Хозяйка кофейной плантации

— Я обозналась, приношу свои извинения, — приседаю в реверансе я, чтобы скрыть смущение и растерянность. — Вы очень похожи на моего знакомого.

Он, усмехаясь, кивает, и у меня снова возникают сомнения в том, что он меня не знает. Господи, да так и свихнуться недолго.

— Дон Смит, будьте любезны, не тяните с оформлением документов, — гораздо теплее говорит он поверенному. — И отдайте распоряжения от моего имени подготовить всё для завтрашнего бракосочетания.

Я вздрагиваю. Даже в страшном сне я не могла представить, что когда-то буду принадлежать Мигелю. Мне становится дурно. Как представлю, что меня ждёт после заключения брака, так сердце колотится, как оглашенное. Кровь стучит в висках.

— Вам нехорошо, донна … — брюнет замялся, не зная моего имени.

Раньше я бы посмеялась над тем, что он женится на женщине, о которой ничего не знает. О времена, о нравы! В нашем времени по десять лет живут вместе, чтобы понять, что друг другу не подходят. Тут всё гораздо проще – поженились, будьте любезны приспосабливаться. Подходите или нет, уже никого не касается.

— Тори, — от нехватки воздуха лепечу я своё имя, как институтка, прости господи. — И да, мне не хватает воздуха.

Вокруг всё приходит в движение. Мигель подхватывает меня на руки. Его крепкие руки прижимают меня к себе слишком близко. Он движется к дверям, на ходу отдавая распоряжения рабам:

— Окна открыть и проветрить, всех погнать вон.

Обнимаю его за шею. От близости сильного тела кружится голова. Вдруг вспоминаю, что я женщина. Такие воспоминания ох как не к месту. Я и так готова в обморок грохнуться от близости такого мужчины.

Боже, он мне дан тобой в наказание за то, что я всегда считала мужчин существами второго сорта. А красавцев ещё и жалкими альфонсами.

И вот мой будущий муж — богатый красавец. У меня от взгляда на него сжимается сердце. Его словно специально для меня создал господь бог, чтобы я потеряла наконец возможность здраво рассуждать в любой ситуации. Как говорят, в наше время горячий брутальный мачо.

Высокий с широкими плечами и узкой талией. Смуглая кожа, чёрные, горящие страстью глаза, обжигающие мне душу. От его длинных до плеч вьющихся волос горят ладони, желая дотронуться, пропустить пряди между пальцев, ощущая их шелковистую мягкость.

Расстёгнутый камзол и глубокий вырез на рубашке обнажают часть рельефной груди. Я сглатываю образовавшийся в горле комок.

Боже, помоги мне! Вика тебе надо продержаться до завтрашней церемонии. Докажи самой себе, что сможешь устоять. Мигель должен добиваться тебя, а не получить готовенькой, палец об палец не ударив. Учти, тебе с ним жить.

— Дон Смит в вашем распоряжении кабинет, к вечеру жду подписанные Верейро документы о передаче собственности, — быстро говорит Мигель, выходя в портик.

Находит лавочку, присаживается, не спеша выпускать меня из рук. Я чувствую, нарастающее желание Мигеля.

— Благодарю вас, — глупо хлопая ресницами тихонько шепчу я. — Вы меня спасли от обморока, дон…

Осторожно высвобождаюсь из его объятий. Но не тут-то было. Словно железные обручи сомкнулись у меня на талии.

— Не спешите, Тори, — шепчет он мне на ухо, опаляя кожу жарким дыханием. — Вы такая красивая.

Скромно потупившись, я произношу:

— Благодарю вас, но всё же прошу меня отпустить, дон…

— Зачем? — Искренне удивляется Мигель. Во второй раз проигнорировав мой намёк на то, чтобы он представился.

Да, характер не сахар. И ещё как бонус к его красоте добавить ум. А это самая возбуждающая для меня эрогенная зона. Если ещё у него и чувство юмора имеется, то я пропала.

— Как зачем? Это не прилично, — деланно возмущаюсь я, искренне надеясь, что он примет возмущение за чистую монету.

— Неприлично? — Хохочет он так, что слёзы выступают на глазах. — Да, чувство юмора у вас есть, Тори. Неприлично! Это же надо придумать.

