Мошенники 2

─ Я не хочу, чтобы ты лезла в хранилище одна. Я боюсь!

─ Я справлюсь, Белов! – её кукольное лицо покраснело от его недоверия, а глаза сузились от мгновенно вспыхнувшей злости.

─ Ты не поняла, – тихо добавил он. – Я боюсь. За тебя. Мы все будем заняты в другом месте. Ты пойдёшь туда совершенно одна. Если что, никто из нас не сможет тебе помочь. Это дурацкий план! – он повысил голос, злясь на себя. – Я не умный, я – придурок, раз отправляю тебя… – его кадык дёрнулся, когда подушечками пальцев Демид стал ласково поглаживать её бархатную нежную кожу.

─ Ты сегодня выпил, – Лада резко одёрнула руку. Взметнула на него пристальный взгляд, прищурилась и криво усмехнулась: – Поэтому я никак не стану реагировать на… –задумчиво прикусила нижнюю губу и добавила: – Протрезвей, для начала. И определись. А то эти кошки-мышки меня откровенно задолбали! – она спрыгнула с подоконника, вышла из комнаты и, не оборачиваясь, закрыла за собой дверь…

Глава 4

Нельзя было давать возможность матери везти картину на экспертизу в лабораторию для определения подлинности. Поэтому Демид придумал для Гейхмана вполне убедительную историю, что частный самолёт арабского шейха Абдаллы Аль-Мактум остановится всего лишь на час в аэропорту столицы ровно в восемь вечера.

─ Если тебя не устраивает, Лев Николаевич, – твёрдо заявил Белов по телефону, – у меня уже есть предложение от нефтяного магната из Ирана. Он платит чуть меньше твоего, но мне выбирать не приходится. Решай!

Гейхман был слишком тщеславен, чтобы упускать возможность стать тем, кто может осуществить переворот в искусстве. Более того, сумма в четыре миллиона была для него допустимой потерей, несмотря на его скупость. Поэтому он согласился встретиться в аэропорту.

Шейха должен был сыграть Гудинов, который немало потрепал нервов Ирэн своими капризами. То ему, видите ли, щекотно, когда она гримом затемняла его светлую кожу, то ему краска воняет, то тушь глаза жжёт, то клей, которым она его бороду крепила, ожог оставил, то голова постоянно чесалась от куфии. Допёк он сестру до белого каления!

Поэтому Ирэн, наложив ему грим на лицо и руки, смешала несколько оттенков шоколадного цвета и протянула ему банку с краской:

─ Мажь! Это уж сам справишься.

─ Что мазать? Руки намазала, лицо и шею тоже. Что ещё нужно?

─ Как что? А мужское достоинство? – на полном серьёзе сказала Ирэн.

─ Зачем? – ошарашенно спросил Гудинов.

─ А вдруг проверять будут, настоящий ли ты араб или нет? – ответила сестра. – Поэтому шуруй в ванную и давай, мажься: грудь, живот, спину, ноги, и главное не забудь, свои причиндалы!

─ Ты гонишь! – воскликнул Гудинов в ужасе. – Да не будут они проверять!

─ Лада? – попросила поддержки сестра у девушки, сидящей на диванчике.

─ Гудинов, не ной! – строго сказала Лада. – Вот Ирэн, когда сеньору Пуччини играет, тоже себе отдельные причиндалы клеит. Чтобы больше походить на горячую и страстную итальянку. Потому что, вдруг проверят? И что? Вся афера коту под хвост из-за того, что ты боишься немного замарать свои руки?

─ Да ничего я не боюсь! – расхрабрился Гарик, призадумался на мгновенье и попросил: – Девчонки, а, может, вы? Ну, поможете мне?

─ Конечно, поможем, Гудинов! – заулыбалась Лада, поднялась с дивана и стала медленно подходить к нему. – Но только шокером мазать будем. Это очень неприятно, зато эффективно!

─ Да что вы сразу шокером-то! – вскрикнул испуганный Гарик, выхватил баночку краски из рук Ирэн и быстро побежал в ванную от греха подальше. Когда Гудинов закрылся на ключ, девчонки переглянулись и прыснули. Белов их такими и нашёл. Катающимися по дивану, держащимися за живот и угорающими со смеху.

─ Чего веселимся? – спросил он.

─ Подожди чуток, – попросила сестра, вытирая выступившие слёзы. – Это надо видеть…

─ Я – всё! – деловито доложил Гудинов, выходя из ванной в одном полотенце.

─ А ноги ты себе зачем намазал? – удивлённо спросил входящий в комнату Скляров. – Ты ж в деловом костюме будешь! Только с арабской шапочкой и платком на голове.

─ А он… себе… не только ноги…намазал… – потухая от веселья ответила Лада, и они с Ирэн заржали в голос пуще прежнего. Когда до мужчин дошло, как именно барышни развели бедного остолбеневшего Гарика, то не сдержались и присоединились к всеобщему хохоту.

─ Что бы после этого не произошло, – смеялся Скляров, сгибаясь по полам. – Это будет самой любимой частью дела. В жизни не забуду!

─ Вы – садистки, – укоризненно сказал девочкам оскорблённый Гудинов. – А вы, пацаны, – предатели. А как же мужская солидарность?.. Ой, мамочки, она печёт, зараза! – держась за причинное место, Гарик пулей улетел в ванную.

─ Сто баллов за развод! – похвалил Эрик, уже практически задыхаясь от смеха.

Они сняли ангар на несколько часов, а также арендовали частный авиалайнер, находившийся на стоянке, и заплатили пилотам, чтобы они проехали на самолёте по территории. Гейхман с Аллой Ивановной, сеньорой Пуччини и профессором Рихтером встречали арабского шейха Абдаллу Аль-Мактум прямо возле трапа.

─ Мне дали разрешение только на дозаправку, – после обмена приветствий, шейх сразу перешёл к делу. – Мы должны успеть закончить до того, как ваши органы обнаружат, что я вышел из самолёта. Надеюсь, вы понимаете, что у меня каждая секунда на счету.

─ Почему вы продаёте эту картину? – уточнил Гейхман.

─ У меня есть определённые долговые обязательства, о которых не должен знать ни мой отец, ни мой дед, глава нашей семьи, – объяснил Абдалла Аль-Мактум.

─ Откуда она у вас?

─ Эта картина из коллекции моего деда, – ответил шейх. – Она случайно к нему попала. Но не представляет для него большой ценности. Мой многоуважаемый дед отдаёт предпочтение только классической живописи.

─ Подпись: тысяча девятьсот второй год, – удивлённо произнесла Алла Ивановна, взяв картину в руки и рассматривая её с помощью портативного микроскопа светодиодной и ультрафиолетовой подсветками. – Под верхним слоем краски прилипшая пыль, – она поднесла картину к носу и понюхала. – У картины есть запах. Запах рыбы. Гниения, разложения…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «