Страница 20 из 82
— Прошу, — жестом предложил ей сесть Дэвид, а сам опустился в собственное кресло и подтянул его к столу. — Итак, вы на месячной стажировке в бюро и заинтересовались делом Керы Якобсен.
— Все верно, — подтвердила Арья.
— Чем могу помочь?
— Я читала ваш отчет, — сказала она» — и там кое-что упущено.
— Упущено? — переспросил он с намеком на обиду. — Вряд ли я что-нибудь упустил. О чем вы?
— Меня предупреждали, чтобы я не распространялась на эту тему, но, полагаю, вас можно ввести в курс на законных основаниях. Во время вскрытия внезапно обнаружилась одна деталь: погибшая была примерно на десятой неделе беременности, плюс-минус неделя. Значит, в районе первого марта имели место какие-нибудь шуры-муры, предполагаю, по взаимному согласию. А в вашем отчете нет ничего о ее любовнике.
— Никто не упоминал никаких любовников, — защищаясь, проговорил Дэвид.
— А вы спрашивали?
— Не помню, — признался он. — Возможно. Хотя погодите, ее мать вроде бы говорила о чем-то таком. Позвольте мне свериться с записями. — Выудив из-под бумаг клавиатуру, Дэвид вывел на монитор дело Керы Якобсен. — Так, вот оно. Помнится, когда я разговаривал с ее матерью и младшей сестрой, обе понятия не имели, что Кера употребляет наркотики. А когда я спросил, были ли у нее эмоциональные сложности, которые могли привести к употреблению, или, может, она испытывала физическую боль, они ответили, что нет. Но потом мать признала, что летом Кера порвала с давним бойфрендом, однако, по ее словам, дочь отнеслась к этому нормально и использовала разрыв как повод перебраться в Нью-Йорк, о чем с детства мечтала. Еще мать сказала, что в последние несколько недель голос у Керы по телефону был довольно невеселый, а буквально на днях она впервые заговорила о том, что может, вернется обpaтно в Южную Калифорнию. Для матери такое заявление стало совершеннейшей неожиданностью Но если не считать этого, по ее мнению, дочь была довольно уравновешенной женщиной, которой нравилось жить в Нью-Йорке.
— А имя того давнего бойфренда вы записали? — спросила Арья.
Она знала по опыту, что давние бойфренды, как фальшивые монетки, имеют тенденцию снова появляться, когда не ждешь. На последнем курсе в Принстоне она вообразила, что влюблена в своего однокашника по имени Брайан Хиггинс. Их первый секс оказался также и последним. Когда половой акт близился к завершению, Арья притормозила Брайана, объяснив, что сейчас, возможно, не самое лучшее время для подобных вещей, поскольку она как раз в середине цикла. Брайан ответил на это, что для секса всякое время хорошо, если занимаешься им с правильным человеком. К несчастью, его заявление оказалось ложным по обеим позициям. Мало того что Арья забеременела, так Брайан еще и отрицал свою ответственность, уверяя, что никак не может быть отцом, а даже если это вдруг он, значит, она сама его соблазнила. Потом, спустя год, когда она была в Бостоне на первом курсе медицинского факультета, а Брайан учился на юридическом, он вдруг нарисовался, поджав хвост, в надежде снова начать отношения. Арья решила, что уместно будет прямым текстом послать его на хер.
— Да, его зовут Роберт Барлоу, — сказал Дэвид. — Он на четвертом курсе мединститута, проходит клиническую практику в медицинском центре имени Рональда Рейгана университета Лос-Анджелеса.
— Ладно, будем считать, этот сорвался с крючка, — вздохнула Арья. Она хорошо понимала, что представляет собой клиническая практика, потому что сама когда-то прошла ее: была у нее в жизни такая ошибка. — А как насчет более позднего эпизода, когда жертва загрустила? Есть какие-нибудь объяснения, почему это случилось?
— Ее мать с сестрой сочли, что Кера просто тоскует по родне. От матери я узнал, что Кера была домоседкой и поддерживала теплые отношения и с ней, и со своей младшей сестрой, которая пока что учится в школе. Можете сами проверить: мать уже в пути и завтра будет в Нью-Йорке.
— Как насчет Мэдисон Брайант, которая тоже упомянута в отчете? — спросила Арья.
