Огни мёртвого города

Он и Костя пожали руки партизанам, после чего попрощались и двинулись между деревьев прочь. Отойдя немного, Борис обернулся и облегченно вздохнул.

— В спину не пальнули, так что, спасибо и на этом. Ребята они не пропащие ещё. Надеюсь, Первый наставит их на путь истинный. Ладно, Костя, идем. Мы и так кучу времени потеряли!

Костя, словно в тумане, двинулся за ним. Впереди показалась знакомая брошенная БМП. При ее виде в голове у парня словно молния шарахнула. Он сразу же вспомнил про котельную и про всё, виденное там. Костя замер на месте и сказал:

— Борис! Я никуда не пойду!

— Чего? — удивился товарищ.

Костя взял товарища за руку и быстро заговорил:

— Мы не можем так просто уйти, Борис! Не можем! Ты же видел, как они там со своими, а? Как с собаками! А наши ведь герои! Мы же не можем так их бросить! Не должны! Смотри!

— Тут, — парень показал на частные дворы рядом. — Тут есть лопаты. Возьмем их и сделаем всё, как надо! Похороним их… По человечески! Нельзя уходить без этого!

Борис некоторое время смотрел на парня, а затем сказал:

— Правильно, Костя, так и надо!

— Так ты согласен? Поможешь мне? — выдохнул парень, которого удивило быстрое согласие товарища.

— Конечно! Но ты кое-что упускаешь.

— А?

— Сам смотри. Похоронить их как надо — наш долг! Но, мы ведь не можем их, как тех, в одну яму сбросить. Правильно ведь?

Парень согласно закивал.

— Вот, — говорил Борис. — Они ведь герои и надо, чтобы их не забыли. Не забыли их имена. Но ведь их сперва опознать надо. Так ведь? Мы же их имен не знаем. Документы у них вряд ли есть. Поэтому надо быстро в лагерь идти, там сообщить об этом, найти тех, кто их знает, вернуться, опознать каждого. Каждого! И только тогда уже хоронить.

— Правильно! — выдохнул Костя, который ранее об этом аспекте совсем и не подумал.

— Так что давай, — заторопил товарищ. — Сейчас берем руки в ноги и в лагерь. А там с этим делом, как надо, разберемся.

— Правильно! — кивнул парень.

Быстрым шагом они двинулись в путь.

"— Вот блин, — досадливо думал Костя. — Какой же я дурачок, все-таки. Даже до простых вещей додуматься не могу. Мне до Бориса, как до Китая…"

Тут же он подумал, что возможно, Борис предложил это "опознание" ради того, чтобы отговорить его от этих безумных похорон павших, но если вдуматься, то товарищ прав. Тысячу раз прав!!!

Занятый этими мыслями, Костя и не заметил, как они миновали камыши, перешли через дорогу рядом с гаражами, где встретили партизан-дезертиров, и вскоре двинулись улочками среди дачных участков.

Убитые в котельной никак не шли из головы. Костя вспомнил свои мысли-устремления про открытие фирмы в Дубае. Перед глазами сразу показались мёртвые девушки, которые до самой смерти набивали магазины патронами, но не дрогнули, не попытались убежать… Вспомнив их, парень показался сам себе таким мелочным и ничтожным, что выть захотелось. Даже сейчас, он сам должен был показывать дорогу, но Борис, вроде и не бывавший здесь ранее, уверенно шёл в нескольких шагах впереди.

От осознания собственной никчемности и безнадеги, стало так плохо, что захотелось выть. Парень шел, словно робот, совершенно не глядя по сторонам и ни о чём не думая.

Глава 44, в которой героя хотят отправить "на подвал"

В себя он пришел только, когда идущий впереди Борис резко остановился и Костя чуть не врезался в его спину.

— Тихо! — сказал товарищ, приседая на корточки.

Ничего не понимая, Костя осмотрелся. Тропа в этом месте ныряла в заросли и, заглянув за плечо Бориса, парень увидел то ли веревочку, то ли проводок, пересекающий утоптанную землю.

— Тут растяжка, — пояснил Борис.

Он подался куда-то в сторону, пошурудил руками в кустах у земли и Костя увидел у него в руках темно-зеленый гладкий корпус гранаты-лимонки, состоящий из двух гладких полусфер с широким стыковочным швом посредине.

— Держи.

