Страница 26 из 30
– А что же от меня требуется?
– Я хочу спросить вас, как адвоката, как мне из этой ситуации выкрутиться?
Я помолчал.
– Возвращай деньги или соглашайся на их ультиматум. Ведь еще не было следственного эксперимента. А следственный эксперимент может расставить многое по своим местам. И, самое главное, какая все же сумма?
– Большая, – повторил Сушков.
– Если сумма большая, то пока можно подождать. Скажи им, что подумаешь, прежде чем дать ответ. Это будет выглядеть вполне естественно.
– А что это даст?
– Мы время выиграем. А следовательно, будем лучше подготовлены.
– К чему?
– К этому самому главному ответу.
– Хорошо, я так и сделаю, – кивнул головой Валентин.
Через несколько минут в дверях появился все тот же работник изолятора Семенов. Он проводил меня до выхода. Я хотел уже попрощаться с ним, но неожиданно он произнес:
– Да, чуть не забыл. Вас следователь Филиппов разыскивал.
– А что он хотел?
– Просил ему позвонить.
«Странно, – подумал я, – какой-то рядовой сотрудник передает мне о звонке следователя. Этот Семенов играет все большую роль в этом деле – все вокруг него кружится. Тут тебе и связи с братвой, и банкет, а теперь и следователь!»
Вскоре я вернулся в пансионат. Я посмотрел на часы. Было около восьми вечера. Но я знал, что в это время работники прокуратуры еще могут быть на рабочем месте – рабочий день у них ненормированный. Я подошел к телефону и хотел поднять трубку, но вспомнил, что если уж мы живем на «конспиративной квартире», то мне нет смысла звонить отсюда. Наверняка у следователя стоит определитель номера. Поэтому я взял мобильный телефон и набрал номер.
Я не ошибся. После соединения послышались знакомые звуки – сигналы определителя номера.
– Филиппов слушает, – услышал я.
– Алло, это говорит… – и я представился.
– Очень хорошо, что позвонили. А я вас разыскивал.
– Хотел поинтересоваться – как это вы определили, что я в тюрьме?
– Это дело нехитрое, – ответил Филиппов. – Наверняка вы к нему ходите каждый день.
«Значит, меня уже контролируют», – подумал я и спросил:
– Чему обязан таким вниманием?
– Дело, в общем, пустяковое. Хотим следственный эксперимент провести. Вы как адвокат можете на этом эксперименте присутствовать. Впрочем, – Филиппов сделал паузу, – вы можете и не присутствовать при этом. Это ваше право.
– Нет уж, лучше я поприсутствую, – сказал я. – Тем более у меня клиент очень требовательный. Наверняка он будет недоволен, если меня не увидит.
– Это уже ваше дело, – повторил Филиппов. – Да, еще что хотел вам сказать. Вы оставили мне номер вашего мобильного телефона, а он не отвечает.
– Так его отключили, наверное.
– А почему отключили?
– Да за долги, – соврал я на ходу.
– Что значит за долги?
– Деньги должен внести, счета не оплатил.
– Так оплатите, – сказал Филиппов.
– Я бы оплатил давно, да у меня денег нет.
На другом конце провода послышался смешок. Видимо, Филиппова очень развеселило это мое высказывание.
– Поэтому вы подключили второй телефон? – спросил Филиппов.
– А с чего вы это взяли? И если даже подключил, то что?
– Так дайте следователю номер, чтобы я мог вас разыскать!
Теперь мне стало ясно, что определитель номера не определил.
– Я дал бы с удовольствием, да телефон не мой.
– А чей же?
– Одной знакомой.
– Любовницы, что ли?
– Я не понимаю, я что – подозреваемый?
Филиппов вновь засмеялся.
– Боже упаси! Но все же, как мне вас искать?
– Вы же номер пейджера знаете, – напомнил я.
– Да, точно, я записывал.
– Так звоните на пейджер, и я вам сразу же перезвоню.
– Хорошо, – сказал Филиппов. – А теперь записывайте адрес, где будет проходить следственный эксперимент.
– Диктуйте.
– Эксперимент будет проходить на месте убийства, – сказал Филиппов. – Вы знаете это место?
– Нет, не знаю. Кафе какое-то…
– Записывайте.
