Дурной ген

Лори пожала плечами. Уличный баскетбол был страстью Джека, которую она не разделяла и молила небеса, чтобы муж все-таки прозрел и осознал: игра не стоит того, чтобы получать травмы (с ним уже такое случалось, в результате чего потребовалась операция колена). Лори со вздохом вошла в подъезд и стала подниматься к своей квартире, занимающей три верхних этажа дома, с четвертого по шестой. Чем выше она взбиралась, тем тяжелее казались ей собственные ноги и мягкий портфельчик. Лестничные пролеты словно стали длиннее обычного и в каждом прибавилось ступенек. Она не ожидала, что придется возвращаться так поздно, но таково уж бремя главы нью-йоркского бюро. Сегодня вечером, как раз, когда она решила, что разобралась со звонками, поступившими за время вскрытия с Арьей Николс, ей сообщили, что один из новых фургонов судебно-медицинской экспертизы во время перевозки тела обратно в морг попал в серьезную аварию. Пришлось немедленно заняться координацией действий транспортного отдела, юристов, отдела по работе с персоналом и полиции. К счастью, водители бюро были пристегнуты, и хотя потребовалась госпитализация, оказалось, что с ними все более или менее в порядке. Чего не скажешь о фургоне. Счастье, что его единственный пассажир был уже и без того мертв.

В прихожей Лори повесила в шкаф весеннее пальто, надела тапочки и преодолела еще один лестничный пролет до пятого этажа. Пока она поднималась, в поле зрения постепенно появлялись гостиная и кухня, являющие мирную картину. Там сидел перед ноутбуком Джек-младший, а Кейтлин, няня детей, хлопотала у плиты. Каждый божий день Лори благодарила свою счастливую звезду за то, что жизнь свела их с Кейтлин О’Коннел. Без нее все было бы иначе, особенно после того, как у Эммы диагностировали аутизм. Лори не смогла бы остаться на должности главы судмедэкспертов, если бы не эта ирландка, обладательница многочисленных талантов.

Когда Лори добралась до вершины лестницы, ей стал виден настроенный на местный телеканал телевизор, который негромко бубнил — скорее всего, это Кейтлин его включила. Еще Лори с радостью отметила, что на диване пусто, и окинула взглядом гостиную целиком. Эммы нигде не было видно, она, скорее всего, уже спала, и сердце Лори сжалась болью, а ее самокритичный ум задался вопросом, что она за мать такая: уходит утром, пока дочь еще в постели, а возвращается, когда та уже снова в постели. Лори знала, что матери нейротипичных. то есть не страдающих никакими отклонениями детей тоже испытывают чувство вины и что это одна из обычных проблем, с которой женщина сталкивается в современном обществе, но легче ей от этого не становилось.

— Всем привет, — сказала Лори с бодростью, которой совсем не чувствовала, и снова невольно разозлилась на Джека. Вместо того чтобы рисковать здоровьем на спортплощадке, мог бы провести время дома, с детьми.

— Привет, Лори, — отозвалась Кейтлин со своим приятным ирландским акцентом. — Как прошел день?

— Интересно, — попыталась быть честной Лори. — Эмма уже спит?

— Конечно, — ответила Кейтлин. — Бедняжка совсем вымоталась после трех врачей и Дороти.

— Как у них сегодня дела? — спросила Лори. Ее мать Дороти, посоветовавшись с педиатром и психиатром, специализирующемся на аутизме, наняла для Эммы поведенческого аналитика, врача высшей категории.

— По-моему, очень хорошо, — сказала Кейтлин. — Так получилось, что у Эммы были короткие сеансы поведенческой терапии, логопедии и лечебной физкультуры в один день, и она справилась, как чемпионка. Все сошлись на том, что она явно делает успехи.

— Отлично, — улыбнулась Лори.

Она чувствовала облегчение, что Эмма подается лечению, но при этом не могла справиться с легким стыдом, ведь состояние дочки улучшалось потому, что у семьи хватало денег на специалистов и разные методы терапии. Тот факт, что Соединенные Штаты, предположительно богатейшая страна мира, сделали деньги решающим фактором в здравоохранении, в глазах Лори было непостижимо с моральной и этической точек зрения.

