Тайна заброшенного маяка

— Лучше ее прибить, — произнес Гилберт, вырываясь из захвата, чтобы тут же поправить щегольски повязанный шейный платок. — Блэкхард, этот сукин сын, найдет нас.

— Тогда зачем я плачу тебе, малыш Гилли, — иронично спросил главарь, а со стороны других послышались смешки.

— Он же Чёрный пес! — веско произнёс маг.

— Слухи! Про твою семейку говорят, что леди Мериам любилась с лисами, но мы же не верим. Правда, парни? — Дружный хохот стал ему ответом.

— Иди наружу и сторожи, как и полагается нанятым слугам. Пес пса должен учуять.

Все присутствующие опять заржали, оценив злобную шутку. Еще бы так унижать проводника потока мог позволить себе не каждый простой человек. Гилберт сжал кулаки, выдохнул, а после развернувшись промаршировал к двери, громко захлопнув её за собой. Смех тут же стих.

— Фрэнк, Говард, проследите, — кивнул Хмурый.

Еще двое тут же ушли, одним из них оказался и мой сопровождающий.

Хриплый потер широкими ладонями щеки, заросшие щетиной, встряхнулся и усталым тоном произнёс:

— Ну что, мисс Верлен, поговорим.

Я пожала плечами. Будто у меня был выбор.

— Ведь предлагали решить дело по-хорошему?

— Записка и деньги принадлежали вам? — на всякий случай уточнила я.

— Мне, Верлен, мне. Но ты, дуреха, полезла к Блэкхарду в постель, — укоризненно проговорил Хриплый.

— Меня особо-то и не спрашивали.

— Не сомневаюсь, — кивнул он, а потом присел рядом на корточки, чтобы встретиться со мной взглядом. Полы пиджака распахнулись: во внутреннем кармане бандит хранил револьвер, а к поясу брюк крепился охотничий нож.

Мог ли Хриплый быть тем самым чужаком? Я не менее испытующе смотрела на него, ища схожесть поведения с человеком из моего родного мира.

— Давай-ка, мы с тобой поговорим, как простые люди, которым плевать на подсосов.

Похоже, главарь действительно ничего не боялся. Называть магов даже за глаза оскорбительным словом — дерзко и глупо. Это ругательство придумали из-за того, что для колдовства одаренные тянули силу из потока, как бы высасывали энергию, преобразовывая её.

— Не выйдет. Я же накопитель.

— Это очень хорошо, Верлен, иначе бы тебя здесь не было. А мага, мага можешь не бояться. Не сегодня так завтра, ты станешь бывшей содержанкой покойного лорда Блэкхарда, — хохотнул Хриплый. И только сейчас я заметила, что на шее у него шрам, огромный и уродливый. Теперь понятно, почему он так говорит, кто-то неудачно попытался его убить и травмировал горло.

— Что взамен? — глухо спросила я. На самом деле меня больше волновало другое, что мне предложат я и так знала. Боль же, что раньше просто тревожила и была терпима, сейчас только усилилась, и я поняла почему. Брошенный особняк явно находился слишком далеко от моего якоря, и проклятая вещь больше не уравновешивала поток в теле.

— Взамен пустяк, — махнул он рукой. — Будешь открывать проход между мирами.

— Я не умею.

На мои слова мужчина только покровительственно ухмыльнулся и достал из внутреннего кармана потрепанную записную книжку.

— Здесь описан весь процесс открытия врат, — он почти любовно провёл по коричневой обложке пальцами.

— Зачем вам это? — поинтересовалась я.

— Как зачем? Власть и деньги — две богиня, которым я возношу свои молитвы, — усмехнулся Хриплый.

— Думаете, что это проход в золотые копи? — в моём голосе проскользнули скептические нотки. Я-то знала, куда ведёт эта кроличья нора. Землю сложно назвать миром, где сбываются мечты. Но у каждого ведь своё Эльдорадо?

— Видела, что выносят волны на берег? — в глазах Хриплого мелькнула тень алчности.

— Видела, но ни разу не слышала о живых людях, ушедших туда и вернувшихся назад. Вы уверены, что для вас всех, — я окинула взглядом присутствующих, — это не будет походом в вечность?

— Переселенцы есть, но они скрываются, — возразил он.

— Вы уверены?

Будущий контрабандист между мирами на минуту задумался, но жажда наживы победила здравый смысл.

