Игры с Огнём

Это было так необычно, что непроизвольно начинаешь думать о чём-то мистическом. Проклятье в этом мире — ничуть не худшая версия.

— Этот остров несколько раз пытались заселить, — продолжила Азула. — Но… ходят слухи, что здесь ничего не растёт и даже у берегов сложно что-то выловить.

— Словно вся земля отравлена, — прошептал Чан, вглядываясь в мёртвые серо-зелёные бугры камней, которые стали единым целым с наплывами лавы. В небе ему показалось, что на острове растёт какая-то зелень, но… тут правда ничего не было, кроме голого чёрно-серого туфа, который, казалось, застыл всего пару недель назад.

А ведь здесь вполне разместился бы целый город, поболее Коокешуто. Или завод какой поставить могли.

— По легенде, Року умер где-то вон там, в вулкане, — махнула рукой Азула в сторону горы побольше, а потом обернулась и посмотрела прямо в глаза Чана. — Так почему ты хотел побывать в этом месте?

— Э… — смутился он такого пристального разглядывания. Да ещё и гормоны внезапно подвели, отправляя по телу волну определённого толка, которую Чан еле успокоил. Всё же Азула была очень красивой девушкой, у которой всё оформилось и вообще. — На самом деле я думал, что здесь стоит храм Огня со статуей Року…

— А… Разве Храм Огня не на Чунь Дзинге? Его ещё называют островом Полумесяца? — спросил Зуко, и Чан почувствовал себя идиотом.

Полагаться на разрозненные воспоминания было очень глупо. Хотя… Чан посмотрел на дальнюю из двух гор, расположенных на острове, и решил реабилитироваться хотя бы в собственных глазах. Попытка не пытка, ведь так?

— Зуко, Азула, я думаю, что нам стоит разделиться, — выдохнул Чан.

— Разделиться? Зачем? — Зуко тоже посмотрел на предполагаемую могилу Року.

— Вы всё равно будете докладываться отцу, я вам там не так и нужен, — пожал плечами Чан. — А здесь… Мне кажется, что… Что оставшись здесь на какое-то время, я смогу найти что-то интересное или что-то узнать. Возможно… — он поморщился от собственного косноязычия и накатившей неуверенности. — Мне кажется, что это ещё одно особое место духов, о которых говорил ваш дядя, принц Айро. Всё на это указывает. В том числе и слухи о проклятье.

— Значит, ты хочешь здесь медитировать? — спросила Азула и, когда Чан с некоторым облегчением кивнул, достала из подсумка свиток, переданный ей принцем Айро. — Возьми. Это может тебе пригодиться.

— Спасибо, Азула.

На миг даже показалось, что лицо всегда спокойной и собранной принцессы дрогнуло.

— Мы оставим тебе всю нашу еду и воду и кое-какие вещи, — прыгнул в седло и выгрузил сумки с остатками провизии Зуко, отвлекая Чана от Азулы. — Здесь немного, но на пару дней тебе должно хватить.

— Спасибо, Зуко.

— Надеюсь, это не слишком опасно, — несколько нервно хмыкнул Зуко. — Мы вернёмся за тобой после того, как отец примет решение. Идём, Азула.

Чан кивнул другу и снова посмотрел на Азулу, которая упрямо осталась стоять и пристально смотреть на него, чуть прищурив золотистые глаза, в которых притаилась тревога.

— Всё будет в порядке, — чуть улыбнулся Чан, которому иррационально стало очень приятно из-за её беспокойства.

— Будь осторожен, — бросила принцесса и, резко развернувшись, сказала через плечо: — Надеюсь увидеть тебя здесь же, когда мы вернёмся за тобой.

Чан проводил взглядом быстро уменьшающуюся белую точку Юки и, вздохнув, начал разбирать своё походное снаряжение, поёжившись от налетевшего с моря холодного ветра. Всё же, хотя тут и были тёплыми зимы и местный декабрь чаще дарил дождь, чем снег, даже при плюс десяти и наличии магии Огня не особо поспишь на земле и поживёшь без маломальского навеса, так что для начала он решил поставить походную палатку и обустроить лагерь.

К закату солнца всё было готово. Чан нашёл плавня для костра и успел исследовать остров Року. Тот и правда оказался жутко безжизненным и весь был оплавлен лавой. Поужинав сваренной кашей вприкуску с вяленым мясом, Чан забрался в палатку, с установкой которой ему пришлось изрядно повозиться. Для лагеря он выбрал северную часть склона малой горы, которая была наиболее удалена от моря Чудовищ, омывающего южное побережье острова. Зимой, да и в другие времена года, оттуда часто приходили плотные туманы. И делать лагерь на предполагаемой могиле Року не слишком-то хотелось.