Я записал точный адрес.
– А во сколько, примерно, привезут Валентина? – спросил я.
– Это уж не от меня зависит. Когда у них машина будет свободная, когда караул. Ориентировочно – с двенадцати до пяти.
– А мне как быть?
– Приезжайте к часу, думаю, не ошибетесь. А если опоздаете, то уж не обессудьте.
– Да, я все понимаю.
– Или оставьте свой телефон, – снова сказал Филиппов, – я позвоню вам, когда более конкретно буду знать время.
– Как только оплачу счета, так сразу вам сообщу об этом, и вы сможете звонить мне.
– Хорошо, – Филиппов снова засмеялся. – Значит, мы договорились?
– Конечно.
После разговора я сразу пошел к Жанне. Ее я нашел сидящей в номере в кресле и читающей какие-то бумаги.
– Не помешаю?
– Нет, что вы! Я только что вам звонила.
«Странно, – подумал я, – почему она все время называет меня по-разному – то на „вы“, то на „ты“? Наверное, еще не сформировалось отношение ко мне. А может, считает, что на брудершафт еще не пили?»
Я коротко рассказал Жанне обо всех своих приключениях – о разговоре с братвой, о последующем визите к Валентину, о звонке следователя.
– Что же делать? – спросила Жанна, выслушав меня.
– Нужно прежде всего готовиться к следственному эксперименту.
– А как это – готовиться?
– Сейчас нужно немедленно ехать в это злополучное кафе и обследовать его внимательно. Нужно быть готовыми к тому, какие вопросы задавать, какие требования включить в протокол этого следственного эксперимента. Да, самое главное – там есть Верка, официантка. Она – свидетель, как мне сказал твой супруг.
– Ну и что?
– Ребятишки-братишки, конечно, могут разобраться с Верочкой, поговорить с ней, чтобы она давала нужные им показания. Хорошо бы предварительно с ней на эту тему тоже поговорить.
– Понимаю, – сказала Жанна.
– Но я этого сделать не могу.
– Почему? Вы же адвокат.
– Вот именно. Если я буду говорить со свидетелем, это будет расценено как давление на него. Я могу общаться со свидетелями только на суде или, с разрешения следователя, с составлением протокола. А неофициально я не имею права это делать. Это может повлечь за собой даже уголовное наказание. Но, как ты понимаешь, уголовного наказания я не боюсь. Я боюсь другого – из дела меня могут вывести. Будет хороший повод.
– А из этого следует, что говорить должен кто-то другой? – спросила Жанна.
Я сделал паузу. Жанна поняла, что я имею в виду.
– Хорошо, – сказала она и кивнула головой, – я поговорю с ней сама.
– Я тоже поеду. Но нужно взять еще кого-нибудь.
– Может, Пашу возьмем? – предложила Жанна.
– А он уже появился?
– Да, он приехал, закончил свои дела. Правда, он сейчас спит, очень сильно устал, но ничего, я его разбужу.
– Это было бы отлично! – сказал я.
– Ну что, через час выезжаем?
– Да.
– А поужинать успеем?
– Давайте сначала дело сделаем, – сказал я, – а потом уже спокойно поужинаем.
– Хорошо, договорились.
Через час мы втроем сели в машину. Паша был в плохом настроении. Оказывается, он ездил в другой город и выполнял там какое-то важное поручение, очень устал и рассчитывал сегодня отдохнуть. А мы вместо этого потащили его помощником, точнее, статистом, на следственный эксперимент. Всю дорогу он недовольно ворчал:
– Вот, нашли кого брать! Неужели никого помоложе нельзя было найти!
Мы подъехали к злополучному кафе «Ласточка» уже около десяти часов вечера – почти в то же время, в какое было совершено убийство. Поставив свой джип недалеко от входа, я осмотрелся.
– Вероятно, это и есть то самое место, – сказал я Паше, – тут они, судя по всему, и стояли. Тут можно поставить четыре, от силы пять машин. Как мне говорили, охрана стояла возле машин. До входа – метров пять или семь.
– Шесть с половиной, – поправил меня Павел.
– Ну, у тебя глаз – алмаз! – пошутил я.
Мы подошли ближе к кафе.