Страница 8 из 10
Король начал щедрой рукой раздавать польским магнатам и шляхте «пустопорожние» земли. Фактически земли эти не были «пустопорожними», а на них, в условиях относительной свободы, жили крестьяне, но в Польше той эпохи владеть землей имела право только шляхта и монастыри. Поэтому вместе с пожалованием «пустопорожней» земли в зависимость от новых владельцев попадали и жившие на ней люди.
Новые владельцы, желая извлечь побольше дохода из своих владений, начали изощряться в накладывании и в взыскании с крестьян всяких налогов и поборов, как в деньгах так и в натуре и в бесплатном принудительном труде. Платили налог от «дыма», т.е. от жилья, «десятину» на церковь, особый налог на содержание польского войска. Кроме того, поляки принуждали крестьян строить мельницы и шинки (кабаки), которые обычно сдавались в аренду евреям. Самим же крестьянам запрещалось молоть зерно или производить водку дома, заставляя их пользоваться этими мельницами и шинками.
Зерно, яйца, птица, скот, воск и мед, пойманная рыба, сотканное полотно – все облагалось в пользу владельца земли и крестьянин должен был известную часть доставлять владельцу или арендатopy. Часть эта имела тенденцию все возрастать, так как и владелец, и арендатор старались выколотить возможно больше дохода. Жаловаться же на несправедливость было некому. Крестьянин находился в юрисдикции шляхтича, который не только его судил, но и мог накладывать наказания до смертной казни включительно. Кроме того, в новых землях начал вводиться и принудительный труд – барщина, уже давно введенная в Польше и Галиции. Сначала он ограничивался одним днем в неделю, но вскоре количество дней барщины начало быстро расти и доходить до 200 дней в году.
Территории нынешней Украины рассматривались польскими помещиками исключительно с точки зрения получения с них прибыли. Все произведенное немедленно вывозилось на экспорт в Западную Европу. За границу непрекращающимся потоком шли сукна, хлеб, скот, сало, смола, деготь, поташ, другие продукты, предметы ширпотреба. Сохранились данные, что только через Перемышль в 60-х годах XVI столетия с Украины ежегодно прогонялось по 20 тысяч голов скота, не считая лошадей. В городах и даже крупных селах начали устраиваться ежегодные ярмарки, куда приезжали купцы из Московского государства, Турции и из стран Западной Европы.
Конъюнктура при продаже продуктов сельского хозяйства, естественно, вызвала на них повышенный спрос и стремление производителей выбросить на рынок возможно большее их количество. Это и привело к созданию так называемых фольварков – хозяйств, в которых на землях владельцев работали в порядке принудительном (барщина, панщина) крестьяне, а весь продукт их труда – поступал к землевладельцу или арендатору.
Одновременно шло и усиленное проникновение с запада на восток католицизма. Начался, все усиливающийся, переход в католичество правящего класса, а вместе с ним и ополячивание старых исконных русско-православных княжеских и шляхетских (дворянских) родов. Все это привело к полному разрыву широких народных масс с правящим классом. Землевладельцы – шляхта и магнаты стали для народа не только чужими, но и врагами, посягавшими на его экономические интересы, религию и национальность.
В 1596 году была заключена четвертая, так называемая Брестская, уния. До этого с согласия и одобрения польского короля Сигизмунда III и высшего католического духовенства Речи Посполитой православные епископы Кирилл Терлецкий и Игнатий Поцей отправились в Рим к папе Клименту VIII и договорились с ним об основных принципах этой унии, в основе которой лежало объединение церквей католической и православной. После этого король созвал в Бресте собор из представителей высшего католического и православного духовенства и мирян для оформления унии, которая и была, несмотря на протесты православных, провозглашена. Униаты признали своим главой Папу Римского и приняли основные догматы католической церкви. Но для введения в заблуждение народных масс, слабо разбиравшихся в догматических вопросах, было решено сохранять присущие православию церковно-славявский язык при богослужениях и все обряды. Всех не принявших униатства правительство Речи Посполитой объявил еретиками, и началось активное преследование православных. Эта уния усилила влияние польской шляхты на Украине и вызвала немало переходов православной шляхты в униатство и ее ополячивание.
