Страница 53 из 73
Тот молча кивнул и ещё сильнее нахмурился. А Зинат обернулась к Насте и с сожалением в голосе, сказала:
– Тут ничего не поделаешь, подруга. Значит, отец уже сосватал его, – кивнула на Букара. – У нас такой обычай. Раз посватал, то это изменить никак нельзя. А я так надеялась, что ты будешь моей подругой долго, долго! Прости...
Букар резво вскочил и, не простившись, выбежал вон. Лица его никто не видел.
Девушки в молчании переживали внезапную трагедию, так неожиданно свалившуюся на молодые души. Обе словно оглушённые не находили слов утешения. А Настя уже знала, что нарушить уговор невозможно, не навлекая на весь род больших неприятностей. Вражда могла длиться поколениями и с самыми ужасными последствиями.
– Он знал об этом? – спросила Настя тихим обречённым голосом.
– Можно и так сказать, – как-то неуверенно ответила Зинат. – Отец недавно намёками заявил, что подыскивает для него невесту. Больше об этом он не говорил. Хотя я могу и всего не знать. Дома обязательно расспрошу. А он тебе так нравится? Ты ему тоже. Он мне всё уши прожужжал, требуя всё рассказывать о тебе.
– Значит, не судьба! – проговорила Настя решительно. – И нечего в таком случае об этом думать и терзать себя. Мой отец уже посмеивается надо мной.
– Ты ему всё поведала? – изумилась девушка. – Я бы никогда!
– А с кем мне ещё говорить и советоваться? Отец всегда был ближе ко мне...
– А мама как же? – с любопытством спросила Зинат.
– Мама меня не любила. И я очень переживала за это. Но так получилось. А с отцом у меня всегда были самые лучшие отношения. Мы любим друг друга всей душой. Приходится всё ему рассказывать. Ведь больше некому, а хранить всё в себе очень трудно. А у нас и собаки дома нет. Я не считаю хозяйскую...
Девочки обнялись и даже пустили слезу в знак солидарности и дружбы.
– Меня ведь тоже посватали, – как-то безразлично заявила Зинат. – Ещё зимой.
– Да! И как ты это восприняла?
– У нас женщина не должна ничего воспринимать. Как посчитали отец с матерью, так и должно быть. Это ты жила в полной свободе в своей тайге. А у нас столько запретов и условий, что можно сбиться, вспоминая всё их.
Подруги опять обнялись и поплакали немножко.
Дома отец тотчас заметил плохое настроение дочки. Оглядел её пристально, держа за плечи. Та глаза отводила, а Тимофей спросил строго:
– С твоим юношей не всё в порядке?
Она молча затрясла головой.
– Я так и знал. Здесь трудно рассчитывать на успех в таких делах. Тут свои обычаи. Нам их не понять и вряд ли можно принять. Так же и у них.
– Чего ж раньше мне ничего не сказал? – с упрёком ответила Настя.
– Ты бы тоже меня не поняла и мои слова лишь оскорбили бы тебя, дочка. Ты об этом сама подумай и, уверен, убедишься в правоте моих слов. Так мир устроен...
– Тогда что мне теперь делать, тятя? – в глазах девочки светилась надежда в смеси с отчаянием.
– Самое лучшее, что могу предложить, дочь, – очень серьёзно ответил отец, – это выкинуть всё из головы. Чем скорей, тем лучше. Иначе будешь только мучить себя. А такие мысли могут плохо сказаться на тебе. Нам оно не нужно. О другом стоит задуматься. Как вернуться на Русь! Тут житье не для нас. Мы не сможем привыкнуть к здешней жизни. Да и весьма опасно такое соседство. Постоянно быть начеку. Как бы случайно не оскорбить, не обидеть соседа или вообще любого.
– Так ты не оставил мысли вернуться на Русь, тятя?
– Всегда об том думаю, доченька. Там мне привычно и свободнее в поступках. Потому советую много не задумываться об том юноше. В Астрахани найдём тебе по душе и сердцу. А это самое главное для благословенной жизни, дочь. Утешься ты.
– А моё желание ты будешь уважать, тятенька? – Настя пытливо смотрела в его карие глаза. С нетерпением ожидала ответа.
Отец усмехнулся и всё же ответил благодушно:
– Ты у меня единственная родная душа, Настенька! Как я могу такое не принять? Мне хотелось бы, чтобы у тебя всё получилось по любви. И до конца
– А такое возможно, тятенька?