— Хочешь поужинать? — предложила Кейтлин, когда Лори положила свой портфель на обеденный стол.

Джей-Джей даже не поднял глаза от ноутбука.

— Чуть попозже я сама приготовлю пасту и салат, — сказала Лори.

Так у них было заведено по будням: когда бы Лори ни приходила домой, она, пообщавшись с детьми, готовила что-нибудь для них с Джеком. Муж иногда помогал, но это случалось не всегда, а в такую хорошую погоду, как сейчас, и того реже.

Лори присела возле сына и увидела, что он занят любимым делом: играет в «Майнкрафт». Она некоторое время понаблюдала за мальчиком и, как обычно, была поражена его сосредоточенностью и зрительно-моторной координацией. Джей-Джей с невероятной скоростью строил какое-то похожее на дворец здание.

— Не хочешь с мамой поздороваться? — через некоторое время спросила Лори.

— Привет, — буркнул он, не отрывая глаз от экрана, а пальцев от клавиатуры.

— Я так понимаю, домашку ты уже сделал?

— Да, она легкая была, — ответил Джей-Джей.

— Может, прервешься на минуту? — предложила она. — Хочу кое-что у тебя спросить.

Он закатил глаза, но отвернулся от компьютера и посмотрел на мать. Необходимость прерваться очевидно не привела его в восторг.

— Папа утром в школу ходил, — сказала Лори. — Ты это знал?

— Да, я его видел.

— До того, как он встретился с мисс Росси, или после?

— И до, и после.

— Вы поговорили?

— Нет, мы с ребятами в кикбол играли. А еще папа злился, когда выходил от мисс Росси и садился на велосипед. У него лицо все красное было. Но все-таки он мне помахал, и я ему тоже.

«Ничего себе», — подумала Лори. Если уж даже сын заметил, что Джек злится, дело плохо. Вслух она спросила:

— Как сегодня в школе?

— Нормально, — сказал Джей-Джей.

— Ни с кем не ссорился? — поинтересовалась она. Основная претензия школы заключалась в том, что сын проявлял агрессию, хотя речь шла и о болтовне на уроках, непослушании, эмоциональных вспышках и других проявлениях, типичных для гиперактивности.

— Нет, — ответил она.

— Ты знаешь, что мисс Росси тревожит твое поведение?

— Да, знаю, — подтвердил мальчик. — Она сказала, что, если я не исправлюсь, мне, может быть, придется ходить в другую школу.

«Боже милостивый», — подумала Лори. Речь о возможном исключении зашла впервые, и это повышало ставки. Учитывая все остальное, что сейчас происходило в ее жизни, она не могла даже вообразить, как будет подыскивать новую школу. Вместо того чтобы прямо заговорить об этом, она спросила мнение сына о причине его поведения. Почему он дерется и так часто разговаривает во время занятий?

— Это все Барри Левере виноват, — обвиняющим тоном заявил Джей-Джей. — И сам я не болтаю на уроках, я только отвечаю.

— Ладно-ладно, — поспешно сказала Лори. Из того немногого, что она знала о детской психологии, было ясно, что мальчик возраста Джуниора почти неизбежно постарается переложить ответственность за свои шалости на других людей или на обстоятельства. Чтобы не продолжать бессмысленный разговор, она попросила сына показать, что он строит сегодня вечером.

— Да, конечно! — с рвением воскликнул тот.

С полчаса понаблюдав за игрой в «Майнкрафт» и дойдя до той степени усталости, когда начинает кружиться голова, Лори поблагодарила сына, уверив, что в восторге от его дворца, и встала из-за стола. Потом поднялась на верхний этаж и зашла посмотреть на Эмму, вид у которой был такой же ангельский, как и утром. После этого Лори вернулась на кухню, чтобы заняться приготовлением салата и простого блюда из пасты. Джуниор так и сидел за компьютером. Кейтлин вернулась в свою комнату на четвертом этаже, как обычно поступала, когда Эмми засыпала. Лори уже собиралась забросить пасту в кипящую воду, когда услышала, как хлопнула входная дверь, а через мгновение по ступенькам взлетел Джек в шортах и футболке. Его светло-каштановые волосы, чуть тронутые сединой на висках, прилипли ко лбу, под мышками виднелись круги пота. Он был в прекрасном настроении.