Свиток Ксай Бау оказался не таким уж и длинным. К удивлению Чана, многие понятия, описания и практики он встречал в прошлой жизни. Подобное «расширение горизонтов» и завело его душу в этот мир. У него даже закралась мысль, что их миры соприкасаются как раз через план духов, который вроде кремовой прослойки в тортике из параллельных вселенных. Всё же он вроде как изначально через астрал попал именно туда, «вынырнул» в человеческий мир и волей случая обрёл реальное тело.

Чан смотрел в отблески огня.

Чуть не впервые за много лет он оказался совсем один, и как-то навалилось осознание реальности всего происходящего. Не то чтобы он этого не понимал, но… всегда нагружал себя делами, учёбой, практикой в магии и бое на мечах, чтобы занять мысли более насущными проблемами, чем рефлексия о прошлом, к которому не вернуться. А хотел бы он вернуться? Чан уже даже не знал. Слишком много лет прошло, воспоминания потускнели, грусть и ностальгия иногда накатывали, но не так и часто. Он образовал новые связи, стал частью новой системы. Вокруг был целый огромный мир — неизведанный и в чём-то понятный, в чём-то не очень, молодое тело и целая жизнь впереди… за которую ещё придётся побороться. Ещё и Аватар и вся их братия… Всё сложно.

В конце концов Чан отринул сомнения и сел медитировать, чтобы вытащить свой дух из тела. Это была его первая медитация после вселения, и он не знал, что вообще будет и насколько это для него опасно, но…

Выйти из тела получилось до ужаса легко. Вот кажется, что он лишь настроился, а потом — миг — и Чан смотрит на свою отрешённую физиономию, находясь уже вне тела. И хотя зеркал в мире духов вроде как не наблюдалось, осмотрев свои конечности и одежу, он сделал вывод, что дух его один в один он сам. Не прошлый он, Евгений Четин, а он нынешний.

Вспомнив о возможных опасностях, которые могут подстерегать бесплотного духа, Чан перестал пялиться на своё тело, а осмотрел себя и просканировал округу.

— И оружие сюда попало, — рассмотрев полупрозрачный меч, Чан вернул его в такие же полупрозрачные ножны. По крайней мере, у него было средство защиты от местных монстров. Это немного успокаивало.

Магия Огня в мире духов не работала. Наверное, из-за того, что магия связана не только с духом, но и с телом.

Что касается округи, то точно изменилось небо: оно стало светлей и окрасилось в желтовато-рыжий цвет, как перед закатом, а так вроде бы никого не было и никаких странных растений с глазами не росло. Потом Чану показалось, что что-то блестит в камнях недалеко от берега. Он подошёл и наткнулся на линию толщиной в две его ступни, которая слегка светилась зеленоватым, словно её нарисовали фосфоресицирующей краской.

— Это что ещё за… — пробормотал он, увидев, что линия тянется вдоль берега. А потом заметил почти по кромке воды вторую линию в пяти метрах от первой, а между ними… Чёрная земля была расчерчена относительно короткими прямыми линиями, которых он насчитал шесть: по три в два столбика.

Чан мысленно нарисовал этот знак и сообразил, что он похож на графический символ «кунь» — триграмму земли и севера. Сторона света точно совпадала, так что напрашивался вывод, что триграмма была не единственной и была написана по преднебесному чертежу. Обнаруженная чуть дальше и правее триграмма «чжень» с одной слитной чертой и двумя столбцами коротких черт на северо-востоке убедила его в правильности догадки.

— Точно… Это барьер. Причём отсекающий во вне. Безопасное место в мире духов, как та описанная роща… — Чан хлопнул себя по груди и с некоторым удивлением смог достать свиток Ксай Бау. Духовную его часть или что-то вроде. Впрочем, если с ним перенеслись одежда и меч, то чем свиток хуже? Чан проверил содержание и с удивлением увидел, что в мире духов оно изменилось. А он ещё думал, что принц Айро выдал не всё, о чём упоминал при разговоре с ними. На «изнанке» свитка было написано про запечатывание духа тем же барьером триграмм, только посленебесной последовательностью, когда «кунь» уже будет располагаться на юго-западе, а «чжень» на востоке. Единственное, в данном случае нужно было знать истинное имя духа, чтобы барьер удерживал его. Это было весьма кстати: значит, запечатать Раву было хотя бы теоретически возможно. Уже ради этого знания стоило заняться этой медитацией.