Страница 11 из 78
- Товарищ Терёшкин,- главный редактор корпусной газеты берёт комиссара за локоть.
- Моя фамилия Тервонен,- зло выдёргивает руку комиссар,- а ваша, между прочим, Лахти!
- Не виноват лейтенант в этих потерях,- рубит слова Лахти,- наоборот, товарищ Преображенский возглавил роту взамен погибшего командира и организовал отпор врагу. Рота подбила пять танков, остальных обратила в бегство, уничтожено до сорока белофиннов...
- Достоверно подтверждено подбитие только двух танков,- качает головой Преображенский,- второй наехал на пенёк и застрял...
- Молчи лейтенант,- хором рявкнули на него комиссар с редактором.
- ... Мой корреспондент уточнил потери врага в штабе,- тоном, не терпящем возражений, продолжил главный редактор,- бригадный комиссар Егоров, то есть Аалто, поздравил нас с успехом, завтра в нашей газете 'Народная армия' будет материал об этой победе. Товарищ Аалто приказал готовить представление отличившихся к награде, свободны лейтенант...
- Слушаюсь,- расправляет плечи Черняховский.
- Как, майор, собираетесь выполнять приказ о взятии Хельсинки,- редактор важно поворачивается к майору.
- Работаем над этим...
- Ну-ну, работайте, только учтите, у вас остаётся трое суток, на 17 февраля товарищем Куусиненом намечена ратификация советско-финляндского договора, она должна произойти в столице в Президентском дворце.
* * *
- Кто-нибудь знает, где он хоть находится этот дворец?- Черняховский обводит взглядом подчинённых.
- Я знаю, товарищ майор,- Маргелов достаёт свою туристическую карту из-за голенища валенка,- вот здесь на самом берегу, на портовой площади.
- Действительно,- Черняховский ставит химическим карандашом точку на своей карте,- прямо на берегу, опрометчиво как-то...
- Президента там наверняка нет,- скребёт небритую щёку капитан,- прячется где-нибудь, что не подумаешь.
- Пусть прячется, Маргелов, он нам и даром не нужен. Договор мы не с ним подписывать собираемся. А пустое здание охранять больших сил не отрядят, как думаешь?
- Всё-таки порт рядом, его точно без охраны не оставят, товарищ майор. Потом, как до этого дворца добраться-то? Кругом островов тьма и на каждом, небось, не большой, но гарнизон. Разведать бы надо путь...
- Так, какое от нас до дворца расстояние?- Черняховский берёт в руку курвиметр и начинает прокладывать маршрут в обход островов,- выходит 27 километров...
- Даже если идти налегке, то за ночь, ну чтобы туда и обратно, не управимся, товарищ майор. Сами посудите, снег высокий, торосы...
- Это если весь путь на лыжах идти, а мы твоих хлопцев на санях по морю доставим на бронеавтомобилях. Конечно, остаток пути к дворцу надо будет идти на своих двоих.
- С броневиком другое дело, тут тебе и рация, и пулемёт станковый, а на ваших я и пушку видел. Взрывчатку, опять же, взять с собой можно. Реальное дело, за ночь легко обернёмся.
Хельсинки, Торговая площадь,
Президентский дворец.
15 февраля 1940 года, 20:45.
- Господин фельдмаршал,- президент Каллио, пожилой статный мужчина с длинными седыми, как у Дон-Кихота, усами, едва сдерживается, чтобы не закричать в трубку,- я- президент Финляндии, я имею право знать истинное положение на фронте. Оставьте эти ваши отговорки. Красные уже находятся в двадцати километрах от столицы по Приморскому шоссе, по железной дороге расстояние ещё меньше...
- Господин президент,- закашлялся Маннергейм,- вы меня давно знаете, я никогда не ставил под сомнение это ваше право. То, что я вам докладываю, это не отговорки. Это реальная ситуация, которая у столицы значительно более устойчивая, чем на Карельском перешейке, на севере Ладоги и в Лапландии. Войск у красных на подступах к Хельсинки совершенно недостаточно, они не смогут захватить столицу, я совершенно в этом уверен. Мы перебросили с островов и запада страны силы, которые равны их силам или даже превосходят их...
