Страница 70 из 86
После этого осел начал есть и пить. Когда он умер, сестра забрала труп и захоронила.
Лицо на спине
При династии Суй жил уроженец Цзяннани (земли к югу от Янцзы) ученый муж из чиновного сословия Кан Бао. Он был смолоду образован и воспитан. В девятом году под девизом правления Великие деяния (613) Ян Сюань-гань[297] поднял мятеж. Бао через старшего брата был замешан в заговоре и приговорен к смерти, однако бежал и скрывался в столице.
В десятом году Бао отправился в ведомство императорских архивов на поиски старого друга. В это время император Ян-ди[298] не был в резиденции, и все ворота Императорского города были закрыты кроме одних — Аньшанмэнь. Войти или выйти из города можно было только через них. Проходя через ворота, Бао встретился со старым знакомым Цэном. Цэн был также из Цзяннани и в отсутствие императора исполнял обязанности главного в столице. Увидев Бао, он заговорил с ним и расспросил, как тот поживает. Поскольку Бао был с ним близко знаком, то рассказал все без утайки. Затем они распрощались, и Бао вошел в императорский город. Цэн послал нескольких сыщиков догнать его и арестовать. Как только Бао вошел в ведомство императорского архива, преследователи настигли его и арестовали, дабы передать властям.
В это время помощником главы ведомства императорского архива был Ван Шао — старый знакомый Бао. Он не хотел его казни и остановил сыщиков.
— Я давно знаю Кан Бао. Этот господин не Кан Бао, — утверждал он. Бао понял его намерения и подтвердил:
— Так и есть! Я южанин, бежавший от повинностей.
Шао освободил Бао и велел скрыться. А сыщики, посланные арестовать Бао, вернулись ни с чем и доложили обо всем Цэну. Цэн остановил Бао у тех же ворот Аньшанмэнь и арестовал. Зная, что ему не удастся спастись, Бао так сказал Цэну:
— Я участвовал в заговоре против правительства, и смерть — мой удел! Но ведь я ни в чем не виновен перед Вами! Мы с Вами старые друзья. Но Вы не только не помогли мне, но поступаете таким вот образом! Если умерших не лишают памяти, я непременно отплачу Вам!
Скоро Бао был казнен. Несколькими днями позже Цэн вышел из дома в квартале Великое спокойствие и направился к месту службы. Проходя через квартал Доброе согласие, он увидел в западных воротах Бао. Тот восседал на коне; на нем была великолепная шапка и одежды; его сопровождали двое в темных одеяниях.
— Моя жизнь завершена, — сказал он Цэну. — А ведь у меня оставалось около трех лет, когда Вы так со мной поступили. Теперь я главный регистратор в преисподней гор Тайшань и уже подал прошение в Небесное ведомство, дабы убить Вас в воздаяние за мою смерть.
Цэн пал ниц перед Бао и умолял простить свой грех. Он просил позволить совершить благие деяния в пользу Бао. Бао согласился и внезапно исчез. Через несколько дней на том же месте он вновь встретился с Шао.
— Итак, я пришел убить Вас, — промолвил он. — Однако я отпускаю Вам еще семь дней на совершение благих деяний. Когда настанет Ваш смертный час, я приду и возьму Вашу голову. Чтобы никто в этом не усомнился, да будет ваше лицо после смерти на спине!
Цзэн испугался, вернулся домой и принялся совершать благодеяния. В назначенный срок он умер, а его лицо оборотилось на спину, как и обещал Бао.
Об этих событиях рассказал близкий друг Кан Бао.
Смерть супругов Вэй
В годы под девизом правления Воинственная добродетель (618—626) жил муж из Линьцюна, носивший родовое имя Вэй. Он и его жена поклялись никогда не расставаться. Через несколько лет жена утратила расположение мужа. Женщина пылала гневом и стала грозить мужу. Вэй убоялся угроз жены и удушил ее. Через несколько дней тело Вэя стало зудеть, вскоре покрылось ранами и язвами, а затем он умер.
Эту историю рассказал мне Вэй Сяо-се, который был двоюродным братом покойного.
