Враг

Снаружи продолжает сильно дуть ветер, сея хаос и вызывая разрушения по всему городу, если статьи, которые я читала, верны. Я смотрю в окно, и мои глаза сужаются при виде чего-то блестящего на одном из столов. Когда я узнаю это украшение, мое сердце останавливается.

— Мое ожерелье! — Кричу я.

Я сразу же направляюсь к задней двери, чтобы забрать его, но меня останавливают две сильные руки, тянущие меня назад. — О, нет, ты не пойдешь. Ты видела, что там?

— Мне нужно забрать это ожерелье, Кейд.

— Это всего лишь ожерелье.

Я борюсь с ним, пока он не отпустит меня. — Это не так. Оно принадлежало моей бабушке. Должно быть, я по какой-то причине сняла его прошлой ночью, но я должна сходить за ним.

Кейд обходит меня и открывает дверь. — Хорошо, но сделай это быстро и осторожно.

Часть меня шокирована. Он действительно беспокоится обо мне после того, как провел последние пару недель, желая перерезать мне горло ради развлечения? Я выбрасываю мысли из головы. Сейчас не время для этого.

Ветер еще хуже, чем кажется. Я прислоняюсь к двери и набираюсь храбрости. Как только я справляюсь со своим страхом, я выбегаю в шторм. Черепица с крыши разбросана по всему заднему двору, часть ее даже упала в бассейн. Все деревья выглядят так, будто вот-вот сломаются. Здесь полный бардак.

Я подхожу к столу и беру свое ожерелье. Однако, когда я собираюсь бежать обратно, глаза Кейда расширяются.

— Берегись!

Моя голова поворачивается, чтобы посмотреть, о чем он говорит, и я вижу, как зонтик с одного из столов летит в мою сторону. У меня нет времени отреагировать, прежде чем он ударяет меня по голове и сбивает с ног.

— Леннон! — Кейд кричит, но я едва слышу его из-за рева бури.

Я пытаюсь встать, но все расплывается. Кейд выбегает во двор и отрывает меня от земли. Мы вдвоем врываемся обратно внутрь, и он захлопывает за нами дверь.

— С тобой все в порядке? — Он тяжело дышит.

Я морщусь от боли. — Я так думаю? Это действительно больно.

Он подходит и хватает меня за подбородок, заставляя посмотреть на него. — Лен, у тебя идет кровь. — Он поднимает меня и усаживает на стол. — Оставайся здесь. Я возьму аптечку, чтобы почистить это.

Я ошеломленно молчу, главным образом потому, что никогда не видела эту его сторону — сторону, которой на самом деле не наплевать на меня. Мне показалось, что я видела намеки на это в Малибу, но с тех пор, как мы вернулись, он был не кем иным, как жестоким. И все же я жажду его.

Кейд возвращается с аптечкой первой помощи и немедленно принимается за мою голову. Я шиплю, когда он очищает ее и покрывает антисептиком.

— И ты назвала меня ребенком, — поддразнивает он.

Я пинаю его в ногу. — Заткнись. Это действительно больно.

— Держу пари, что так и есть. Я говорил тебе не ходить туда. — Он закрывает порез бинтом и отодвигает аптечку в сторону. — Вот. Как новенькая.

Я слегка ощупываю, где это, и морщу нос. — Наверное, сейчас я выгляжу очень мило.

Он смеется. — Ты выглядишь так, будто сражалась с зонтиком и проиграла.

— Фантастика.

Я опускаю взгляд на свои колени и глубоко вдыхаю, внезапно почувствовав себя неловко. Кейд, должно быть, заметил быструю смену настроения, потому что он сжалился надо мной.

— Эй, я пошутил. — Он кладет руку мне на щеку. — Я не знаю никого другого, кто мог бы так хорошо выглядеть с боевыми ранами.

Я поднимаю глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. — Ты просто так говоришь.

Он нежно потирает большим пальцем взад-вперед. — Это не так. Мы с тобой оба знаем, что ты великолепна.

Вот оно снова, эта близость в сочетании с выражением его глаз, которое делает меня беззащитной. Я хочу его. Я хочу его больше, чем дышать. Мое сердце бешено колотится в груди, когда он начинает наклоняться ко мне, но в глубине души я знаю, что это плохая идея.

— Кейд, — шепчу я. — Мы не должны.

Он не отводит взгляда от моих губ. — Мне просто нужно… Я просто… позволь мне….

Его предложение остается незаконченным, когда пропасть между нами сокращается, и его рот накрывает мой собственный.

16

КЕЙД

Ее губы мягкие, когда они двигаются с моими. Я раздвигаю их и лижу языком ее рот, наслаждаясь тем, какая она сладкая на вкус. Моя свободная рука обвивается вокруг ее поясницы, и я притягиваю ее ближе. Она поднимает руки к моей шее. Мой член оживает, когда я понимаю, что этот стол — идеальная высота для секса, но черт возьми, если сейчас не время для всего этого.

Язык Леннон борется за доминирование — борьба, в которой у нее никогда не было шансов победить. Я втягиваю ее нижнюю губу в рот и тяну. Реакция, которую я получаю от нее, — это именно то, чего я хотел, и она превращается в замазку в моих руках. Я скольжу своим прикосновением от ее щеки вниз к груди. Ее грудь идеально помещается в моей руке, и она выгибает спину, еще сильнее прижимаясь ко мне.

Ее телефон начинает звонить, и она быстро отстраняется. Она прикрывает рот рукой, как будто то, что только что произошло, наконец-то осмыслилось в ее голове. Честно говоря, я чувствую то же самое. Она хватает телефон и подносит его к уху, но ее глаза не отрываются от меня.

— Привет, папа, — выдыхает она. — Хорошо, я скажу ему. Спасибо.

Я провожу пальцами по волосам, пытаясь успокоиться, когда она вешает трубку.

— Он сказал, что есть способ перезагрузить генераторы, и что инструкции находятся на боковой панели.

Медленно кивая, я делаю шаг назад. — Тогда я лучше пойду и сделаю это.

Ее брови хмурятся. — Тебе не кажется, что тебе следует подождать, пока буря утихнет? Ты промокнешь насквозь.

Я качаю головой. — Не, я бы не отказался от холодного душа.

Наконец-то разрывая зрительный контакт, я отвожу взгляд и направляюсь на улицу, изо всех сил стараясь не увлечься тем, что, черт возьми, только что произошло.

***

Потребовалось всего несколько минут, чтобы снова запустить генератор, но, конечно, вскоре после этого электричество вернулось. К счастью, Леннон нигде не было, когда я вернулся. Я не знаю, что бы я сказал ей, если бы она ждала меня.

Я лежу в своей кровати, уставившись в потолок. Целовать ее было глупо и совершенно не то, что я планировал. Она предательница — волк в овечьей шкуре — и я, блядь, сдался. Я не должен был, в этом я уверен, но после того, как увидел, как зонтик летит ей в голову, на меня что-то нашло. Мое сердце упало, и единственное, о чем я мог думать, это о том, чтобы доставить ее внутрь и обезопасить.

Ощущение ее губ на моих запечатлелось в моем мозгу. Это отказывается сдвинуться с места и мучает меня с каждой проходящей секундой. Я ничего так не хотел, как отнести ее наверх и показать ей все, чего ей не хватало, находясь с Келланом. Но потом позвонил ее отец, и это было так, как будто кто-то вылил ведро ледяной воды мне на голову.

Никакая часть меня не должна хотеть ее, особенно после того дерьма, которое она устроила, когда мы вернулись из Малибу. Я должен сосредоточиться на ее кончине, а не на ее удовольствии. Она антихрист всего, чего я хочу прямо сейчас, так какого черта я не могу перестать думать о том поцелуе?

***

Избегать Леннон, пока мы в этом доме одни, легче сказать, чем сделать, но его огромный размер определенно помогает. После того, как она ушла сегодня днем на танцы, о чем я знаю только потому, что подслушал ее телефонный разговор с Тессой, я позвонил Брайсу — и вот так я оказался с почти сотней детей, заполнивших весь нижний этаж.

Акустическая система в гостиной достаточно мощная, чтобы разнести ритм по большей части дома. Два бочонка, любезно предоставленные братом Джейдена, стоят посреди патио. Люди прыгают с крыши в бассейн, и часть меня рассматривает возможность заставить их подписать какой-то отказ. Если на Кена подадут в суд за то, что кто-то получил травму, моя мама может отречься от меня. С другой стороны, возможно, мне следует поощрять это.