Комбо-Психо

А я ощутил, как в моё сердце хлынул поток маны, и, естественно, не преминул ей воспользоваться. Вообще-то чужая мана была не слишком удачным ресурсом для создания кругов. Но мне в экстренном порядке была нужна сила, о побочных эффектах буду думать потом.

Два круга Арне помогли сформировать где-то четверть моего третьего круга, после чего свечение ладони погасло. Челюсти Амат выполнили свою задачу. Следующий — здоровяк Дариан.

На него заклинание тоже сработало без каких-либо проблем. И так как у него уже был третий круг, благодаря его мане я смог почти полностью сформировать свой. Оставалась самая капелька, которую я смог бы заполнить за пару часов медитации с использованием Трёх циклов.

Удовлетворённо кивнув, я подошёл к кровати Карла и протянул руку.

Но зелёное свечение, вспыхнув на секунду, потухло. Недоумённо подняв бровь, я попытался снова — с тем же результатом.

Что такое?

Причиной провала определённо было не то, что Карл был “хорошим мальчиком”. Во-первых, такое было в принципе невозможно, а во-вторых, даже если бы это оказалось правдой, Челюсти атаковали бы уже меня самого, а не просто развеялись.

Варианта, почему так произошло, было два.

Первый: я был слишком слаб. Карл имел уже четыре круга маны и, возможно, несмотря на то, что он сейчас спал, Челюсти просто не могли преодолеть разницу в силе между нами. В конце концов это заклинание тоже не было всесильным.

Второй: Карла что-то защищало. С учётом того, что его дед был высшим магом, это было довольно вероятно. Возможно где-то на его теле был спрятан артефакт, а возможно дело было в каком-то заклинании-обереге.

Но, так или иначе, пожрать его круг маны у меня сегодня определённо не получится. Печально.

Однако Бафомет был прав. Отомстить можно было десятком разных способов, некоторые из которых были едва ли не хуже смерти. Лишение мага его кругов маны было одним из таких способов, но далеко не единственным.

Что же ещё может быть хуже чем смерть? Естественно — страх. И для этого мне, по сути, уже даже делать ничего было не нужно. После того, как Карл увидит, что произошло с его дружками, остальное его мозг сделает сам.

В окне коридора, когда я удалялся от комнаты троицы, я заметил светлеющее небо. Использование двух Челюстей Амат и усвоение полученной маны заняло около получаса. И время незаметно из “очень позднего” стало “очень ранним”. Уже часа через полтора мне нужно будет вставать и идти заниматься делами.

Хотя, конечно же, я не собирался больше подметать мусор и натирать полы. И у меня уже были идеи по поводу того, как объяснить свой неожиданно появившийся магический талант, потому что скрываться я точно не собирался.

Однако до тех пор, чтобы иметь возможность в случае чего дать отпор тому же Карлу, мне нужно было сформировать третий круг.

Вернувшись в свою маленькую комнатку, по сути являвшуюся подсобным помещением с положенным у стены тонким матрацем, я оглядел ряды швабр, мётел и граблей для чистки листьев и довольно ухмыльнулся.

Мог ли я хотя бы предположить, покидая эту комнатку несколько часов назад, что всё вот так обернётся?

Но, вот, Агур либо мёртв, либо почти мёртв, Бафомет исчез, слившись со мной, а на мир надвигается некая таинственная угроза. Великолепно, что можно сказать.

И это был никакой не сарказм.

До того, как Бафомета пленил Агур, он прожил не одну сотню лет. И от него я усвоил очень простую истину: война — величайший двигатель прогресса. Именно во время войн возносились самые могущественные маги и создавались самые поразительные заклинания. И, отчасти из уважения к последней воле Бафомета, а отчасти потому, что я сам хотел наконец-то сделать свою жизнь по-настоящему полной и ценной, я собирался заполучить их. Все до единого.

