Страница 50 из 73
А Настя смотрела со своего места. В душе нарастал вопль ужаса. Но ни единого звука не вырвалось из её рта. Всё эмоции задавила в себе и ожидала дальнейшего.
Два судна медленно сплавлялись по течению. Работать не хотелось. Ночь только началась, потные разбойники спешили насытиться едой, что в изобилии нашлась на борту. Кормщик со страхом вопросительно поглядывал на Тимофея, не осмеливаясь задать вопрос, так его волновавший. Что будет с ним?
– Ты нам нужен и потому ты жив, – говорил Тимофей и внимательно разглядывал незнакомца. Тому было лет пятьдесят. Большие черные глаза смотрели со странным непонятным выражением. Чёрная бородка с проседью казалась сделанной из проволоки. И весь он был чёрный, сильно загорелый. Сам поведал о себе. Оказалось, что судно идёт из Персии с товарами для Астрахани. Заверил, что торговля здесь очень выгодна.
– Лишь море слишком опасное, господин, – добавил кормщик. Он не очень хорошо говорил на русском языке, но вполне понятно. – Часты сильные ветры и бури. Что вы намерены делать, господин?
– Хотелось бы до Дербента добраться. Как долго туда идти?
– Недели две, господин. И то, если ветер не будет про́тивным. Сейчас он довольно плохой для пути туда.
– Слушай внимательно, – предупредил Тимофей строго. – Если за это время научишь меня управлять судном, то будешь жить. Даже малое судно могу тебе отдать. Жду твоего решения до обеда, кормщик.
– Так долго не надо, господин. Я готов. Только всему научить за такой короткий время никак нельзя, господин. Да вы ведь читать не умеете. Быть сложно.
– Это и так понятно. И всё же, что я могу иметь от тебя? Я должен хоть сносно, но управлять парусами, определять курс и работать со снастями.
– Я быть стараюсь, господин. Самое главное смогу вам дать. Остальное приходить со время. Опыт трудно получить сразу. Так не может...
– Тогда договорились. И ещё одно. Поможешь нам продать ваши товары в Дербенте. Кстати, вы заходили туда?
– Стоять два день, господин. Брали вода, дрова, пища.
– Значит, судно могут узнать?
– Могут, господин. Хотите другой судно?
– А можно? – не понял Тимофей.
– Этот судно легко делать мало другое. Плотник тут живой, сможет.
– Тогда твоя жизнь сохранена, кормщик. Как тебя звать хоть?
– Межид мой имя, господин. Я почти лезгин. Мать мой лезгинка. Родилась близко Дербент. Хороший город!
– Как оказался на персидском судне да ещё кормщиком?
– Персия всем владеть, господин. Там править ширваншах. Он подчиняется шах Персия. Мальчиком быть на море всё знать хотеть.
– А русский язык как изучил?
– Давно торговля у нас в Астрахань. Все до русский люди. Туда часто ходить.
– Ну что ж, будем считать, что мы почти друзья, – улыбнулся Тимофей. – А что с купцом? Он откуда, где живёт?
– Мы из Шахсевер, господин. Там у меня семья, дети, две жена.
Под руководством кормщика судно благополучно пришло в Дербент. По дороге с неделю их трепали сильные ветры. Чуть не выбросило на остров Тюлений. Зато пришлось бросить малое судно. Оно перевернулось, и три человека утонули. Благо, что там никого из своих не оказалось.
– Мой судно погибать! – разочарованно воскликнул кормщик и воздал молитву Аллаху. – Аллах акбар! Так он решил, и я принимаю его волю! – руки непроизвольно имитировали омовение лица и низкий поклон завершил горе кормщика Межида.
С большими трудностями из-за опасения быть узнанными и схваченными, люди Тимофея с Межидом всё же за три недели продали весь товар. К этому времени кормщика посадили на борт судна до Астрабада, что на восходе моря и Тимофей был рад избавиться от опасного человека. Остальных пленных продали на рынке рабов и с деньгами разошлись, кто куда захотел. Им это сделать было легче. Они всё почти мусульмане и лишь Замба был буддистом, да и то смутным.
Настя с сильным интересом присматривалась к новой жизни. Она ей не нравилась. Ходить с закрытым лицом в такую жару было ей противно. Но страх перед строгим наказанием сдерживал её ретивый характер.
