Страница 3 из 60
Глава 2
Горячие губы ласкают мою шею…
Сильные руки скользят по спине…
Мягкая борода щекочет нос…
Что? Борода?
Какая борода?
Подскакиваю на кровати, как ошпаренная. Убираю от лица мохнатого плюшевого кота! Это Барсик! Его вчера Настя со мной спать уложила.
Вспоминаю, что меня разбудило.
Чертов пират! Джон Воробей, чтоб его!
Как он умудрился пробраться в мой сон? Я же его не приглашала! Ни в квартиру, ни в мои сновидения! И очень старалась о нем не думать!
Но попробуй тут отвлечься, если дочь весь вечер только о нем и говорила. Даже сказку новую придумала про принцессу и пирата. Причем Симба ее тем самым пиратом и оказался. Он превращался из кота в морского разбойника, а потом в благородного принца, который преданно служил принцессе.
Грустно вздыхаю. В детстве я была такой же фантазеркой! Только жизнь совсем не сказка. И хочется дочь уберечь от моих ошибок, знать бы еще, как это сделать.
Смотрю на время — половина шестого. До будильника еще тридцать минут, но уснуть уже точно не получится, поэтому встаю, начинаю собираться на работу.
Пока пью кофе, невольно улетаю мыслями в наш вчерашний разговор с доченькой.
— Мам, а мы совсем-совсем отмечать не будем? — с тоской спрашивает она.
— Как это не будем? Будем! Торт и праздничное настроение я тебе гарантирую!
— А Джон Воробей правда придет, как ты думаешь? — да не дай бог! Угораздило же эту болтушку выдать наш адрес! Теперь вот переживай!
— Насть! Я думаю, он пошутил просто. Что ему у нас делать? Заплатить мы ему не сможем за услуги.
— А ты думаешь, он не настоящий пират?
— Настенька, ну ты же уже большая девочка! Тебе на следующий год в школу! Конечно это был не настоящий пират. Артист обычный, переодетый в пирата, — или аферист какой. Кто его знает.
— А почему тогда мы не можем его пригласить как артиста?
— Настюш, это дорого, понимаешь? Ему же денежку нужно заплатить, у мамы нет столько, — у мамы, если честно, нисколько нет. Надеюсь, зарплата придет в пятницу, а не в понедельник. А такое вполне может быть! Тогда я вообще не знаю, что делать.
— А он разве за деньги хотел прийти, а не потому, что я ему понравилась? — расстроено смотрит дочь.
— Настя, я уверена, что ты ему очень понравилась! Ты же у меня красавица! Но если он будет ко всем бесплатно приходить, то ему самому будет нечего кушать, понимаешь? У него же тоже наверное семья, детки, — а он в гости напрашивается к «королевам». Все они такие эти мужики. Хоть пираты, хоть принцы, хоть рядовые сотрудники офиса. Козлы обыкновенные! Только дочке пока об этом знать не нужно!
— Жаль, — грустнеет Настя. — Я думала, он правда волшебный. Из сказки. Сильный и смелый! Я бы хотела нам с тобой такого друга! Чтобы помогал и защищал!
— Не надо нам, Лисичка, такого друга. Мы сами справимся, — треплю ее по непослушным рыжим кудряшкам.
— Мам, а папа уже никогда к нам не вернется?
— Нет, Настя, не вернется, — на самом деле, я это уже много раз говорила, но дочь все еще надеется.
— Это потому, что он нас больше не любит?
— Любит, Настя! Тебя он точно любит!
— Тогда почему он не приходит? Папа, когда последний раз со мной гулял, сказал, если я хорошо буду себя вести, то он скоро снова придет! И что? Я разве плохо себя вела?
— Нет, Настя! Ты у меня умница! — закипает снова внутри. — Самая-самая лучшая девочка! А папа твой…, — пытаюсь подобрать слово поприличнее, но на ум приходят только те, которые точно не стоит произносить при ребенке.
— Что — папа? — смотрит внимательно дочь.
— Глупый твой папа! Вот!
