Сиф

Надо найти своих соотечественников, завязать знакомства, в конце концов.

Но как только я развернулась, мой нос опять уткнулся в грудь бесшумно подкравшегося тетрарха. На этот раз его лицо утратило ленивое и насмешливое выражение, превратившись в непроницаемую маску.

— Что ты здесь разнюхиваешь? — Он был раздражён. Опять.

— Старейшин ищу. — Бесхитростно ответила я. Зачем выдумывать какие-то другие причины?

Он закрыл глаза, видимо, работая над самообладанием.

— Кто тебе сказал, что они здесь?

— Никто.

— Кто сказал?

— Никто! Я просто бродила и мысленно представляла себе того, кто со мной говорит. А он, они здесь?

Он сделал ещё несколько дыхательных упражнений, потом открыл глаза и обречённо указал на массивную дверь, перед которой я нерешительно торчала. Её створки, с вырезанными на ней непонятными символами, медленно разъезжались передо мной в стороны, а я чувствовала себя мальчиком Атрейо, стоящим перед сфинксами, из книги «Бесконечная история».

— Ну, проходи, раз сама нашла, коробочка с сюрпризами.

Это он про меня?

Было страшно и торжественно. Глаза постепенно привыкали к темноте. Это было огромное помещение с широкой аллеей посередине, по обе стороны от которой располагались статуи. Несколько рядов каменных статуй, сидящих в позах лотоса, устремившие взгляды своих закрытых глаз в Вечность. Они принадлежали к разным расами, были одеты в разные одежды и сильно различались ростом: некоторые были человеческого роста, другие возвышались надо мной на три метра, не смотря на то, что сидели на полу в позе лотоса. Я завороженно прошла до середины, затем вдруг резко повернула направо и остановилась около огромной трехметровой статуей рептилоида, закованного в почти истлевший скафандр, едва прикрывавший его кожу.

— Кто они? — Я всё-таки решилась нарушить тишину, и мои слова эхом разлетелись по всей зале.

— Старейшины.

— Но ведь, это статуи?

— Почти статуи. Но нет. — Терон смотрел только на меня и подходил всё ближе. На его лице отражалось сомнение. Он словно решал, рассказать мне что-то, или я всё же не достойна этого. Затем решился. — Гайя очень важна. Несмотря на свой микроскопический размер, она находится на краю рукава Ориона. Это последняя обитаемая планета, находящаяся на границе Третьей и Второй Вселенной. Последний рубеж… — Его слова тихим эхом шелестели под потолком залы. — Она пригодна не только для дыхания и жизни вашей расы, но для других рас, которые прилетают к вам… в гости. Поэтому Правление вашего галактического союза построило на ней несколько космопортов. Но она — достояние не только вашей галактики. В разное время существования Гайи на неё прилетали странники со всех концов Вселенной. Некоторые — с исследовательскими миссиями, некоторые с селективными и генно-инженерными, с просветительскими, некоторые даже случайно попадали на Гайю через червоточины. Таких исследователей-одиночек, блуждающих между галактиками было и есть до сих пор великое множество.

Интонации Тера, наконец, стали серьёзными и уважительными, лишившись обычной насмешливости.

— Те, кто прилетает к вам из вашей собственной галактики очень любят наблюдать, экспериментировать, указывать, но они всегда имеют возможность вернуться домой. В случае с этими ребятами, — и он обвёл рукой залу, — всё не так просто. Они из моей части Вселенной, скопления Великого Аттрактора, застрявшие на Гайе по разным причинам, и ожидающие помощи от хорошо экипированного провожатого вроде меня, который доставит их, наконец, домой, в теплую в кроватку. Некоторые из них пробыли у вас так долго, что их планет уже давным давно нет.

Я удивлённо посмотрела на Терона.

— И эти странники — Старейшины?

— Именно эти — да. Я вывез не всех, застрявших на Гайе, а только тех, кого мне поручили эвакуировать из Лагеря Васту.

— П-прости?

— В Антарктиде. Зал ожидания для многих заблудших и покинутых душ на Гайе. Там они ждут.

— С-спасения? — Я вдруг стала заикаться.

Терон пожал плечами.

— Откуда мне знать? Спасение ли это? Я ведь не Старейшина, и не практикую подобное. Я просто подрядчик, который выполняет для них разные миссии. — Он засунул руки в карманы джинс и втянул голову в плечи, глядя в задумчивости на рептилоида.

— А потом они к-каменеют?

— Да, если ждут долго. Такела ждал около миллиона лет. Поневоле окаменеешь.

— Такела? — Встрепенулась я, услышав знакомое имя. — Но он жив?

«Ещё как жив». Голос в моей голове испугал меня так, что я подпрыгнула.

— Так это ты со мной говорил? Ты Такела? — Я громко шептала, стараясь, чтобы эхо, разнящееся по зале, не слишком тревожило остальные статуи.

«Я. Не сомневался, что ты найдешь меня».

Терон удивлённо уставился на меня.

— Ты что, не слышишь его? — Теперь я шипела уже на Терона.

— Нет. — Судя по его тону, он мне опять не верил.

«А я с ним и не разговариваю. Упрямый мальчишка».

— Да, но именно этот мальчишка спасает тебя и везёт… Куда ты его везёшь? — Я обратилась ко всё ещё разглядывающему меня Терону.

— На Сайградар. Такела-Ицедаар — тларек. То есть, в настоящее время является гражданином моей империи. — Казалось, Терон отвечает машинально.

— Тлареки — рептилоиды?

«В твоих устах это звучит слегка презрительно, дитя».

— П-простите, Такела, — мои руки вдруг сами сложились в почтительном жесте: левая рука легла на сердце, а правая ладонь раскрылась на встречу огромной статуе. — Вы знаете, ваше вмешательство в мою голову было очень болезненным.

«Для меня такое общение естественно. Для тебя — болезненно. Но кажется, мы нашли нужный канал? Сядь и дотронься до меня». Я так и сделала, нерешительно коснулась пальцами его огромного колена, оказавшегося у меня перед глазами, а затем подняла глаза на говорящую статую, сидевшую передо мной в позе лотоса. Это был не обычный рептилоид, которых изображают злодеями в наших земных комиксах и фильмах.

«Так мне легче передавать тебе образы. Закрой глаза». И я послушалась. Сердце налилось чувством глубокого доверия к этому огромному, доброму человекообразному ящеру.

Внезапно картина в голове перестала быть пустой. Я перенеслась на планету, наполненную жемчужно-розовой дымкой. Рядом стоял он, и мы были почти одного роста. Он радушно протянул мне руку, а на его мягком округлом лице царила светлая улыбка. На голове не было волос, не было ушей. Честно говоря, голова более всего походила на голову огромного травоядного динозавра диплодока, прикрепленную ко вполне гуманоидному телу. Только покрытого ороговевшей серой кожей, напоминавшей кожу слона или черепахи. Сам он был одет в литой темно-синий комбинезон, то и дело переливающийся радужными отблесками в лучах матового света, пробивающегося из-за жемчужных облаков. Он всё молчал.

«Что это за место?» Я всё-таки нарушила молчание.

«Мой дом. Вот видишь, не все рептилоиды плохие.» И он печально улыбнулся. Сквозь пелену облаков я начала присматриваться к окружающему меня миру.

Мы стояли на одной из многочисленных узких, уносящихся ввысь скал, покрытых хвойными кустарниками и деревьями. На каждой из них обитали сородичи Такелы. Некоторые из них летали, взмывая ввысь к и исчезая в облаках. У других, кажется, совсем не было крыльев, как и у моего нового друга.

Некоторые сидели на утёсах, находясь в глубокой медитации. В самом низу я увидела огромную площадь, где многие рептилии, одетые в подобие тог или мантий общались, спорили, читали, прохаживались или просто сидели, глубокого погруженные в свои мысли.

«Зачем я здесь? Это Сайградар?»

«Нет, дитя. Я показываю тебе то, что запомнил я, когда начал свой путь в вашу часть Вселенной. Это было полтора миллиона лет назад. Из потоков мыслей тетрарха и других я узнал, что моей планеты больше нет. Тхраот. Моего дома. Его уничтожили ахвишемы. Теперь наши старейшины живут на Сайградаре, в новой империи, которую создал этот юнец. И я лечу к ним, где они смогут пробудить моё тело. Сам я уже, увы, не могу это сделать».