- Хорошо, что у вас есть такая уверенность, барон,- уже более спокойным тоном отвечает Каллио.
- ... Но на Карельском перешейке назревает кризис. Русские сосредоточили крупные силы пехоты на центральном участке основной оборонительной позиции от Суммы до Вяйсянена, подтягивают к ней крупнокалиберную артиллерию. Прорыв нашей обороны в центре- вопрос времени. Противник вышел к городу Койвисто, наши войска здесь отступают на вторую оборонительную позицию на подступах к Виипури. Господин президент, надо активизировать переговоры с русскими, больше недели-двух нам не выстоять, с потерей Виипури путь на Хельсинки будет открыт и тогда вам придётся подписывать не мирное соглашение, а безоговорочную капитуляцию.
- Как активизировать?- тяжело вздыхает Каллио,- русские не хотят вести с нами переговоров.
- Совместными усилиями военных и дипломатов: мы снимаем корпус с севера Ладоги и по железной дороге перебрасываем его на юг к Виипури.
- Отдать Ладогу? Как это возможно, господин фельдмаршал?
- Именно так, этим мы укрепим оборону Виипури, возьмём в клещи группировку русских, прорвавшуюся к Хельсинки и уничтожим её. По моим данным в её составе находится так называемый 1-й финский корпус красных. Это будет победа, которую давно ждёт наш народ. После неё русские будут вынуждены пойти на переговоры с нами...
- Вы что-то сказали о дипломатах, господин фельдмаршал?
- ... Министр иностранных дел Эркко совершенно не подходящая фигура, он сначала войны сбежал в Швецию и мне непонятно чем он там занимается. Вдвоём с какой-то писательницей они обхаживают госпожу Коллонтай, которая ничего не решает, вместо того чтобы ехать в Великобританию, Францию, Германию, добиваясь чтобы они ускорили доставку нам военной помощи, вместе с Америкой организовали дипломатическое давлении на русских.
В кабинет заглядывает секретарь и показывает президенту на часы.
- Мы продолжим наш разговор позже, барон,- поднимается Каллио,- у меня скоро радиоэфир, обращение к нации...
* * *
- Поближе к микрофону, господин президент, хорошо,- ассистент кивает головой и садится к пульту,- три, два, один, эфир.
- Господин президент, русские на Торговой площади, они атакуют президентский дворец!- в радиорубку влетает секретарь.
- Как русские? Вы что пьяны?- глаза Каллио подозрительно сузились, через открытую дверь донеслась близкая пулемётная дробь и взрывы гранат.
Оператор в панике срывается с места, отталкивает стоящего на пути секретаря и вылетает из радиорубки, за ним, спотыкаясь, ассистент с круглыми глазами.
- Господин президент,- в дверях возникает запыхавшийся капитан, комендант дворца,- нас атакуют русские, неясно какими силами. Вам лучше пока оставаться в этой комнате, здесь нет окон. Я пришлю вам охрану.
- Ты понимаешь, Юхани, что происходит,- вмиг постаревший Каллио обессиленно опускается на стул,- десять минут назад этот надутый индюк Маннергейм убеждал меня, что, мол, русские не смогут войти в столицу, что у них недостаточно сил для этого... Он предатель, он ради того, чтобы получить единоличную власть в стране готов сдать Хельсинки врагу,... может быть оно уже снюхался с русскими, они ему пообещали? Он слишком долго жил в России, его жена русская... шведам нельзя доверять... это они заплатили продажным политикам, чтобы отменить сухой закон в стране...
- Что же нам делать, господин президент?- голос секретаря задрожал.
- Я не знаю, Юхани,... у меня в кабинете был пистолет, принесите его, живым я не сдамся.
- Не говорите так,- секретарь приседает от близкого взрыва,- вы нужны народу.
- Я старый больной человек,- роняет голову на руки Каллио.
* * *
- 'БиБиСи Европейская Служба, слушайте блок на немецком языке, последние новости',- Маннергейм возвращается к письменному столу.
- Господин фельдмаршал!- в кабинет Главнокомандующего врывается генерал Эш,- переключите на Хельсинки, выступление президента!
- Вы, генерал, считаете, что у меня есть время слушать его проповеди для идиотов по четвергам?- Маннергейм окинул вошедшего холодным взглядом.