— Нет, мам, он не глупый! Он просто теперь другую тетю любит и их малыша. Мне папа его фотографию показывал. Он такой маленький и страшный! Почему он его любит больше, чем меня, а? Я же красивее и не реву все время!
— Настенька! У тебя есть мама! Я тебя так люблю, сильнее всех на свете! За всех сразу, поняла? — обнимаю ее, прижимаю покрепче, снова слезы прячу.
— Я тебя тоже люблю, мамочка! И никогда не брошу! Честно-честно!
Эх, из-за моих раздумий, кофе почти остыл. Слышу топот детских ножек, на кухню заходит сонная Настя, возвращая меня в реальность хмурого утра.
— Привет, мамочка! Надо в садик собираться, да? — спрашивает грустно.
— Надо, доченька! Надо! Пойдем!
Отведя Настю в садик, спешу на работу. По дороге набираю номер бывшего мужа.
Гудки-гудки. Сердце у меня колотится. Никак не могу научиться реагировать на него холодно. Каждый раз, как только вижу его или слышу, такая желчь в душе поднимается, что хочется сплюнуть.
Не берет! Но я настойчива! Набираю еще несколько раз. Наконец раздается раздраженное:
— Алло!
— Привет!
— Что-то случилось? — спрашивает явно на ходу, в трубке шум.
— Да! — выпаливаю я. — У твоей дочери день рождения случился! В следующую субботу, если ты помнишь!
— И что? — раздраженно.
— А ничего! Она ждет тебя и постоянно спрашивает! Будь добр, явись и удели дочери хотя бы полчаса своего драгоценного времени!
— Если успею! — холодно бросает в трубку и отключается.
— Сволочь! — проговариваю я в сердцах, но слышу уже короткие гудки. Хочется орать на него и бить кулаками! Но знаю, что это бесполезно. Айсберг по имени Вадим Горюнов такими дешевыми трюками растопить невозможно!
Если успеет!
И что мне теперь сказать дочери? Она же будет его ждать!
Ненавижу! Ненавижу! Как я могла когда-то влюбиться в этого слизняка! А?
Все, Олеся! Прекрати! Хватит! Ты давно уже это все отпустила, помнишь?
Да! Эти слова я повторяю как мантру, но каждый раз, как только на горизонте появляется мой бывший муж, сердце обливается кровью, внутри начинает все дрожать от обиды.
Все! Влетаю в здание, где работаю, поднимаюсь на третий этаж. Перед дверью офиса глубоко вздыхаю, беру себя в руки, натягиваю улыбку, захожу в просторный кабинет, где сидят наши продажники, иду через длинную череду столов, по пути здороваясь с сотрудниками, ныряю в каморку, которую мы делим еще с одной коллегой.
Нет, вообще-то, это совсем не каморка, просто по сравнению с остальным большим пространством офиса, у нас более уединенное место. Плохо только то, что кабинет наш проходной к берлоге начальника, а отношения у меня с ним не очень. Надеюсь, его еще нет на работе?
Сажусь за свой стол, пока загружается компьютер, я все еще варюсь в невеселых мыслях.
Сколько должно пройти времени, чтобы в душе все улеглось по-настоящему? Разве три года — это маленький срок? Вон, Юлька — та самая коллега, с которой мы делим кабинет, разошлась с мужем полгода назад, и уже через пару месяцев встречалась с другим! Конечно, у них нет общего ребенка, и все же!
Она с легкостью смогла заменить бывшего мужа, а я нет! Отчего-то мне кажется, что я и через десять лет не смогу впустить в свою жизнь еще какого-то мужчину. Это ведь так страшно, довериться ему, открыть душу, а потом получить туда плевок.
Нет! Второй раз я такого точно не переживу! Поэтому никаких мужчин! Ни очаровательных пиратов, ни возрастных начальников!
— Горюнова, зайди ко мне! — рявкает Аркадий Семенович из своего кабинета.
А вот и тот самый настойчивый возрастной начальник, который, судя по всему, уже на работе, и сейчас мне точно не поздоровится!