Танцующая с ветром

– Как вас зовут? – спросила я, прежде чем сесть.

Страж, отведя в сторону шторку, замер, осторожно глянув на меня.

– Вот уже который раз вы сопровождаете меня, а я до сих пор не знаю вашего имени. Как-то невежливо, – садясь в паланкин, продолжила я.

– Кэйташи Ода, моя госпожа, – тихо произнёс он, опуская глаза и склоняя голову.

На корабле поднялась суета. Капитан упал и больше не поднялся.

14 – Чай

До дворца мы добрались в тишине. Стражи даже между собой не разговаривали, а в мою сторону старались и вовсе не смотреть. Некоторые украдкой касались пальцами оберегов, кажется, Керо называл их омамори – небольшие таблички на красных шнурах, подвязанные к поясу.

Увы, но для главных ворот моя персона вновь оказалась недостаточно значима.

Заметив знакомый сад, я, отодвинув шторку, произнесла:

– Господин Ода, – тот повернулся, но увидеть меня в тени паланкина не мог. – Передайте своему господину, что если он и в этот раз откажет мне в аудиенции, то кое-кто повторит судьбу продажного капитана.

На границе сада, где начиналась территория женской части дворца, нас уже ждали евнухи, но дойти до них мы не успели. Появился запыхавшийся слуга и с поклоном передал записку стражу. На ходу Ода развернул её и, не сбавляя шага, свернул в сторону, уводя за собой всю процессию. Евнухам оставалось лишь провожать нас недоумевающими взглядами.

Слуги пронесли меня через какие-то задворки в небольшой сад, огороженный со всех сторон высоким забором. В центре – кривенькая вишня, вокруг – небольшие островки зелени и валуны. Всё пространство засыпано белоснежными песком, на котором чья-то старательная рука вывела замысловатый узор. Странное место, учитывая размеры дворца. Кого здесь на столько не любят, что не смогли выделить клочок земли побольше?

С поклоном слуги и стражи удалились, а я осталась сидеть под сенью дикого винограда, что окутывал беседку. На улице было по-утреннему прохладно, и я быстро продрогла. К моменту, когда послышались шаги, я уже готовилась принять смерть в объятиях холода.

– Прошу прощения, собрание затянулось, – Широ остановился на крыльце, глядя на меня сверху вниз.

– Рада, что вы всё же нашли минутку, – откликнулась я, выпрямляясь и гордо вскидывая голову. – Оказывается, для того чтобы встретиться с вами всего-то нужно пережить покушение и попытаться уехать.

Получилось не так изящно, как хотелось. Тело затекло, закостенело от холода.

Хозяина Дворца Вечной Зелени мой выпад ничуть не смутил. Бледные губы тронула улыбка. Спустившись, он выудил из складок изумрудного одеяния малахитовые чётки и сел напротив.

– Вы хотели поговорить со мной?

От возмущения я едва не подскочила на ноги, но замёрзшие мышцы не позволили этого сделать. Пришлось ограничится выразительным взглядом.

– Несколько раз я передавала вам письма и просила о встрече, но всякий раз оставалась не услышана, – спокойно произнесла я, краем глаза наблюдая, как длинные бледные пальцы перебирают зелёные бусины. – Право, с вашей стороны было невежливо выставить меня после того отравленного подарка.

– Невежливо? – чуть наклонил он голову, позволив бровям удивлённо приподняться. – Разве вы обладали информацией способной пролить свет на произошедшее?

– Нет, – вынужденно признала я, – но полагаю, вам что-то известно.

Вместо ответа он медленно кивнул, судя по рассеянному взгляду, думал он в это время о чём-то своём.

– Было бы чудесно, если бы вы этими знаниями поделились, – не дождавшись реакции, продолжила я.

– Зачем?

Непонимание прозвучало столь искренне, что я на мгновение опешила.

– Затем, что мне пытались навредить и я хочу знать кто и зачем.

– И что вы будете делать с этой информацией? – моргнув, он устремил в мою сторону усталый взгляд, словно занятой взрослый, которого оторвали от дел выходки вздорного ребёнка.

Подавив вспышку раздражения на столь пренебрежительное отношение, я спокойно ответила:

– Кто владеет информацией, тот владеет ситуацией.

