Попаданка вопреки дракону

Поднявшись на ноги и поспешно отряхнув платье, попаданка буркнула:

– Собираю паутину, господин Лестар. Подумала, ее вы тоже захотите забрать.

Юркий белый хорек выхватил из рук Нины записную книжку и поспешил к оценщику. Попытавшись схватить фамильяра, Нина вместо пушистого хвоста поймала ладонью воздух и с возмущением уставилась на толстяка.

– Так-с, посмотрим… – произнес Лестар, проигнорировав взгляд девушки.

Он принялся листать страницы, рассеянно поглаживая хорька по спинке. Фамильяр взобрался оценщику на грудь и теперь морщил нос, рассматривая свою добычу. Хоть Нина и была рассержена, не могла не позавидовать, глядя на этих двоих. Да, тут настоящая дружба, а не взаимовыгодное сотрудничество, в котором магу неизменно отводится главная роль. Разумеется, менее противным в глазах Нины Лестара это не делало, но все же…

Не каждый маг мог завести фамильяра. Вот к попаданцам магические зверюшки симпатией никогда не проникались. Нина целый семестр в академии потратила на то, чтобы подружиться с одной из тамошних сов. Лакомства пернатая нахалка с удовольствием принимала, но этим ее интерес к Нине и ограничивался.

– Артур! Вы не поверите… – в комнату запыхавшись влетел коллега Лестара и смущенно замер, увидев Нину.

– В чем дело, Перри? – спросил Лестар, окинув высокого темноволосого мужчину скептическим взглядом. Хоть эти двое и обращались друг к другу по имени, Нина сразу сообразила, что противный Лестар занимает более высокую должность, чем покрасневший от ее улыбки Перри.

– Прошу прощения… Мне сейчас сообщили… Совершено очередное похищение фамильяра! – выпалил Перри.

Нина тут же навострила уши. Лестар от заинтересованности встрепенулся и захлопнул записную книжку Алана.

– Прямо на центральной площади, – завладев всеобщим вниманием, продолжил вещать Перри. – У барона Инжелиуса похитили его кабанчика.

– Неужели опять обошлось без свидетелей? – прижав хорька к сердцу, спросил Лестар.

Перри кивнул.

– Немыслимо! – Нина решила подключиться к беседе и поддержать рассказчика.

– Барон зашел в ювелирную лавку. Пока он выбирал запонки, кабанчик обнюхивал прилавок. Как только продавец упаковал покупку, и барон полез в карман за кошельком… – Перри выдержал драматическую паузу, прежде чем продолжить: – Он обнаружил, что фамильяр исчез!

В комнате повисла многозначительная тишина. Мужчины думали о необъяснимом исчезновении кабанчика и безутешном бароне, а Нина… Предприимчивая попаданка думала о том, что поместит эту новость на первую полосу завтрашнего выпуска «Магического сплетника».

Выяснить, в какую ювелирную лавку заходил барон Инжелиус, не составит труда. Никаких сантиментов. Только изложить факты и сдержано призвать жителей Литории проявлять бдительность, пообещав следить за развитием событий. И фото! Фото барона в обнимку с любимым фамильяром обязательно нужно напечатать.

Цинично? Возможно. Но, возглавив газету, Нина всерьез вознамерилась доказать всем, что способна вернуть ей престиж, а семье – благосостояние.

– Что ж, господа, не буду мешать вам работать, – произнесла Нина и поспешила к двери.

– Госпожа Ролинс, разве вы не собирались забрать это? – Лестар протянул Нине записную книжку. Девушка машинально взяла ее.

Попрощавшись с оценщиками, Нина пулей вылетела из дома. Мысленно она уже набрасывала план будущей статьи.

Широкое крыльцо. Немного обшарпанная, но еще вполне респектабельная дверь. Сверкающая золотыми буквами вывеска. Редакция с порога встретила ароматом кофе и громкими спорами. На этот раз Клайд Нортон, обозреватель светской хроники, пытался оправдать непомерные траты герцога Форестера. В его голосе сквозило неприкрытое высокомерие. Возможно, поэтому коллеги в лице Арчибальда Ретона и Селестины Стайн не спешили войти в положение герцога, которому потребовался позолоченный бассейн для недавно заново отстроенного замка.

