Страница 18 из 63
Что ж, Алана Белкнап – более могущественная сила, чем любой медиа-вихрь.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Лучшие адвокаты подобны лучшим актерам, и не имеет значения, сколько людей в зале, – они всегда выступают на пике своих способностей. Сцена всегда одна и та же, независимо от того, смотрят ли на вас двое или десять миллионов. Конечно, на вас оказывает дополнительное давление то, что ваше лицо появляется на всех каналах, от TMZ до CNN, особенно если вы не привыкли к такому круглосуточному вниманию.
Итак, мой самый важный вопрос к Рубену был: вы справитесь с этим?
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Мне уже исполнилось сорок, я прислушался к себе. Мне нравится моя работа, думаю, что у меня хорошо получается. Но как только вы выходите в центр ринга, пути назад уже нет. Я мог прогуливаться у себя в городе по центральной улице, и никто не ассоциировал меня с моей работой. Если же я возьмусь за это дело, скорее всего, все изменится.
Я понимал, что это будет сложная защита. Имея несколько раз в качестве оппонента Оуэна, я знал, что он будет грозным противником. Он герой родного города, выступление против него в таком громком деле не принесет мне здесь всенародной любви, скорее наоборот.
Я спросил Алану, могу ли я дать ей ответ после того, как мы побеседуем с Клео Рэй. Я хотел поговорить с глазу на глаз, прежде чем брать на себя обязательства.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Правда заключалась в том, что в случае отказа Рубена у меня не было плана Б. Я позвонила в тюрьму, и в тот же день нам предоставили два часа.
Клео Рэй: Когда помощник шерифа сказал, кто пришел навестить меня, я такая: «Хорошо, пригласите их». Это было самое крутое «интервью» в моей жизни. Я хотела бы предложить своим подписчикам поглядеть в зеркало и сказать себе, что они смотрят на главного персонажа в истории собственной жизни. Однако, когда я сама попыталась посмотреть в зеркало, висевшее в камере, – металлическую пластину, привинченную к стене, – я увидела лишь размытое пятно.
Я выбросила из головы свою неудачную беседу с предыдущим адвокатом. Вот так! Будь сильным, будь самим собой, будь героем собственной истории.
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Когда мы представились, стало очевидно, что она знает, кто такая Алана, но на меня смотрела, словно спрашивая: «Кто этот парень?»
Алана Белкнап, адвокат защиты: Клео явно нервничала и пыталась говорить так, как привыкла делать это в своих видео, и я ее остановила: «Это не прослушивание, расслабьтесь. Мы здесь для того, чтобы откровенно поговорить с реальным человеком, а не с королевой фитнеса из Instagram. Договорились?»
Клео Рэй: Если я не королева фитнеса из Instagram, то кто я?
Алана Белкнап, адвокат защиты: Первая встреча предназначена для того, чтобы клиенту с нами стало комфортно и он мог вести диалог. Те, кто никогда раньше не попадал в беду, обычно в истерике. Их трудно винить. Первое, о чем они спрашивают: «Когда я смогу выйти под залог?»
Клео Рэй: Алана сказала, что добьется слушания об освобождении под залог. Она хотела, чтобы я знала: она никогда ничего не приукрашивает и говорит все как есть на самом деле, поэтому предупредила: «Освобождение под залог в вашем случае не гарантируется».
Мой желудок свело. «Почему?»
Она сказала: «Вы сбежали с места утопления. Офицер, производивший задержание, заметил, как вы еще раз попытались скрыться, зная, что вас пришли арестовывать. У нас судья, от которого не приходится ждать сочувствия. Я не говорю, что он откажет в залоге, но существует большая вероятность, что он объявит астрономическую сумму с жесткими условиями. Нам придется принимать расклады такими, какие они есть».
Без залога? Я застряла здесь до суда? Когда же я смогу снова начать публиковать посты?
Алана Белкнап, адвокат защиты: Я напомнила ей, что она не должна ничего публиковать в соцсетях, пока дело не будет закрыто. Я знала, что для нее это будет тяжело, действительно тяжело, но это помогло бы ей добиться оправдания. А ведь наша цель заключалась именно в этом.