– Так многое от нас самих зависит, доченька! Как мы сами будем кумекать. Да как Господь смилостивится... А ещё судьба... Её, шельму, тоже надо учесть.
Настя задумалась и долго обдумывала слова отца. Слишком много всего, а как это уместить в её глупую голову и вразумить? Казалось, что всё слишком сложно.
Тимофей договорился с дочкой, что не позже, как через месяц они отправятся в Астрахань. И оба согласились с таким решением. Здешняя жизнь им опостылела.
– Я вот задумал, Настенька, обменять наши две лодки на одну большую. Так надёжнее будет идти по морю. А сразу не получится. Надо ждать подходящего предложения. Всё проверить и высмотреть. Ещё рыбалкой заниматься, чтобы накопить монет, а то в Астрахани без них ничего не сделать.
И тут Настя заметила в который раз внимательные взгляды какого-то молодого местного мужчины. Лишь на четвёртый раз она сообразила, что у того имеются какие-то тайные намеренья. Это не на шутку испугало девушку. Утаивать от отца такое она не могла, и в тот же вечер рассказала всё.
– Это не к добру, дочка, – тут же заметил отец. – Как бы беде не случиться.
– Я перестану выходить на улицу, тятя, – неуверенно ответила Настя.
– Вряд ли это поможет, – уверенно заявил отец. – Если тебя решили украсть, то они это попытаются сделать. Могут заслать сватов вначале. А от воровства всё ж не откажутся. Таков обычай. Жених с кунаками выследят и украдут тебя.
– Куда же мне спрятаться? – в отчаянии воскликнула девушка. – Когда это может произойти? Я буду с тобой в море выходить теперь. Там они меня не достанут.
– Подождём сватов, – примирительно сказал отец. – Потом можно потянуть время. Вроде бы приданое собрать. А это серьёзное дело здесь. Должны согласиться. А выкрасть всё одно должны. Обычай...
Тем временем Тимофей спешно искал подходящий обмен лодок. Уже что-то наклёвывалось. Была надежда, что их задумка сработает. И для этого всё было готово.
Глава 20
Сваты появились через неделю. Они уже дознались, когда Тимофей не выйдет в море и компания лезгин торжественно завалилась во двор. Компаньон Тимофея знал это заранее и был готов встретить гостей по обычаю. Понимал, что Темян сам мало что знал, особенно мелочи, а без них никак не обойтись.
Переговоры велись в торжественной обстановке. Тимофей со всем соглашался, но без радости и просил дать время подумать и, в случае положительного ответа, собрать приданое.
– Дело в том, что я плохо знаю обычаи, – говорил он, слегка кланяясь. – Думаю, что дней пять мне хватит. Дело не простое, как вы понимаете. А нарушать ваши обычаи мне никак не хочется.
Гости кивали, соглашаясь, а главный сват заметил, хитрю улыбаясь:
– После вашего согласия, наши кунаки своё дело знают отлично. Невесте ничего не угрожает. Однако, обычай надо сохранить. Это просто обычай, – поклонился гость.
Настя с ужасом слушала, спрятавшись поблизости. Возмущалась полным согласием отца, забыв о договорённости. Дождавшись ухода делегации, она вышла и не смогла ничего сказать. Хозяин сидел тут же и с любопытством разглядывал девушку.
– Ты, девка, будешь довольна, – он улыбался доброжелательно, даже весело. – Попадёшь в хорошую семью. Богато живут, не обидят. И жених твой, Даниил, серьёзный джигит. В обиду не даст. Да ты и сама такая, что постоять за себя умеешь, девка!
Настя фыркнула и убежала к себе. Сзади раздался задорный хохот хозяина.
У себя в комнатке она со слезами в голосе, спросила отца:
– Почему ему так смешно, тятя? Или он думает, что таким образом облагодетельствуют несчастных девушек, выдавая замуж без их мнения и согласия?
– Таков обычай, дочка. У нас тоже так поступают почти все родители. Просто можно сказать, что всюду узаконено семейное рабство. Дети вроде рабов. Родители спокойно делают с ними то, что считают для себя выгодным. А мужчина берет жену для работы и рождения детей. Остальное их мало беспокоит. Изредка и любовь случается, да что-то очень редко, доченька. Я сам на себе всё это испытал.