– Ну, как вы не понимаете, – горячился Нортон, – у герцога уже есть позолоченный клозет. Он не может довольствоваться примитивным мрамором. Это же дисгармония!

Селестина пренебрежительно фыркнула. Стройная зеленоглазая блондинка обладала даром ясновидения. Она вела в «Магическом сплетнике» раздел с предсказаниями. Нину, когда она только начала работать в газете, очень удивляло отсутствие недовольных ответами Селестины о супружеской неверности, смене работы, необходимости переезда и прочих житейских делах. Но госпожа Стайн была девушкой поэтичной и возвышенной, она так часто использовала метафоры и замысловатые сравнения, что трактовать ее слова можно было как угодно. На адрес редакции регулярно приходили десятки писем с благодарностями в адрес прорицательницы. Завидев очередную партию конвертов, Селестина, позвякивая подвесками на многочисленных браслетах, лишь смущенно разводила руками. В родном мире Нина назвала бы ее шарлатанкой, но здесь и сейчас была благодарна за то, что Селестина не последовала за большей частью сотрудников редакции, которая уволилась, узнав о пошатнувшемся финансовом положении Ролинсов.

– Герцог живет не по средствам. Еще пара лет позолоты на всех поверхностях фамильного жилища и его ждет банкротство, – авторитетно заявил Арчибальд Ретон. Почтенный седовласый счетовод «Магического сплетника» отличался прямотой суждений. Он поправил пенсне на своем выдающемся носу, а затем машинально пересчитал письма, которые держал в руках. Никто из коллег не смел покушаться на ежеутреннюю привычку Арчибальда Ретона забирать корреспонденцию, пришедшую на адрес редакции.

Клайд Нортон отмахнулся от мнения счетовода. Он явно готовился разразиться еще одной тирадой в защиту Форестера, но приход Нины нарушил его планы. Миновав узкий полутемный коридор, она вошла в помещение, которое служило своеобразным опен-спейсом для сотрудников.

– Доброе утро, – произнесла девушка. Она всю дорогу предвкушала, как расскажет подчиненным об очередном похищении фамильяра и как они примутся вносить изменения в уже почти готовый к выходу завтрашний номер газеты. Но вместо этого, почувствовав неладное, Нина спросила: – А где Джейд? Опять опаздывает?

Арчибальд и Селестина смущенно потупились. Клайд махнул рукой на пустующий стол за спиной попаданки. Нина обернулась. На старом, покрытом царапинами и чернильными пятнами, столе лежал один-единственный лист бумаги. Заявление об уходе. Еще одно.

– Мы прекрасно обойдемся и без него, – заявил Клайд Нортон. Подойдя к Нине, он попытался обнять ее за плечи. Девушка увернулась, с трудом удержавшись от того, чтобы не поморщиться.

Клайд ей не нравился. Если не присматриваться, этот двадцатипятилетний щеголеватый брюнет производил вполне благоприятное впечатление. Но… Нина в первый же день своего пребывания в редакции поняла, что он метил на место главного редактора. То, что Клайд Нортон не устроил скандал, а принял ее назначение с заискивающей улыбкой, не улучшило впечатления девушки о нем. За его внешним лоском Нине мерещилось желание подражать Алану. Но Клайд в сшитом по последней столичной моде костюме и с набриолиненными до зеркального блеска волосами оставался лишь блеклой тенью старшего брата Нины. Девушке было неприятно ощущать на себе масляные взгляды Клайда, но указать ему на дверь она не решалась. Сотрудники и так разбегались из «Магического сплетника».

Нина подошла к столу, за которым еще вчера работал весельчак и балагур Джейд. Он заведовал кулинарной колонкой и едва ли не ежедневно уверял в своей преданности Ролинсам. Нина печально улыбнулась. У всякой лояльности есть свой предел. Уж в этом-то она успела убедиться, оказавшись в редакторском кресле. На первом же совещании объявила, что финансовое состояние газеты весьма и весьма шаткое. Пожинать плоды своей честности попаданка начала в тот же день – все внештатные сотрудники объявили об уходе. Даже после этого продажи тиража и прибыль с рекламных объявлений едва позволяли сводить концы с концами.

– Нам придется обойтись без Джейда, – в пику Клайду произнесла Нина. – Но есть и хорошая новость: я нашла отличный материал для первой полосы.