Любое возбуждение резко обрывается в тот момент, когда надо мной начинают смеяться. Не дружеское подшучивание, а насмешка. Да, ещё и от такого красавчика. Кровь бросается мне в голову. Я грубо отталкиваю его и едва не сваливаюсь с колен Мигеля.

Каков негодяй! Возомнил о себе бог весть что! Гнев не лучший советчик, но я уже оседлала боевого пони и во весь опор с шашкой наголо мчусь на наглого красавчика.

— Да, чёрт побери, лапать порядочную женщину неприлично и даже возмутительно, — шиплю я, наклонившись к его лицу, тыча пальчиком в плечо.

Но он, как будто меня не слышит, смех обрывается, а взгляд зависает. Не понимая, в чём дело, я слежу за его взглядом и густо краснею. Он уставился в моё декольте, которое находится прямо под его носом.

Глава 11

Мигель раздевает меня взглядом, и я понимаю, что это неожиданно приятно. Внимание такого мужчины дорогого стоит. Но вот только удержать его будет чертовски сложно. Мигель из тех, кого называют одиночками, и даже жена не может рассчитывать на нечто большее, что просто страстная близость.

Вместо негодования, из-за возмутительного поведения моего нового жениха по телу разливается тёплая волна истомы.

Я узнаю это чувство. В прошлой жизни не раз его испытывала. Оно называется желание. Но, невинная девушка, вроде донны Тори не должна знать о таком. Вряд ли её родители-католики рассказывали ей об этой стороне супружеской жизни. А мне нужно соответствовать легенде, чтобы заинтересовать его.

— Что за вызывающее поведение у вас дон Не Знаю Как Вас Там, — прикрываю я ладошкой грудь. Пускай помучится, слюни попускает. Ему полезно. — Отпустите меня немедленно!

Опять не реагирует на мою прямую попытку узнать его имя. Пряча в уголках губ улыбку, он проводит по моим волосам рукой. По телу снова разливается предательское тепло. Главное — выдержать и не растечься лужицей у его ног, тогда всё, пиши пропало. Никогда он больше не обратит на меня внимание. Останусь жить соломенной вдовой, до тех пор, пока либо фазенду не проиграет, либо меня.

А становиться призом в карточных играх не входит в мои планы.

— Полегче на поворотах, сеньорита, — вальяжно откинувшись на спинку скамейки, растягивая слова, произносит Мигель. — Меня утомляет ваш щебет насчёт прилично – неприлично.

Я пытаюсь сползти с его колен, но хватка будущего мужа железная. Неожиданно для меня он подаётся вперёд, цепляя мой взгляд своим, и отшатываюсь от неожиданности.

— Чёрт побери, Тори, больше не смей щебетать о возмутительном поведении, ты, моя птичка, я выиграл тебя и будешь делать то, что я захочу, — угрожающе нависая надо мной, с горящими глазами, втолковывает мне Мигель. — Ты такая же, как и любой из рабов. Только из уважения к твоему происхождению я беру тебя в жёны, но могу и передумать.

Он проводит по моим губам большим пальцем, наблюдая за моей реакцией. Я совершенно пришибленная его эмоциональным спичем, ошарашенно смотрю на него, не реагируя на ласку.

Я знаю, что он может передумать. Понимаю, чем мне это грозит в чужой стране без средств к существованию. Становится зябко при довольно жаркой погоде.

— Тори, я вижу, что шокировал вашу невинность, своимвызывающимповедением, — приписывает причины моего ступора собственному обаянию Мигель, довольно улыбаясь.

Отчасти он не ошибается. Но лишь отчасти. Надеюсь, что Мигель не будет читать меня, как открытую книгу. В его присутствии во мне просыпается юная девица, без какого-либо опыта общения с противоположным полом. Проще говоря, я глупею и это меня не радует.

— Простите, но я не привыкла к такому вольному обращению, — смущённо потупив глазки шепчу я, чувствуя, как краска приливает к лицу. — Родители учили не позволять вольности мужчинам. У меня должен быть один мужчина в жизни.

Надеюсь, я смотрюсь мило и достаточно невинно. Единственное, что отличает меня от остальных женщин в жизни Мигеля – неискушённость. Держу пари, что он не подходил к девушкам из приличных семей на пушечный выстрел, боясь быть окольцованным. А тут, решился непонятно почему.