Страница 115 из 135
— Отчет — два часа. Относительно дальнейших действий — пока затрудняюсь ответить, сейчас как раз идет активное накопление данных и первичный анализ. От результатов анализа и будут зависеть дальнейшие наши действия.
— Значит, у вас все же есть какие-то соображения относительно ближайшего будущего?
— Предварительные. Пока только предварительные.
Президент испытал немалое облегчение. Старый Лис Золотых только делает вид, что остался у разбитого корыта. На самом деле это не так, что-то он снова затевает. А осознавая это, президенту Сибири будет гораздо легче общаться и работать со своими высокопоставленными коллегами — президентами России, Европейского Союза и Балтии.
«Два удара — мимо, — думал президент. — Что ж, бог троицу любит. Главное — понять: по ком теперь наносить удар? Куда подевался противник, казалось, уже надежно завязший в силках?»
Президент Сибири был достаточно опытным человеком, чтобы понимать: разогнанный боевой селектоид уже не остановить. Либо альянс добивается оглушительной и бесповоротной победы, либо… правительства евразийских стран с треском летят в тартарары. И никаких разумных альтернатив.
— Генерал, постарайтесь обо всем действительно важном докладывать незамедлительно. Чтобы я хоть знал, что говорить прессе.
«Чтобы ты знал, что ВРАТЬ прессе», — мысленно поправил Золотых.
А вслух сказал:
— Разумеется, господин президент. Через полчаса либо я, либо моя информационная служба предоставит предварительный отчет по операции «Карусель-2». Возможно, к тому времени кое-что прояснится и с другими интересующими всех нас вопросами.
— Я надеюсь на вас, генерал, — проникновенно сообщил президент и отключился.
Золотых отнял трубку правительственной связи от уха, взглянул на колли-связиста и мрачно изрек:
— На табло — ноль-два. Готовимся к третьему периоду…
— Зачем-то же они обороняли этот участок трассы? — риторически спросил Коршунович.
— Думаете, Варга мог воспользоваться этой двадцатикилометровой кишкой для бегства? — Лутченко с сомнением покачал головой. — Слева — гряда, между трассой и грядой — цепь наших бронетранспортеров. Справа — тоже наши силы. За Геок-Тепе — трасса уже наша. Ну мог он, конечно, прокатиться туда-сюда. Однако какой в этом смысл?
— Кстати, — вставил слово Степан Чеботарев, — незадолго до того, как ашгабатцы сдались, по трассе действительно прокатился кортеж с президентским лимузином. Откровенно говоря, мы считали это обманным маневром, поэтому даже попыток захватить не делали. Кортеж доехал почти до Геок-Тепе и немедленно вернулся.
— До какого места они доехали? — уточнил Коршунович.
Чеботарев подошел к карте, наспех подвешенной меж двух фигурных стоек.
— Приблизительно вот до этих пор, к единственному месту, где мятежники имели доступ к гряде. Но там выше по склону дежурили наши усиленные посты, и попытку перевалить через гряду, в Туран, они бы пресекли. Попытки такой не зафиксировано.
— Погодите, — подал голос майор Шольц. — Давайте взглянем на проблему иначе. Наблюдение показывает, что последние несколько дней на «Чирс» наблюдалась активность, которую теперь квалифицируют как подготовку к эвакуации. Так?
— Так, — подтвердил Лутченко. — Из Ашгабата было пригнано несколько грузовиков, затем разгружено.
— Что привезли на этих грузовиках? Проверяли?
— Проверяли, — кивнул Лутченко, одновременно делая знак Шабанееву; тот принялся перетасовывать рапорты на экране мобильного компьютерного терминала. — Вот… Продукты питания, главным образом консервы и сухие пайки… Хм… Двенадцать шестиместных надувных плотиков и четыре грузовые плавучие камеры… Осветители и шестикратный запас корма для них… Веревки, непромокаемая одежда, приборы ночного видения, кислород и гелий в баллонах, химические термостаты, десять наборов по уходу за селектоидами… Тут много чего. Все куплено в фирме «Аладдин», фирма работает в области туризма и подготовки автономных экспедиций…
— Плотики, — пробормотал Коршунович. — Но тут и рек-то нет! Канал — но канал все время находился под нашим контролем. Озера? Одно за Геок-Тепе, опять же наш тыл.
— Озера есть на юго-востоке, между Чаача и Хауз-Ханом, — заметил Лутченко.
