Естественный отбор

Шараханье из стороны в сторону, привело к тому, что столкнулся с Милованом, сыном местного боярина.

— Ты чего отрок угощение не тронул? Али брезгуешь боярской снедью? Я за тобой давно наблюдаю, вижу, что ты в каждую дырку нос сунуть норовишь.

— Да, что ты, боярин!

Лихой пытался на скорую руку выжать из себя оправдание своих действий в усадьбе. Что придумать, что сказать?

— Животом с утра маюсь, вот и мечусь. Есть-пить, не могу, не лезет. Мне б молочка, чтоб пронесло!

— Х-ха! Нет коровы в усадьбе. Это в деревеньку к смердам кого посылать нужно. Так ведь недосуг, гости.

— Придется терпеть.

— Ну-ну! Только под ногами не путайся — пожалеешь.

Милован ухмыляясь, пошел к столам с пировавшими, оставив Лихого в крепком раздумье. Меж тем, дворня на стенах частокола закрепляла горевшие факела и светильники, солнце последними лучами озаряло небосвод, ему на смену выползла темень. Скоро Среча вступит в свои права, совсем стемнеет. За руку ухватил проходившую поблизости Велижанку, девку княжны, определенную в прислугу.

— Веди в покои княжны, покажешь, где они!, — потребовал у хмельной чернавки.

— А, чего это…

— Веди, стерва!

— Идем.

Проведя по коридорам первого этажа, показала большую комнату с широкой лавкой, покрытой пуховиком, подушками и тканым одеялом. Два окна, стекленные слюдой, больше походили на бойницы. Худого дитятю протиснуть можно, а вот взрослый явно не пролезет. Отрадно, комната пустует.

Через двор в сумерках пробежался за частокол, разыскал свои саквы. В темноте, торопливо выпотрошив их прямо у колеса, стал пихать в одну из них все, что посчитал необходимым. Под кафтан пристроил дедов меч, и сторожась встречных людей на пути своего следования, пробрался в дом. В комнате распихал под одежду и снарягу все нужности. Сакву и ножны от меча бросил под лавку, залез туда и сам. Да пофигу ему вся красота княжны, пусть хоть всю ночь голой перед глазами вертится, ему своя шкура дорога. Если что, ведь боярин Милорад слово сдержит. Устроившись поудобней, притих, стал ждать.

Как всегда мысли полезли, да все не те. Вот и пойми теперь, нужно ли было перед уходом в эту дыру, штудировать исторические справки и летописи. Сейчас следуя по дорогам Руси, он из седла мог видеть и анализировать происходящее в ней. Нужно сказать, что на его взгляд картина совсем не радовала. Мало того, что дороги кишили разбойным элементом, а целые деревни выходили на тракт с целью легкой добычи. Это их большой поезд не трогали, а если судить по следам, другим проезжим доставалось. Не так уж и страшно то, что поместные бояре взымали мзду с путешествующих по их землям, производили самый настоящий рэкет, так еще в глобальном масштабе сами князья, из-за бесконечных усобиц, изменяли торговые пути, проводили рокировку населения на подвластных землях. Для простого крестьянина это убытки, а в целом все это зло. Лиходеев со слов купцов и простолюдинов, в голове у себя мысленно рисовал карту государства, отмечал, что прежние маленькие деревянные городки превратились в многолюдные столицы княжеств. В них были выстроены мощные кремли — детинцы, в центре высились белокаменные княжеские палаты. В городах развивается ремесло, растет число ремесленных специальностей. Города становятся центрами окружающих территорий, военными опорными пунктами.

Стоп! Что-то неуловимо нужное, касавшееся поездки пронеслось в мозгу. Так, так, так! Ага! Говоришь, коровы в поместье нет? Верю. У тебя здесь не только коров нет, но и бабы отсутствуют. Челядь, одни мужики. Как же раньше в голову не пришло? Старею, видать.

Сунулся было покинуть пригретое место, да тут в коридоре услыхал шум приближавшейся толпы. Мать честная, как же теперь? Куда? Придется лежать и ждать, что будет.

Дверь отворилась и в покои впёрлась толпа. Среди голосов Лихой разобрал присутствие Дарослава, волхва, иных бояр посольства, а уж мамки да няньки кудахтали почище любой наседки. Минут пятнадцать терпел хмельной бедлам. Потом мужики удалились, а женская часть общества, приготовив Ладославу ко сну, уложив княжну в кровать, наконец-то тоже покинула помещение.