«Клео, – сказала я, – мы с вами поладим. Я уже чувствую это. Вы сможете говорить со мной просто и откровенно. Все, что вы мне говорите, на сто процентов конфиденциально в соответствии с адвокатской тайной. Если есть что-то, о чем не должен знать ваш дядя, обещаю, что не сообщу ему».
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Я видел, насколько Алана профессиональна.
Клео Рэй: При нашей первой встрече она вернула меня с края пропасти. Она сказала: «Вы расскажете мне все, что мне нужно знать, а я расскажу вам все, что вам нужно делать. Помогая мне, вы помогаете себе. И мы будем сражаться изо всех сил, чтобы вытащить вас отсюда и вернуть в привычную жизнь».
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Алана достала батончик с арахисовой крошкой и кокосовую воду Smart Water. Клео выглядела как ребенок на Рождество. Алана принесла ее любимые энергетические закуски и достала их из сумки с грацией фокусника, вытаскивающего розы из шляпы. О да, я мог многому научиться у этого человека!
Клео Рэй: Я пробовала сотни батончиков, но тот был самым вкусным из всех, что были до или после.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Клео начала рассказывать нам свою историю. С того момента, когда она впервые встретила Бек Олден. Она нарисовала яркую картину их отношений, которые длились почти полтора года. Клео поделилась некоторыми подробностями о том, как они жили вместе, об их сексуальной жизни.
Поскольку Бек скрывала это от родителей, а Клео создавала свой бренд в социальных сетях, они по обоюдному согласию решили сохранить эти отношения в тайне.
Рубен Джефсон, второй адвокат защиты: Мне было немного неловко. Но это исключительно мои ощущения. У меня нет знакомых-лесбиянок. Юридическая школа была последним местом, когда, насколько я помню, я общался с женщиной нетрадиционной ориентации. Тема была для меня экзотической. Я даже почувствовал себя немного виноватым за то, что живу такой уединенной жизнью.
Клео Рэй: О’кей, вопрос о сексуальной ориентации. С раннего возраста, еще до половой зрелости, меня привлекали и мальчики, и девочки. Это никогда не казалось странным или неправильным, для меня это было нормально. Я потеряла девственность с мальчиком и девочкой с разницей в шесть месяцев.
Дело не в том, парень или девушка, – речь о человеке и его опыте. Разница была в том, что с парнем это было более физически, а с девушкой – более эмоционально. Для меня.
Не забывайте, у меня было два гиперрелигиозных родителя, которые осуждали гомосексуальность и любой вид секса до брака. Я начала думать, что они ненормальные, когда мне было восемь или девять, и почти перестала их слушать в раннем подростковом возрасте.
Во всяком случае, моим большим открытием было не то, что я любила мальчиков больше, чем девочек, или девочек больше, чем мальчиков. Я просто знала, что мне нравится заниматься любовью.
Алана Белкнап, адвокат защиты: Я знаю людей, которые идут обоими путями, хотя у большинства все-таки есть предпочтения. Что касается полового акта, полагаю, Клео не делала разницы. По моему опыту, это уникально.
Если бы судебный процесс проходил в Лос-Анджелесе или Нью-Йорке, я бы не придавала этой стороне дела большого значения. Но в округе Инио это стало необходимо. Если вы выросли в месте, где редко сталкивались с альтернативным образом жизни, это несомненно повлияло на ваше мировоззрение.
Эрин Ньюкомб, первый помощник шерифа: Когда ваше сообщество консервативное и по большей части христианское, невозможно избежать стереотипов. Это данность. В основном наше отношение таково: примите это и двигайтесь дальше.
Клео Рэй: Бек привлекла меня с того момента, как я ее увидела. Она была очаровательна. Можно сказать, что она была застенчивой и в некотором роде интровертом. Что делало ее еще интереснее. Большинство людей, которых я знаю, крайние экстраверты. Было непривычно встретить кого-то милого, тихого и… скромного.