— Это очень далеко, Виталий. — Коршунович с сомнением покачал головой. — И к тому же это снова глубокий тыл. Амударью и Мургаб, полагаю, тоже в этом плане рассматривать бессмысленно.
И тут вскочил доселе молчаливо сидящий поодаль Шериф.
— Озеро! Черт возьми — Ков-Ата! Это как раз по Бахарденской трассе!
Больше десятка глаз обратилось к нему.
— Что-что? Объясни-ка, — потребовал Золотых.
Шериф объяснил:
— Ков-Ата — это частично затопленная пещера. Если я не ошибаюсь, как раз недалеко от трассы и Геок-Тепе. Мне на «Чирс» рассказывали… Рассказывала. Одна… особа.
— Точно, пещера Ков-Ата, — прочел уткнувшийся в карту Чеботарев. — Как раз в месте, куда вечером подъезжал кортеж!
— Вот вам и ответ, — угрюмо констатировал Золотых. — Пещера наверняка имеет больше одного выхода.
Проворный Шабанеев уже выуживал из сети все доступные данные по пещере Ков-Ата.
— Так, — громогласно объявил он. — Ков-Ата — система полостей под Копет-Дагской грядой; затоплена водой из минеральных источников, температура воды — около сорока градусов, даже зимой. Глубина неизвестна; в тридцатые и пятидесятые годы предпринимались попытки проникнуть глубже первой пещеры, обе попытки неудачные, ни первая, ни вторая экспедиции не вернулись. Филиал Геок-Тепинского санатория…
— Прохлопали, — все так же угрюмо прокомментировал Золотых. — Степа, что нам проще — вторично пограбить туристическую фирму или срочно перебрасывать свое оборудование?
— Сейчас узнаем, — ответил за Степу Лутченко.
— Кстати, — поинтересовался Коршунович, в упор глядя на Шерифа. — Эту… особу еще не обнаружили?
— Нет, Вениамин Палыч. Все посты и патрули предупреждены, если ее увидят, сразу сообщат. Попыток задержать, как вы и приказывали, не будет.
Шериф уныло опустил взгляд. Чувствовалось, что на душе, у него гадко и муторно.
После совещания к Арчи неожиданно подошел Немец. Они дважды виделись мельком, но не разговаривали. Арчи знал, что Немца подобрали пограничники около Нисы, древнего городища, километрах в полутора от «Чирс». Атаку сил альянса он пересидел где-то неподалеку, беспорядочно разбегающиеся ашгабатцы его если и заметили, то не тронули. А к погранцам он сам вышел и назвал пароль — его тут же переправили к ближайшему штабу, а там — и в Ашгабат, в президентский дворец.
Свергнутый недавно Кокташ Алескеров любезно выделил генералу Золотых и его людям чуть ли не полдворца; после тесных махолетных отсеков этот штаб казался даже излишне просторным.
Арчи направлялся к выделенной группе Коршуновича комнате; в холле перед залом совещаний его и перехватил Немец.
Арчи уже знал, что его зовут Генрих, причем это паспортное имя.
— Привет, — поздоровался Генрих по-русски. — Вопросик есть.
— Какой? — хмуро осведомился Арчи.
Генрих бесстрастно взглянул Арчи в глаза.
— Ты чего киснешь, разведка? Уж не из-за бабы своей?
— А если и так? — сухо ответил Арчи. — Что тогда? Будешь петь о спекшемся профессионале?
— Нет, — невозмутимо возразил Генрих. — Не буду я петь. Ты ведь ее искал в Ашгабате, верно?
— Верно.
— И не нашел?
— Не нашел.
— Я ее видел после того, как расстался с тобой в «Шехрезаде».
С Арчи мигом слетела вялость последних часов; он подобрался и требовательно взглянул в глаза Генриху.
— Около «Чирс», перед самой атакой альянса. Она шла по трассе со стороны Багира; была одета в джинсы, красную клетчатую рубашку навыпуск и вооружена. Какая-то прикладная пушка, вроде сибирской АШки.
— И куда она делась? — спросил Арчи.
Генрих, к его величайшей досаде, развел руками:
— Уж извини, но наблюдать за нею мне было некогда. Ашгабатцы как раз с позиций драпать начали, а над головой штурмовики поперли. Мое внимание, сам понимаешь, слегка переключилось. Я на дереве прятался, еле влез. А потом, когда обе волны прошли, ее уже нигде не было видно.