Невеста полежав и поворочавшись с боку на бок, по всей видимости осознала, что не все исполнила прежде чем заснуть. Поднялась с кровати, повозившись и найдя что сиюминутно потребовалось, поставила на пол посудину буквально в полуметре от лица Лиходеева. Откинув рубаху и раздвинув ноги, присела. Твою-ж мать нехай! Мамкина норка вовсей красе, хоть и достаточно темно, но вполне различимо. Звук напора струи в темном помещении, ясно дал понять о происходившем. Не могла все это проделать в другом месте, устроила понимаешь, порнуху с извращениями. Пьянь. Ногой подсунув емкость под кровать, прямо под нос невидимого охранника, улеглась. Чуть полежав, сонным голосом попросила напиться квасу, сенная девка, кажется Огнеяра, набулькала ковшик, поднесла, а забрав, завозившись в своем углу, успокоилась, засопела. Егор, какое-то время лежал неподвижно, затем убедившись в том, что девки спят без задних ног, отсунув ночной горшок в сторону, выполз из укрытия.

Стоявший на круглом столе светильник, едва освещал покои. Взяв его в левую руку, Лиходеев по кругу стал обследовать комнату. Потолок высокий, из массивных, грубо рубленных досок, нигде никаких прорезов и в помине нет. Стены. Стены из бревен. Двери крепкие, изнутри запертые на брус-щеколду. Попробуй такую открыть, задолбишся пыль глотать. Если через нее входить, так только прорубаться. Вон и петли кованые. Ну, под кроватью все чисто, раньше проверил. Взгляд упал на лицо спящей княжны. Спит. Красивая, странно, раньше не замечал! Спит, раскинулась, сопит в две дыры. Интересно устала или подпоили? По всем признакам, так подпоили.

Огнеяра на сундуке. Девка крепкая, такую снизу из-под пола, сразу-то и не сдвинешь, постараться надо, силы приложить. Вместе с сундуком на центнер с гаком потянет. Шаркая ногой, при этом подсвечивая светильником, проверял каждую доску пола. Облом-с! Пол цельный, хоть чечетку бей! Неужели ошибся? Поставил светильник на место, выставил по центру комнаты табурет, с мечом в руках уселся на него, погрузился в ожидание.

Время медленно ползло по темным стенам отведенного покоя. Глаза самопроизвольно прикрылись веками. Такое чувство, что только сморгнул. Вот, уже и глюки от недосыпа!

Стол у самой кровати, чуть скрипнув доской, приподнялся сантиметров на пять. Панель под ним стала сдвигаться в сторону, а из щели образовался луч свечения.

— Ё-ё-ё!

Кошачьей лапой Лихой метнулся к задней части стола, расставив ноги на ширину плечь, примерился ударить первого, кто появится над уровнем пола. Из подполья показалась рука, сжимавшая в кулаке дужку масляного светильника. Неизвестный из норы подземного хода осмотрелся по помещению.

— Ну, что ты там застрял? Знаешь ведь, что Прозор торопит!

Голос был знакомым.

— Успеет твой Прозор, в свой Византийский ад попасть, но меня там точно не будет, а если и придется отведать все то, чем он нас всех пугает, так только после него!, — прошипел в ответ человек поднимавшийся первым.

Скрип ступени и над полом показалась голова в колпаке. Тянуть было нельзя и Лихой, как битой, с размаха приложил голоменью меча по шапке со стороны левого уха. Материя и мех, погасили звук удара, а Егор торопливо подхватил светильник из водночасье ослабевшей руки, поставил его на пол. Просунув руки подмышки бандиту, вытащив его на поверхность, уложил рядом с лядой. Не успел дух перевести, как следом лезет другой клиент. Не мудрствуя, потянул все его тело на себя, с отвратным звуком сворачивая шейные позвонки. Вытащил покойника. Кто следующий?

Третий схитрил. Зная, что в комнате свои уже должны шуровать, поднимался, развернувшись телом в сторону Лихого, к тому же выставив перед собой клинок меча. Умный? Ну, так получи! Егор с силой воткнул свой меч ему под подбородок. Бульканье выталкиваемой крови, нарушило спокойствие ночи. Можно было не тихариться. Мертвое тело с шумом соскользнуло в подпол.