Закрыв дверь и приложив огонёк зажигалки к воткнутой настенный крепёж свечке, я уселся на матрац, прикрыл глаза и, используя всю полученную от Арне и Дариана ману, запустил Три цикла телесного перерождения.

Сначала медленно, даже неторопливо, но с каждым оборотом всё быстрей и быстрей, по моему организму начала циркулировать мана. И каждый завершённый цикл прибавлял небольшую её толику, завершая формирование третьего круга.

Через сорок минут круг был завершён на девяносто девять процентов, через пятьдесят — на девяносто девять с половиной. Спустя ещё пять минут я уже был в крошечном шажочке от прорыва…

Когда вдруг услышал звук открываемой двери подсобки. И я просто обязан был обернуть ситуацию в свою пользу.

Использование заклинаний в процессе прорыва было плохой, просто отвратительной идеей. Однако у меня было преимущество в виде мощного духа, а также огромного унаследованного опыта, так что стоило рискнуть.

Выудив из гримуара контур Дыхания Саламандры, я через призванного огненного элементаля коснулся пламени свечи. Сердце тут же будто пронзили десятком игл: нестабильные из-за прорыва круги отказывались нормально работать.

К счастью, хотя и не в полную силу, но применить заклинание мне удалось. Огонёк, слетев со свечки, подлетел ко мне, и тут же из небольшой искорки обратился охватившим всё моё тело пожаром, в момент спалившим одежду. Но на самом деле пламя не касалось кожи, так что серьёзных ожогов мне не светило.

— Ал, ты почему не… — заглянувшая в комнату седая голова с носом-картошкой и в толстых роговых очках, увидев меня, сидящего на уже во всю полыхающем матраце, с ног до головы в огне, выпучила глаза от удивления и шока.

Старика звали Мариус, он был мажордомом, начальником слуг. Именно он когда-то нашёл меня, ещё младенца, подброшенного к дверям Башни, и решил оставить и выходить. И именно благодаря ему я в принципе получил хоть какую-то работу, а не был выброшен на улицу.

Мариус был едва ли не единственным человеком, к кому я испытывал положительные эмоции. И я определённо собирался в будущем отплатить ему за доброту.

Правда, зрелище того, как я полыхаю, на награду явно не тянуло. Шокированный происходящим старик застыл было на месте на несколько секунд, но потом с какими-то нечленораздельными воплями бросился меня “спасать”. Схватил стоящее в углу ведро с водой, в котором я обычно умывался, и уже хотел выплеснуть на меня.

К счастью, времени, что Мариус простоял в ступоре, оказалось достаточно, чтобы мой третий круг наконец-то сформировался. И, как только это произошло, я влил всю его ману в Дыхание Саламандры.

Пламя вспыхнуло с утроенной силой, в секунду захватив всю подсобку. Деревянные швабры и мётлы вспыхнули как хворост. Если бы я не управлял каждым язычком пламени в комнатушке, мы с Мариусом вполне могли действительно сгореть заживо.

Но благодаря тому, что контроль огня в комбинированном заклинании стал на порядок лучше прежнего, всё, что ощущали наши тела — лишь комфортное тепло, а весь дым улетучивался через дверь. Старик так и остался стоять с ведром воды в руках, круглыми от удивления глазами оглядываясь по сторонам. И лишь когда я убедился, что зрелище произвело достаточный эффект, я приказал пламени затихнуть.

В итоге мы остались в почти полностью пустом каменном коробе. На полу остались лежать только угольки да металлические элементы инвентаря. Наигранно медленно, будто пришёл в себя после настоящего транса, я открыл глаза и огляделся по сторонам.

— Парень… — охрипшим голос произнёс Мариус, — что происходит?

За последние пятнадцать лет мне пришлось научиться подражать детскому поведению, когда это было нужно. В противном случае взрослые, и так не слишком довольные моим присутствием в Башне, быстро сочли бы меня каким-нибудь демоном. Так что сыграть для Мариуса спектакль было совсем несложно.