Однако Брестская уния наткнулась на горячий и решительный отпор со стороны широких народных масс. Уклонялись от перехода в униатство и часть православной шляхты и даже несколько крупных магнатов (князья Острожский, Корецкий, Четвертинский и другие). В результате вместо безболезненного захвата католичеством Украины, на что рассчитывали инициаторы унии, на ее землях началась ожесточенная религиозная борьба.
Униатские епископы, при поддержке польского правительства, захватывали православные церкви и монастыри и препятствовали православным богослужениям и совершению обрядов. На православных мирян производилось всяческое давление, до применения физического воздействия включительно, чтобы заставить их перейти в унию. В селах православные церкви, стоявшие на землях шляхты (а владеть землей могла только шляхта), сдавались в аренду евреям, которые каждый раз за открытие церкви для совершения богослужений и треб взымали особую плату. Православных монахов ловили, заковывали в кандалы и сажали в тюрьму.
Жаловаться было некому. Правительство Речи Посполитой не только оставалось глухим ко всем жалобам своих православных граждан на бесчинства униатов, но и всемерно эти бесчинства и беззакония поддерживали и в них участвовали. Митрополит Рогоза, возглавлявший православную церковь на Украине, сам перешел в унию, как и значительная часть епископов. Только епископ Львовский – Балабан, и епископ Перемышльский – Капустинский остались верны православию и мужественно за него боролись.
Сохранилось много исторических документов и свидетельских показаний того времени, являющихся страшными обвинительными актами против польско-католической агрессии при попытке насаждении унии на Украине. Например, на польском сейме в присутствии короля депутат от Волыни православный шляхтич Древницкий говорил: «В Могилеве, в Орше и Пинске церкви позапечатаны, священники разогнаны, Лещинский монастырь превращен в кабак; дети умирают без крещения; тела умерших вывозятся как падаль, без церковного благословения; народ живет в распутстве, не венчанный… А что делается во Львове? Кто не принимает унии, тот не может жить в городе, заниматься торговлею, быть принятым в ремесленные цехи. А в Вильно? – Монахов, непреклонных унии, ловят, бьют и в кандалы заковывают. Тела умерших православных заставляют вывозить только через те ворота, через которые вывозят только нечистоты…»
К концу XVI века вся территория, заселенная украинцами, очутилась под властью феодалов польской культуры и католического вероисповедания. О размерах их владений можно судить по сохранившимся данным. Так, Конецпольскому только на Брацлавщине (район южного Буга) принадлежало 740 сел и 180 городов и местечек. Потоцкому принадлежало все Нежинское староство (область) и Кременчуг с окрестностями. Князю Иеремии Вишневецкому – почти вся Полтавщина с 10 тысячами крестьянских и мещанских дворов-хозяйств. Немалые владения имели католические монастыри и епископы. В частности, городки Жабче и Хорлуй принадлежали Луцкой епископии. Они были укреплены, имели артиллерию и запасы оружия.
Кроме магнатов бесчисленная шляхта имела более мелкие владения, которыми, по примеру магнатов, владельцы в большинстве случаев управляли через специально назначенных управляющих или арендаторов. Арендаторами были, главным образом, евреи, которые изощрялись в выжимании доходов с крестьян, так как надо было и удовлетворить владельцев и прихватить возможно больше для себя.
Не в лучшем положении находились и мещане – жители городов и местечек. Несмотря на «Магдебургское право», дарованное многим городам и связанное с ним самоуправление, жители городов мещане-ремесленники и мелкие торговцы фактически всецело зависели от прихоти своевольных магнатов. К тому же из года в год все усиливались притеснения православных ремесленников со стороны католиков. Сохранилось много жалоб на то, что руководители цехов отказываются принимать в их состав православных ремесленников и тем самым лишают их права работы. По Магдебургскому праву ремесленник вне цеха не имел права заниматься своим ремеслом.