– И что мы будем тут делать, тятя? – который раз спрашивала она. – Долго ты намерен тут прожить? Мне такое не по душе. Хочу на Руси пожить. В Астрахани.
– Думаешь, мне нравится? Так и тянет в Астрахань. Да там нас легко могут разыскать. Слишком быстро это может случиться. Переждём здесь с годик и попробуем вернуться. А пока стоит поискать жилье. Не век же сидеть в караван-сарае?
Скоро Тимофей поселился с дочкой у рыбака у самого берега моря. До воды не дальше ста шагов и шум моря часто слышался отчётливо. Прожив неделю, Тимофей с помощью двух десятков слов сумел объяснить рыбаку, что предлагает ему себя в помощники и советует купить ещё лодку и так зарабатывать больше. Тот долго соображал, плохо понимая жильца, но всё же сообразил. Отвечал непонятно и больше жестами, а черев пару дней принял предложение Тимофея.
Скоро появилась вторая лодка. Наняли ещё мальчишку за улов, и все принялись ловить и продавать рыбу на базаре. Жена и сын лет одиннадцати с дочерью тринадцати лет помогали разносить рыбу по домам.
Когда прошло примерно полтора месяца, хозяин дома сумел сообщить Тимофею с помощью жестов и немногих слов Тимофея:
– Ты был прав, друг. Мы хорошо заработали. И надо ещё нанять мальчишку. Да и твоя дочь может много сделать для нашего дела.
Настя всегда присутствовала при таких разговорах. Оказалось, что с говором у неё намного лучше, чем у отца. Сразу поняла, в чём дело и согласилась помочь.
Скоро она получила себе пять или шесть домов, куда должна была относить рыбу. Дома были довольно богатые, в двух её приняли весьма приветливо. Хозяйка, женщина лет сорока с интересом слушала ответы на её любопытные вопросы и сама стала рассказывать о себе. А тут однажды к ней пришла племянница с братом и, дождавшись прихода Насти, стали с интересом слушать её приключения в Сибири.
– Как можно подружиться с дикими зверями? – восклицала девочка лет четырнадцати с темно-карими глазами, огромными и наивными. – А тётина собака сможет тебя признать, Минбелика?
– Если волки меня признавали, даже рысь лишь однажды напала и тотчас убежала, то собака должна тоже меня понимать. – И показала шрам под волосами от когтей злобного зверя.
– Тётя, давай проверим слова Минбелики? Это так интересно!
– Терас может покусать девочку. Что тогда нам делать с этим? Я бы не советовала так рисковать. Есть куда более приятные развлечения. Пригласила бы чтеца. Пусть бы прочитал нам стихи Низами. Он так хорошо сочинял про любовь!
– Нет, тётя! Пусть Минбелика покажет, на что способна. Я знаю, что Терас злобный пёс, и я никогда к нему не могу подойти близко. Но Минбелика! Пусть, а?
– Ладно, но пусть решает сама Минбелика. С нею договаривайся.
Настя тут же согласилась удовлетворить любопытство девочки, и все втроём вышли во внутренний дворик дома. Стоя в дверях, женщина позвала собаку. Та лениво вышла из-под дерева, где дремала в тени. Зевнула, уставилась на людей, и в глазах появилось злобное выражение. В горле зарокотало.
– Терас, мы ведь друзья, не так ли, – сказала Минбелика, вышла к нему и неторопливо стала приближаться к псу. Рык усилился, а голос девочки продолжал убаюкивать собаку. Наконец рык прервался. Морда повернулась на бок, глаза с любопытством рассматривали девочку. – Вот видишь, как всё у нас хорошо получается, – говорила Настя и вплотную приблизилась к собаке. Шерсть на загривке поднялась и опустилась. А Настя осторожно, мягко и нежно стала гладить шею псу. Тот терпеливо стоял, терпел и уже не ворчал. Даже хвост слегка завилял, выражая удовольствие и признание.
– Хватит? – спросила Настя, обернулась с сияющей улыбкой. – Понимать я?
Никто не заметил племянника, что сопровождал сестру к тёте. А картина, что предстала перед его глазами и лицо девочки так поразили юношу, что сердце учащённо забилось, а тело напряглось. Он поспешил скрыться, как только женское общество повернулось вернуться в комнату. Ему было немного стыдно, что он осмелился подглядеть женщин, но всё равно был доволен увиденным.