— И что?
— Вы описали ее как подругу и коллегу, — пояснила она. — У вас какое впечатление создалось: они действительно подруги или скорее просто знакомые?
— Мне кажется, подруги, — ответил Дэвид. — Но в то же время мисс Брайант сказала, что после рождественских праздников они виделись не так часто, как до этого, осенью. Ей показалось, что Кера плохо переносит нью-йоркскую зиму и предпочитает сидеть в тепле квартиры.
— Вы спросили у нее, был ли у Керы кто-нибудь? — поинтересовалась Арья.
— Нет, но один из патрульных сказал, что задал ей такой вопрос, прежде чем открыть квартиру, и получил отрицательный ответ.
— Наверное, вы расследовали немало передозировок? — спросила она.
— Целую кучу. — кивнул Дэвид. — У нас их в среднем четыре штуки в день, выходит, один случай каждые шесть часов в режиме двадцати» четыре на семь, и я вношу свою лепту в их расследование.
— А в нынешнем деле есть какие-нибудь особенности?
Несколько секунд Дэвид смотрел в пространство, а потом сказал:
— Пожалуй, нет, но мы нечасто видим, чтобы шприц оставался в вене, хотя такое, конечно, случается, особенно сейчас, когда фентанил так распространен. А еще я заметил, что у нее оказалось довольно много наркотиков, чуть ли не целый мешок. Похоже, она только-только пополнила запасы. Мое предположение, что вещество в новой партии оказалось гораздо чище, чем она ожидала. У нас уже бывали такие проблемы. Наркоманы часто считают, что концентрация наркотика не отличается от поставки к поставке. Лучшее представление мы получим, когда будет готов отчет токсикологов.
Внезапно телефон Арьи издал звуковой сигнал, означающий, что пришло сообщение.
— Подождите, — попросила она, достала трубку и прочла на экране: «Д-р Николс, пожалуйста, как можно скорее свяжитесь со мной. Нам нужно увидеться. Это срочно. Д-р Хендерсон».
— Что еще за новости, — пробормотала Арья. Пришла ее очередь ненадолго уставиться в никуда. Ей никогда раньше не приходили сообщения от главы кафедры патанатомии Нью-Йоркского университета, и разговаривать они прежде не разговаривали, насколько она помнила.
— Ну так что? — поторопил ее Дэвид.
— Извините, — ответила она, возвращаясь к реальности. — Кое-что произошло, поэтому нам пока придется закруглиться. Чего мне хотелось бы, так это получить контакты Мэдисон Брайант.
— Не уверен, что мне следует делиться с вами такой информацией, — нахмурил брови Дэвид и повернулся за поддержкой к столу Барта Арнольда, главы группы медицинских дознавателей, но тот отсутствовал на рабочем месте, успев улизнуть.
— Послушайте, мистер Голдберг. Я занимаюсь этим делом по прямому распоряжению главного судмедэксперта доктора Лори Монтгомери. Вы должны оказывать мне всю необходимую помощь, иначе вам придется выслушать приказ непосредственно от нее. Я ясно выражаюсь? — При необходимости Арья с легкостью умела передергивать или прибегать ко лжи во спасение.
— Конечно, — сказал Дэвид и снова повернулся к монитору, чтобы найти нужные сведения. Пока он записывал на листок адрес и телефон, Арья задала новый вопрос:
— Вам удалось поговорить с кем-нибудь из соседей Керы Якобсен?
— Да, я побеседовал с женщиной, которая живет в квартире четыре-a, это рядом с Кериной квартирой четыре-би, входные двери друг на дружку смотрят. Соседку зовут Эвелин Мабрай. Я запомнил, потому что у моей матери была такая же девичья фамилия. Похоже, соседка была последней, кто видел Керу Якобсен живой, и подобная информация, между прочим, лучше всего помогает определить время смерти, что бы там ни показывали в сериалах про криминалистов.
— И когда это было? — спросила Арья.
— Во второй половине дня в воскресенье.
— У вас не возникло ощущения, что Эвелин Мабрай была хорошей приятельницей Керы?
— Ничего подобного, — сказал Дэвид. — У меня сложилось впечатление, что дамочка склонна к легкой паранойе и затворничеству. К тому же барахольщица: у нее в квартире и повернуться-то негде.