— У меня есть знакомец с той стороны. С Земли, — поделился он.

Теперь все встало на свои места. Чужак — пришелец из моего родного мира забыл сказать Хриплому, что здесь обитает только его душа. Сыграв на человеческой алчности, он попытается открыть проход руками этих людей. Но зачем? Возможно ли путешествовать в телесной оболочке? Может контрабандисты — это лабораторные крысы.

— Это он дал вам книжку? — зачем-то спросила очевидное.

— Дал, — усмехнулся главарь. — Мы просто забрали её.

— Он жив?

— Мы же не злодеи, Верлен, к тому же он может еще пригодиться. Он обменял свое жалкое существование на эти записи.

Хриплый еще не понял, что играл с волком, а не с послушной овцой. Чужак просто обманул его, оставалось понять зачем. Не верилось, что талантливый шулер враз вытащил все козыри из рукава.

— На что вы предлагаете обменять мою жизнь?

— Работа, Верлен. Честный труд!

— Хорошее предложение, — ничуть не покривив душой, произнесла я. Старая потрепанная книжка манила и обещала спасение. Даже раздирающая нутро боль отступила.

— Мы не маги… — задумчиво произнёс Хриплый. Мне его тон не понравился. — Доверие, Верлен, тебе нет, поэтому…

Книжка исчезла во внутреннем кармане, зато на свет показалась другая вещица.

— Нет, — зло выплюнула я.

— Значит знаешь, что это такое? — хмыкнул главарь.

Тонкий костяной гребень ручной работы в мозолистых пальцах Хмурого казался миниатюрным. Откуда у него он? Артефакт забытых эпох. Когда я искала способ выбраться из Тетиса, то решила воспользоваться магией, там, где сдался прогресс. Этот гребень сделан из человеческой кости, лучшего проводника потока, и по сути своей он прародитель всех последующий достижений магов в перемещении сознания. Точнее многие годы они пытаются воссоздать его возможности, но выходит что-то неполноценное на стыке науки и потока. Тот же Бендер не сам приобрёл покалеченный разум, старому солдату ещё живому вскрыли черепную коробку, чтобы добраться до вместилища души.

Гребешок же уникален. Если человек добровольно причешется им, а потом с определёнными словами отдаст другому, то попадёт в рабство. Между вещью и несчастным установится нерушимая связь. По желанию хозяина человек живет и умирает, а душа в конце перемещается в артефакт. Раньше их использовали, чтобы наделить големов разумов, или же как усилитель потока. В последнем случае душа выгорала и лишилась возможности перерождения.

— Да, что с бабой церемониться? — рыкнул кто-то из присутствующих. — Сам и расчеши ей патлы.

— Замолк, — сдержано произнес бандит, и гомон который поднялся, тут же прекратился. — Отказываешься, Верлен?

— Мне терять нечего, — пожала я плечами, и прямо посмотрела на него.

— Ведьмовские глаза… Ты, девочка, просто не знаешь, что можно сделать с живым человеком. Люди создания хрупкие, особенно женщины.

— Вы не поняли, — на моем лице появилась дикая улыбка. — Слышите?

Хриплый присушился, но только в камине потрескивало пламя, сжирающее поленья, да дыхание его людей.

— Что?

— Она идёт за мной, — глухо произнесла я.

— Кто?

— Смерть, — открыла свой страшный секрет, и рассмеялась. Вот только контрабандисты не знали, что день, два меня полихорадит, а дальше поток вырвется на свободу и загубит всех, кто окажется рядом.

На каминной полке висело зеркало, в котором отражалась вся комната. Я видела, как изменились лица мужчин от моей новости. Один из них не выдержал и покрутил пальцем у виска. Все верно. Мне нечего терять, и выбора нет. Если бы не этот костяной гребень, то я бы согласилась на предложенную работу. Но цена не стоит духовного рабства.

Хриплый встал и посмотрел на меня с высоты собственного роста. В его взгляде промелькнула сначала жалость, сменившаяся брезгливостью.

— Отвезите её на окраину города и оставьте там.

— Хриплый, да ты что купился? — взвизгнул кто-то. Я поморщилась, с таким высоким голос мужчине лучше молчать. — Она дурит нас. Где найдем другого накопителя? — Бандит подскочил ко мне со спины и схватил за волосы: — Ты ведь дуришь нас, детка, да?