— Зачем?

— Чтобы обезвредить! Только держи вот так, чтобы эта скоба не отошла.

С небольшой дрожью Костя принял в руки и крепко зажал гранату с большой стальной скобой на боку. Борис несколько секунд покопался в карманах, вытащил какую-то железку типа булавки-заколки, которую он вставил куда-то на стволе гранаты. После этого он забрал гранату и положил себе в карман.

— Видишь, какие уроды. Тут ведь кто угодно мог пойти. И партизаны, и жители, и дети какие-нибудь…

Костя согласно угукнул и двинулся дальше. С досадой он подумал, что если бы шёл один, то наверняка бы подорвался и сейчас Борис в очередной раз спас ему жизнь. Парень в который осознал свою никчемность, и ему в опять захотелось завыть.

Наконец, впереди показалась громада автомобильного моста. Зайдя под него, Борис остановился, осмотрелся и сказал:

— Ладно, Костя, пора нам делом заняться.

— В смысле?

— Вот как сделаем. Дальше я пойду один. Ты останешься здесь и будешь ждать меня два часа! Если я через это время не приду…

Костя сперва тупо слушал его, а затем вдруг встрепенулся. Если раньше он шёл, как пришибленный, то эти обидные слова товарища подействовали на него, как ледяной душ.

— Да ты чего, Борис!!! Ты это… Думаешь, я тебя отпущу, а сам, как крыса, буду тут под мостом шхериться?

— Понимаешь, Костя, — мягко сказал товарищ. — Так лучше будет. И мне так легче, и…

— Нет, Борис! Я, конечно, понимаю, что я дурак, к жизни неприспособленный, но вот так… Давай, лучше, наоборот сделаем. Я один пойду…

— Пойми, Костя!..

— Ладно, иди, но потом не удивляйся, если я тут вон об это, — парень кивнул на ближайшую бетонную опору моста. — Об это башку себе разобью, ибо не могу я так, как крыса…

— Дык… — протянул товарищ. — Ладно, идем.

Борис достал из кармана гранату и спрятал ее рядом с одной из опор. После этого они пошли дальше, оставив позади мост.

— Понимаешь, какое дело, — почему-то, словно оправдываясь, говорил Борис, — у меня из головы слова этих ребяток не идут. Не похожи они на дезертиров. Скорее всего, и правда, в лагере сейчас что-то не то. Вот эти ряженые казаки меня смущают. Я думаю сейчас полно разной сволочи, которые под казаков маскируются и которые ещё хуже мародеров будут.

Костя молчал, не зная, что и сказать.

— Короче, делаем так. Держимся своих "легенд". Если там, какая хрень, то мы беженцы с Академической. Если партизаны, то говорим правду, ну, что нас из госпиталя сюда отправили.

— Я понял, — кивнул парень.

Почему-то сейчас апатия его покинула, и он даже почувствовал себя бодрым и энергичным.

"— Хватит ныть, — говорил он себе. — Сейчас разберёмся, что тут за дела. Потом найдем Иваныча и решим вопрос с павшими у котельной. А потом займемся объединением сотоварищей Бориса и партизан. Да и, в конце концов, надо мне как-то к дяде Юре уже пробиться! Выяснить у него, что дальше нас ждет, к чему готовиться и на что надеяться".

Мост остался позади. Они прошли уже больше километра, и Костя стал думать, что лагерь уже совсем рядом. Тропинка свернула в кустарник и повела в сторону, туда, где, вроде, и находился лагерь.

— Не верти головой, — тихо сказал Борис. — Это они.

Костя не успел ничего подумать, как рядом раздался свист. Откуда-то слева, из-за кустов вышли два типа неопределенного возраста. Худые мужички в форме защитного цвета. Один держал в руках калаш, а другой и пистолет, наведенный на путников. Судя по всему, это были часовые, охраняющие здесь подступы к лагерю.

— Спокойно, мужики, — сказал Борис, приподняв руки. — Мы с миром пришли.

Часовые сразу стали ухмыляться, явив щербатые гнилые зубы.

— А ну! — велели они. — Руки в гору!

Подняв руки, Костя краем глаза заметил движение. Глянув туда, он увидел, что с другой стороны тропинки к ним подошел молодой парень в гражданской одежде, с калашом в руках.

Все трое подступили к путникам и разоружили их.