Кондома. Смутное воспоминание всколыхнуло в душе потаённое под слоем пыли тепло. Именно в Кондоме я слышала эту фразу и даже произнесла её на языке Запада.

Вот только мой собеседник вновь не торопился отвечать, думая о чём-то.

– И мне не нравится оставаться в неведении, поручая свою жизнь и безопасность заботам других людей, – видя, что мои слова не произвели должного эффекта, я пустила в ход последний аргумент. – Это вопрос банального уважения.

– Хм.

Открой рот и скажи хоть что-нибудь, остолоп ты холёный!

Но он молчал, перебирая пальцами чётки. Интересно, если я не заговорю, как скоро слуги придут и обнаружат два замёрзших тела?

– Что ж, возможно вы правы, – медленно произнёс он, пальцы замерли на бусинах.

И снова долгая пауза. Быть может, он что-то высчитывает в уме? Сколько жемчужинок нашито на его ханбок? Сколько будет корень из пятисот сорока трёх в шестьдесят второй степени? Сколько наложниц нужно завести, чтобы братья завидовали?

– Есть поверье о Морской ведьме, – вдруг заговорил он, заставив вздрогнуть от неожиданности.

– Ба! Так вы не статуя! Простите, я думала, вы заледенели и уже не ждала ответа.

Он устало посмотрел в ответ.

– Её приносит шторм. Предвестницу перемен. Горестей и разрушений.

– Оу, – получилось смазано, нижняя челюсть всё же задрожала от холода. Обхватив себя руками под накидкой, я тщетно пыталась согреться.

– Поэтому вас пытались убить.

– Убить? – настала моя очередь переспрашивать.

– Да, – немигающе глядя в глаза, ответил четвёртый принц. – Некоторые думают, что если устранить Морскую ведьму, это остановит изменения, что должны произойти.

– Хм. Полагаю, речь идёт не о чем-то абстрактном и не поддающемся контролю вроде непогоды?

– Нет.

– Дело в политике?

– Да.

– Тогда я тут не при чём, – я хотела развести руками, но не смогла оторвать их от плеч. – Насколько мне известно из уроков истории, ничего не случается просто так и уж тем более из-за какой-то случайно выплывшей из моря женщины. Всегда есть причины, зачастую не видимые для обывателя.

– Вы стучите зубами? – перебил он меня и, присмотревшись, удивлённо поднял брови. – У вас губы синие.

– Что вы, это мой натуральный цвет. Гармонирует с морской пучиной.

Неуместная острота вырвалась сама собой. Должно быть, мозги окончательно замёрзли.

– Идёмте в тепло.

Проще сказать, чем сделать. Задубевшее тело с трудом слушалось и не желало двигаться, теряя крохи тепла. Принц даже руки мне не подал, хотя тут его оправдывал местный этикет. Мужчине не следует лишний раз касаться женщины, если она ему не родственница или жена.

Замерев в дверях, он сделал жест, прося подождать, и, пройдя вглубь комнаты, громким, приказным тоном отослал слуг и охрану прочь. Ода пытался протестовать, но, склонившись, попятился, оставляя своего господина одного.

Принц вмиг преобразился. Бросившись ко мне, мягко взял под руки и ввёл в комнату, спешно закрывая дверь. Тут же вспомнились слова девятого принца: «всегда кто-то смотрит».

Стащив накидку, он с недоумением посмотрел на дырявую, окровавленную спину и бросил тряпку в угол. В центре комнаты располагался низкий стол с одеялом и двумя рядами подушек по краям. В центре оказалась железная крышка, открыв которую, Широ поворошил угли и жестом указал садиться. Укрыв ноги одеялом и почувствовав тепло, я едва целиком не занырнула под стол. На плечи опустился плед, но вопреки здравому смыслу вместо того чтобы согреться, меня начало трясти ещё сильнее.

– Да вы совсем закоченели! – вдруг оказавшись рядом, принц коснулся моего лица. – Нужно позвать врача?

– Не стоит, спасибо.

Он поставил на печь чайник и достал ларец с чаем. Наблюдая, как он открывает многочисленные шкатулки и свёртки, нюхает чай и выбранный ссыпает в глиняный заварник, я поразилась преображению. Осознав, что разглядываю его, смутилась и поспешно произнесла: