Швеция, Ливония, которые в свое время сумели поживиться за счет древнерусских земель и теперь не без оснований опасались лишиться их. Однако именно эти страны являлись, как правило, союзниками самых западных европейских государств – Англии и Франции в их противостоянии с державами Центральной Европы. Понятно, что русофобские настроения восточноевропейских стран встречали в них понимание. Постепенно подобные настроения становились привычными, традиционными для политической элиты этих стран.
Для западной русофобии имелись и собственные экономические и политические посылы. Так, у Англии с Россией еще с конца ХVI в. возникли противоречия в области взаимной торговли: англичане стремились безраздельно господствовать на русском рынке, а Россия постепенно все более усиливала его защиту от иностранных конкурентов. В ХVIII в. Великобритания продолжала активно строить свою колониальную империю, захватила Индию, ограбление которой стало источником благополучия значительных слоев населения метрополии. Однако сразу же возникли и опасения потерять присвоенные земли, особенно ту же Индию. Движение России в южном направлении, ставшее особенно заметным после Петра I, вскоре вызвало страх у правящих кругов Англии. Характерно, что легенды о возможности освобождения с помощью «белого царя» сформировались и в среде покоренного индийского населения. Русско-английское соперничество на Востоке резко обострилось, что питало русофобию.
Во Франции русофобские настроения в ХVII—ХVIII вв. были особенно сильны из-за ее тесных связей с Речью Посполитой – первоначально главным соперником России, а со времен Петра Великого – зависимым от нее государством. Существовал и давний (с ХVI в.) союз между «христианнейшими королями» Франции и главными врагами европейских христиан – турецкими султанами. Тут также имелась основа для русско-французской вражды. С начала ХIХ в. ко всему этому прибавились мотивы реванша за поражение Наполеона I в России в 1812 г.
Наконец, роль России в мировой политике как центра консервативных сил и тенденций вызывала открытую неприязнь к ней со стороны большинства радикальных политических сил Европы. В их кругах русофобия оказалась весьма распространенным явлением.
Вместе с тем следует понимать, что перечисленные выше рационалистические подходы к объяснению происхождения русофобии явно недостаточны. Угрозы со стороны России интересам западных стран или их жителям были очень сильно преувеличены. Никто, например, в России всерьез не разрабатывал планов завоевания Индии (авантюрный поход в Индию казаков при Павле I начался по проекту Наполеона Бонапарта и, разумеется, не имел никаких шансов на успех – даже позже походы против среднеазиатских ханств и эмиратов стали для России очень тяжелым испытанием). Это в общем-то понимали все здравомыслящие западные политики. Однако, например, именно защита от фантастического русского вторжения в Индию стала чуть ли не основой всей британской внешней политики в ХIХ в.
Главное, конечно, заключалось в цивилизационно-культурных и этнопсихологических различиях между Востоком и Западом Европы. Истоки нагнетания русофобских настроений на Западе тесно связаны еще с древней враждой католической и православных ветвей христианства. На Западе православие вообще не воспринималось как христианская религия. Еще в начале ХIII в. немецкие и шведские рыцари-крестоносцы пытались «нести свет христианства» на Русь.
Однако и после секуляризации общественно-полити-ческой жизни Запада, падения в ней роли религиозных факторов Россия продолжала восприниматься как варварская окраина, не принадлежащая к цивилизованному миру. В период кризисов в России (например, во время Смутного времени начала ХVII в.) на Западе тут же возникали проекты колонизации российских территорий, причем они прямо сравнивались с заселяемой тогда европейцами Америкой, где для местных, коренных жителей место если и предусматривалось, то лишь в качестве неполноправной части населения. Подобные планы всерьез разрабатывались западной элитой и в годы Гражданской войны в России после революции 1917 г.
Усиление же России воспринималось как вызов, как посягательство на интересы «цивилизованного мира», как ненормальное явление, с которым необходимо бороться.
В связи с этим все российское оценивалась крайне негативно, подавляющая часть средств массовой информации постоянно вела антирусскую пропаганду. Поэтому и в правящих кругах, и в политически активной части населения господствовали русофобские взгляды. Разумеется, в западных странах имелось и иное мнение о России, были у нее и искренние друзья, особенно в консервативных кругах. Так, например, блестящий мыслитель ХIХ в. Т. Карлейль писал, что «спасение Европы от внутренней анархии придет со стороны России с ее дисциплиной». Однако подобные взгляды находились на периферии общественного мнения и, тем более, на периферии политики.
1
«Давай, будь смелым!»