Визит к Дунхайскому гуну
В первом месяце шестого года под девизом правления Надежное призрение (632) Ма Цзя-юнь из Вэйцзюня (на территории совр. пров. Хэбэй) был у себя дома. Однажды вечером он вышел из главных ворот и вдруг увидел двух всадников. Они спешились под деревом за воротами. Цзя-юнь спросил, кто они такие, и те ответили, что посланы Дунхайским гуном[299] пригласить господина Ма. Цзя-юнь был учен и очень знаменит в своей округе. В доме бывали государевы посланники и знатные гости, приглашавшие к себе с визитом. Когда он услышал об этом приглашении, то не посчитал его обычным.
— У меня нет коня, — сказал он, однако, посланникам.
Посланник подвел к нему коня.
— Этот конь для Вас, господин Ма, — сказал он.
Тогда Цзя-юнь сел на коня, стоявшего под деревом, и тронулся в путь. На самом же деле он упал и лежал ничком под деревом. Тотчас он оказался у казенного учреждения. Перед Цзя-юнем были большие ворота, за которыми находились несколько сотен мужчин и женщин, судя по всему, просители. Среди них была женщина — давняя знакомая Цзя-юня. Она была женой господина Чжан Гун-цзиня из того же округа, что и Цзя-юнь; ее девичье имя — Цуй. В руках она держала документы.
— Вы узнаете меня, господин Ма?! — спросила она. — Мы часто виделись. Ведь Вы бывали у моего супруга, главнокомандующего Чжана. Главнокомандующий вероломно убил меня, не имея на то никаких оснований. Я подавала на него жалобу в Небесное ведомство. Уже прошло три года, однако Владыка Небес и Правитель-Ван покровительствуют Гун-цзиню. Мою жалобу постоянно отклоняли. Сегодня, однако, мне удалось довести свое дело до сведения чиновников, и они должны были уже послать за ним. Ему здесь самое место! Я думала, что только одну меня невинно погубили. Почему Вы здесь, господин Ма?!
Цзя-юнь знал, что госпожа Цуй была убита. Повстречавшись с ней, он уразумел, что и сам мертв. Посланник повел Цзя-юня к воротам, однако привратник не пропустил их.
— Владыка почивает, — сказал он. — Пока вы не сможете его видеть. Будет лучше отвести этого господина в апартаменты сановника Хо, ведающего наложением наказаний.
Увидев сановника Хо, Цзя-юнь признал в нем Хо Чжана, главного секретаря временной администрации области Ичжоу. Тот пригласил Цзя-юня сесть и пояснил суть дела:
— В нашем ведомстве отсутствует секретарь. Прослышав о Ваших талантах, Дунхайский гун пожелал Вас на эту должность.
— Моя семья бедна, — отвечал Цзя-юнь. — Моя жена и дети не смогут сами себя содержать. Буду признателен, если Вы замолвите словечко, чтобы освободить меня от этой должности.
— В таком случае Вы можете сослаться на то, что не обладаете необходимыми познаниями, — посоветовал Чжан. — А потом по ходу дела я помогу Вам.
Тем временем явился гонец и известил, что владыка пробудился от сна, и Цзя-юня отвели к нему. Цзя-юнь увидел господина, восседающего в присутственном месте. Был он небольшого роста, плотного телосложения и черен лицом. Он приказал Цзя-юню подойти и сказал:
— Мы наслышаны о Ваших талантах и учености и хотели бы предложить Вам место секретаря. Готовы ли Вы занять эту должность?
Цзя-юнь стал кланяться и отказываться:
— Это великая честь для меня! Однако я только сельский житель с глухой окраины, который талдычит классические книги юным неучам. У меня нет надлежащих способностей, чтобы исполнять должность секретаря.
— Вы знаете Хо Чжана? — спросил владыка.
— Да, знаю, — отвечал Цзя-юнь.
Хо Чжан был призван и расспрошен о талантах Цзя-юня.
— Когда я был жив, — отвечал Хо Чжан, — мне было известно о его познаниях в классических книгах. Однако я никогда не видел, чтобы он занимался сочинительством.
— Кто преуспел в сочинительстве? — осведомился владыка.
— Чэнь Цзы-лян[300] — превосходный сочинитель, — ответил Цзя-юнь.
— Отпустить господина Ма, — велел владыка и приказал привести Чэнь Цзы-ляна.
Цзя-юнь откланялся и вышел. Когда он прощался с Хо Чжаном, тот попросил передать одному из своих домашних — Сань-гоу на словах следующее: