Дурной ген

Из опыта практики на четвертом курсе медицинского факультета Арья знала, с кем надо поговорить в первую очередь. По сути, на отделении распоряжалась старшая сестра смены, даже если там, как обычно бывало, находились интерны интенсивной терапии, а то и реаниматологи. Но в отделении Арья с удивлением увидела нескольких полицейских, как в форме, так и в штатском, наверное, детективов. Все они стояли по стеночкам и беседовали между собой. Старшую сестру Арья нашла на центральном посту, который был эквивалентом мозга отделения. Тут рядами стояли мониторы, на них шли данные кардиомониторов и другая информация о показателях жизнедеятельности всех пациентов. Каждому больному полагалась собственная медсестра, которая проводила у его постели семьдесят пять — восемьдесят процентов своего рабочего времени. Старшую сестру смены звали Морин Д’Сильва, она управляла всем происходящим, будто дирижер симфонического оркестра музыкантами. Чтобы привлечь к себе ее внимание, Арье пришлось некоторое время подождать.

— Мне нужно увидеться с Мэдисон Брайант! — выпалила она, как только появилась возможность.

— Как и всем остальным, — сказала Морин, но тут ее отвлекли, и ей пришлось кричать на все отделение насчет анализа крови, который необходимо срочно сделать. Мгновение спустя она снова переключилась на Арью: — Так про кого вы спрашивали?

— Про Мэдисон Брайант, — напомнила та.

— Точно, несчастный случай в подземке, — кивнула Морин. — Восьмая палата.

— Она в сознании? — спросила Арья. — Может говорить?

Медсестра неопределенно помахала рукой в воздухе.

— Она периодически теряет сознание, но когда в себе, ориентируется во времени, понимает, где находится и кто с ней. Учитывая, что с ней случилось, она очень везучая неудачница. С медицинской точки зрения она на удивление стабильна, поэтому ее сюда и привезли.

— Вы пошутили насчет того, что все хотят ее видеть? — поинтересовалась Арья.

— Вовсе нет, — ответила Морин. — Все эти полицейские тут из-за нее, как и куча больших шишек, которые сию секунду набились в ее палату.

— А с чего такой переполох? — удивилась Арья.

— Похоже, ее столкнул какой-то бездомный, — объяснила медсестра. — Во всяком случае, так говорят.

— А большие шишки — это кто?

— Ну, например, президент и гендиректор мед-центра Лангоуна, — проговорила Морин, на которую визит начальника такого уровня явно произвел впечатление. — Я его первый раз живьем вижу. Плюс несколько завкафедрами медицинского факультета Нью-Йоркского университета и здешний завотделением неотложной помощи.

— Вы имеете в виду, тут Вернон Пирс? — переспросила Арья.

Она стояла у центрального поста и оттуда могла видеть, что происходит в восьмой палате. Там вроде было полно народу, но мало-помалу посетители начали выходить в коридор. Среди них она даже заметила знакомое лицо, доктора Карла Хендерсона.

— Вон Вернон Пирс, — сказала Морин, показывая на первого вышедшего из восьмой палаты. Он был роста чуть выше среднего, плотный, с умеренно длинными волосами, разделенными на косой пробор и зачесанными назад. Полное, но не дряблое темное лицо поросло легкой щетиной. Не будь он президентом медцентра, подумалось Арье, вполне сошел бы за главаря какой-нибудь серьезной банды.

— А какие травмы у Мэдисон Брайант? — спросила Арья, все еще гадая, есть ли шансы получить помощь с вычислением Любовничка.

— Переломы обеих ног, нескольких ребер и руки, плюс травма черепа. Хуже всего, что она лишилась стопы. К счастью, она упала между рельсов, только нижнюю часть ноги ниже лодыжки отрезало.

«Вот же хрень какая», — подумала Арья. Травма черепа означала сотрясение мозга, и это в лучшем случае, а следовательно, рассчитывать на помощь Мэдисон, скорее всего, не приходится, во всяком случае, сегодня. Еще даже не попытавшись поговорить с ней, Арья все больше сомневалась, стоит ли вообще совершать усилия в этом направлении. И хотя у попавшей под поезд социальной работницы была дьявольски уважительная причина не отвечать на сообщения, Арья не могла не испытывать раздражения в ее адрес. Мэдисон, небось, стояла у самого края платформы, у проклятой желтой линии, за которую правила велят не заходить. Сразу же вспомнились нью-йоркские пешеходы: в ожидании зеленого света они вечно толпятся у самой проезжей части, так и напрашиваясь, чтобы их переехало такси, что, кстати, случалось довольно часто.

— Доктор Николс!

Оклик застал врасплох Арью, которая решала, попытаться поговорить с Мэдисон или просто уйти. Оказалось, что в ее сторону идет доктор Хендерсон и тащит с собой «главаря банды». Будь у нее время, она сбежала бы, но сейчас деваться было некуда.

— Какое совпадение, — проговорил Карл. Он уже протолкался сквозь толпу и оказался так близко, что Арья ощутила исходящий от него запах кофе. — А я всего минут пять назад рассказывал о вас нашему председателю. Вернон, это доктор Арья Николс, которая участвовала во вскрытии Керы Якобсен. Помните, вы у меня еще ее телефон спрашивали?

— Конечно, помню, — бросил Вернон с легким раздражением человека, пребывающего в состоянии стресса. Он протянул руку, и Арья вопреки желанию вынуждена была ее пожать. Она немедленно невзлюбила этого типа с его темными глазками-бусинками. С ее точки зрения, он не годился на роль президента.

— Администрация хочет поблагодарить вас за понимание деликатности ситуации, связанной с трагедией Якобсен, — сказал Вернон.

Арья кивнула. Голос у него оказался начальственным, уже хорошо.

— Надеемся, в дальнейшем вы не будете привлекать к ней внимание, ведь мы все еще тревожимся, что случай может негативно повлиять на наш медицинский центр. Особенно сейчас, после нового происшествия, которое косвенно связано с первым и предположительно может вызвать внимание прессы. Как известно, мы стараемся не попадать в таблоиды.

Арья предпочла не отвечать, и поэтому в воздухе повисла неловкость.

— Ну вот, собственно, и все, — сказал Вернон. — Рад познакомиться, доктор Николс, и еще раз спасибо. А теперь прошу меня простить, но я должен разобраться с этими детективами и, надеюсь, свести к минимуму последствия инцидента.

И Вернон, изобразив подобие поклона, отошел. Карл, однако, не двинулся с места.

— Такая неожиданность встретить вас здесь, — сказал он. — Что привело вас в Бельвью?

— Хотела попробовать поговорить с Мэдисон, — объяснила Арья. — Получится?

— A-а, понятно, — кивнул Карл. — Нет, она не в том состоянии, чтобы разговаривать. Сегодня точно нет, может, завтра или послезавтра. У нее серьезные травмы. Теперь о менее печальном. Я собирался связаться с вами сегодня, сказать, что сверился с литературой и не нашел информации о связи каналопатии и фентанила.

— Я вроде как потеряла интерес к каналопатии в этом случае, — ответила ему Арья.

— Может, и правильно, — сказал Карл. — А как продвигаются поиски отца?

— Наткнулась на пресловутую кирпичную стену, — призналась Арья, снова используя термин, который узнала, штудируя ночью книги. — Но у меня есть новая идея: выяснить, не поможет ли в этом деле генетическая генеалогия.

— Интересный подход. — Карл кивнул несколько раз, очевидно, обдумывая ее слова. — Очень творческий! По сути, вы предлагаете попытаться воссоздать ДНК отца, или хотя бы ее часть, опираясь на ДНК плода, а потом использовать полученный результат, как во время поисков убийцы из Золотого штата.

— Да, идея примерно такая, — согласилась Арья. Ее порадовало, что завкафедрой увидел возможные достоинства ее концепции, хотя сама она и не была уверена, что задумка сработает.

— Мне кажется, легко не будет, — сказал Карл, — но все равно удачи вам. Как я уже сказал вчера, думаю, вы выносите из практики в бюро судебной медицины больше многих других интернов патологоанатомии. Одобряю.

— Давайте подождем с одобрениями, пока не станет ясно, к чему все это приведет.

— Пожалуйста, держите меня в курсе дела, — попросил Карл. — Это расследование кажется мне очень захватывающим.