Огни мёртвого города

— Это как?

— А вот так! Они ещё раньше сами тут организацию подпольную создали и когда на одного из них турки вышли с предложением работы, то сразу же начали на них работать, но с умыслом: за турецкий счет создать крепкую организацию, куда войдут достойные люди, которые и построят новую Россию!

Слушая это, Костя вдруг начал понимать, куда клонит товарищ.

— Слушай, Борис, а ты что, тоже что ли?..

— Верно! — собеседник поднял палец вверх. — Ты всё на лету схватываешь Костя! Я ещё вчера поднял, что ты башковитый парень!

— Но подожди… Так значит ты…

— Подожди! Я сейчас всё объясню! Меня в это дело один друг втянул. Я его с детства знаю и он мне несколько раз, можно сказать, жизнь спасал. И я тоже, как и ты, когда услышал про эти дела с турками, то глаза на него вылупил. Начал лепетать "да как же вы так? Да как можно?". Но он мне всё объяснил и я сразу же в это дело включился. Присоединился к ним. И тебе сейчас так подробно рассказываю, чтобы ты, для начала, хотя бы самую суть понял!

— И суть эта проста: под турецкой "крышей" создать организацию патриотов, собрать силы, и как укрепимся, надавать туркам по сусалам и начать, наконец, строительство новой России, которая будет настоящей страной, а не проходным сортиром, как раньше! Как тебе такие планы, а? Только я тебя прошу, Костя, если считаешь нас идиотами, то так и скажи.

— Ну, почему? — хмыкнул парень. — Только скажи мне, сколько у вас народу?

— Не сильно много, но и не мизер. Основной костяк — человек пятьдесят. Но это те, которые, что называется: насмерть стоять готовы! А со всеми сочувствующими и прочими примкнувшими — почти две сотни.

— И это всё, Костя — результат многих лет упорной работы!

— Когда всё это только-только начиналось, — Борис кивнул головой, показывая на улицу, — Когда до нас дошли слухи о падении китайского самолета и о китайском десанте на ГЭС, то мы, главное руководство, сразу собрались и стали думать, что это, уже "началось" или ещё нет? Уже электричество вырубили, но у нас генераторы, тарелка спутниковая и там уже сразу стало ясно, жопа на страну опускается! Ну и турецкое "начальство" сразу по спутниковой связи сообщило, что пора действовать, хотя мы это и без них поняли.

Борис усмехнулся.

— И вот мы тогда сразу начали свою мобилизацию. Меня как раз в северные районы направили. Я там всех активистов и сочувствующих обходил. Многие, конечно, обделались и "в кусты сиганули", но хороший такой процент сразу понял, что дело дрянь, и чтобы выжить — надо "в строй" становиться. Я должен был создать там свой штаб, но не получилось, и я всех наших направлял на наши точки сбора. Ну, и другими делами занимался. Потом немного накосячил, на партизан нарвался и прикинулся лошком, который семью потерял, они меня мобилизовали и вот, отправили наш отряд с Тракторного, прямо сюда… Когда тут вчера бой начался, я хотел ноги сделать, но, как лох, под окно попал — спину порезало. Думал, невезение, а вот, как оказалось, наоборот! Тебя встретил! И ты пойми, Костя, что с нами будет дальше — не ясно, но сейчас мы ещё сильны! У нас все есть: стволы, запасы еды, связь, бойцы и прочее…

— Подожди, Борис, — парень прервал собеседника. — Скажи мне вот что. Чем вы от партизан отличаетесь? Вы ведь примерно одно дело делаете! Вам бы объединиться, а ты от них бежать собрался.

— Вот, Костя! — чуть не воскликнул товарищ. — Ты опять в самый корень смотришь! И я тебе сейчас объясню всё!

Борис сплюнул в сторону лестницы и сказал:

— Да, ты прав, мы, считай, одно дело делаем. Но знаешь в чем наше отличие? В том, что они сами по себе, этакая вольница-самодеятельность. Зачатки государственности есть, то, что они отдел этот ваш создали, который ценности воровские ищет, это просто отлично! Есть там умные головы! Но главная их проблема в том, что они сами по себе! Нет у них политической "крыши"! Вот представь себе, устроят они тут мини-государство. Разобьют огороды, мастерские заведут, заводики и прочее. Начнут жить-поживать. А потом, какая-нибудь недострана, какая-нибудь Румыния, пошлет самолётик и он тут всё разбомбит. Что? Не может такого быть? Ещё как может! И никто в их защиту не пискнет!

Костя молчал, понимая, что собеседник полностью прав.

— У нас же есть "крыша", — объяснял Борис, — в лице турков. Если нас попытаются разбомбить, то Турция "впряжётся" за нас. Да и вообще, даже такие серьёзные игроки, как США, зная, что у тутошних людей "турецкая крыша" вряд ли так вольготно будут здесь бомбить. Понял теперь? И мы хотим с партизанами объединиться — предложить им себя, как некую силу, но, самое главное — предложить им "крышу", чтобы объединиться и окрепнуть и далее связь с другими патриотами по всей стране наладить. А когда достаточно окрепнем, то этих турков "лесом пошлём"!

— Я понял, — кивнул Костя. — Но я все-таки не пойму… Почему вы до сих пор-то не объединились? Ведь вам сразу надо было объединяться — с самых первых дней!

— Да мы бы рады! — поморщился Борис. — Но не так это просто! Надо же ведь знать к кому идти! Если будет простой командир, то он, если узнает про турок, может и к стенке поставить. Поэтому нужно, чтобы тот человек, с кем переговоры начнем, не обычный вояка был, а ещё и политик. Чтобы умел договариваться и мыслил стратегически, на годы вперед. Как такого найти, знаешь? Вот и я не знал, пока тебя не встретил!

— Но теперь, с твоей помощью, дело, возможно, сдвинется с мертвой точки! Скорее всего, "наверху" у партизан умные люди! И твой отдел это доказывает. И явно твой командир, Иваныч, имеет выход "на самый верх". Ну и то, что Мельгунов твой родной дядя — это вообще классно! Сразу у нас на переговорах козырь появляется. Пусть не туз, но, как минимум, козырной валет, в твоём лице! Если ты нам поможешь, то возможно уже завтра, а то и сегодня к вечеру, мы объединимся! Представляешь, какие возможности у нас всех откроются?

Если честно, то тут Костя немного не понял, о каких возможностях говорит Борис. Но, что касается его самого, то тут и правда "возможности появлялись".

"— А что? — думал он. — Ведь дело и правда интересное, и не идет вразрез с моими прошлыми мыслями. Помогу партизанам объединиться, сыграю на переговорах "роль козырного валета", приобрету определенный "вес". А как ситуация немного устаканится, и начнется, так сказать, строительство мирной жизни, то тут я и выйду со своими предложениями на счет создания оффшорной конторы программистов. Учитывая мои заслуги, практически гарантированно они согласятся, и… здравствуй новая жизнь где-нибудь в Дубае или еще на каких зелёных островах. Конечно, с какой-то стороны некрасиво будет уезжать, но я же не развлекаться поеду, а бабло зарабатывать на житье-бытьё для наших. Так что всё должно получиться в лучшем виде!"

— Так что скажешь, Константин? — вопрошал Борис. — Если считаешь, что это бред, то так и скажи. Я тебе прямо скажу — клянусь тебе, если не хочешь мне помогать, то можешь идти, я тебе прямо это говорю. В спину стрелять не буду. Клянусь!

— Да ты что! — фыркнул Костя. — Я, конечно, не великого ума, но тут-то… Дело ведь стоящее и тебе надо к нашим. Я тебя с Иванычем сведу только так, а вот что до дяди Юры, то я сам пока до него добраться не могу.

На лице товарища он увидел явное облегчение.

— Отлично, Костя! Я так и знал, что ты всё правильно понимаешь! Сделаем вот как.

Борис встал и повернулся к окну, глядя в одно из квадратных окошек, в левую сторону.

— Посмотри, вот! — позвал он Костю.

Подойдя и заглянув в оконце, по указке Бориса, тот увидел, что слева, где-то в полукилометре, на возвышенности, виднеется ряд шестнадцатиэтажек.

— У нас тут, неподалеку, на Дар-горе, над церковью, опорный пункт есть, — пояснил Борис. Все эти дни я там не бывал, но думаю, там всё в порядке. Заглянем туда, перекусим, новости узнаем. Потом я там с нашими свяжусь, отправлю главному шифограмму, и отчет напишу. А потом сразу рванем в твой лагерь. Согласен?