Проклятая Мангазея

– Хорошо бы, – согласилась Настя. – Когда он закончит думать? Ещё хворь опять на него навалится и что тогда? Ты, тятя, поспеши с этим.

– Хотелось бы, дочка. Да не всё от меня зависит. Я, конечно, попрошу его поторопиться. А послушает он меня – не знаю. Да и жить тут становится невмоготу. Я тоже подпал у народа в немилость. Буду просить его... А ты чем занимаешься? – отец имел в виду её месть и девочка поняла его. Долго молчала, раздумывая.

– Ты знаешь, тятя, я всё это время искала сообщников в нашем деле. Из рабов.

– Поиски успешно идут? – встрепенулся отец и с любопытством ожидал продолжения. – Хоть кого успела уговорить?

– Два молодых раба соглашаются на побег. А я просила ещё подобрать хоть пару надёжных ребят. Больше нам и не надо. У меня сложный план, тятя. А без тебя его не исполнить никак. Его ещё надо хорошенько обдумать и всё предусмотреть.

– Всего не предусмотреть, Настенька. Всегда найдётся что-то упущенное.

– Для всего этого времени до весны у нас достаточно. Конями, сам понимаешь, не уйти. Так я посчитала, что лучше всего на судне. Баркас захватить и на нём уйти в Астрахань. Думаю, что так будет надёжно для нас. Вот с рабами хуже будет. Хотя один мне говорил, что в Астрахани охотно берут любого, кто изъявит желание поселиться в том городе или вокруг. Разного сброда там много. Сам говорил.

Отец согласился с доводами дочери. Но полагал, что многое ещё предстоит решить. Он нарочно не заговаривал о мести. Надеялся, что Настя откажется от неё.

А тем временем Матвей всё же вспомнил обещание. Слуга мрачно сказал, войдя:

– Хозяин кличет, – и, не проронив ни слова, ушёл.

– Хоть бы сказал, когда посетить его, – недовольно буркнул Тимофей. – Ладно, иду сразу же. Чего тянуть?

Он ушёл, а Настя осталась с невесёлыми мыслями в голове. Хотелось верить в успех, да её месть не давала ей покоя. А отказаться от неё она никак не хотела.

Матвей принял гостя сидя на кошме, и вид его был неважным. Тимофей поздоровался, поклонился и сел напротив. Принесли по пиале кумыса и в молчании выпили. Тимофей ждал. А Матвей вздохнул и тихо молвил, не глядя на гостя:

– Ты не передумал с отъездом?

– Нет, хозяин. Ждём весны. Зимой неудобно, хозяин. А что ты скажешь?

– Говорил с сыном. Прости, но он отказался от такого брака. Ты должен быть доволен. Особенно Настя. Я не стал настаивать, помня ваше с дочерью отношение.

– А как насчёт свободы, хозяин? – несмело заикнулся Тимофей.

– Будет тебе свобода. Весной. А пока поработаешь. Ты ведь должен понимать, что ты вовсе не раб уже. Живёшь лучше, чем простой пастух. Подождёшь. Мало осталось. Если не возражаешь, то работать станешь на ремонте захваченного судна. Справишься? Уверен, что так и будет.

– Как скажешь, хозяин. Буду на такой работе.

– И вот ещё, Тимофей. Вы с дочкой много сделали для меня, и я с удовольствием даю тебе уже сейчас десять монет серебром. Это те дирхемы, что ты отобрал у разбойников. Для начала тебе хватит.

Тимофей поклонился и благодарил за щедрость. Уточнил срок освобождения и тихо вышел. Мешочек приятно ощущался в кармане.

– Договорились? – встретила отца Настя и глаза её загорелись надеждой.

– Да, дочка, всё в порядке. Весной будем свободны. Ещё денег дал для начала новой жизни, как сказал он. Вот, гляди. Десять дирхемов серебром.

Настя с интересом разглядывала монетки. Спросила с удивлением:

– А это что за монетка? Одиннадцатая! Золотая.

– А ну-ка! Дай глянуть. Неужели ошибся? Или нарочно положил. Полагал, что нас подслушивают, и тайно положил золотую? Ну и на том спасибо. И так здорово!

Глава 17

Здоровье Матвея-Матира становилось вое хуже. Об этом говорили в посёлке. Упрекали Минбелику, что она перестала лечить старика. Тимофей постоянно ловил на себе недобрые взгляды работников на починке баркаса. Сам он ни во что вникать не стал. Но работал хорошо. Недавние кочевники плохо принимали топор и пилу, и Тимофей оказался лучшим работником.

Ему даже платили один дирхем в месяц. Остальным платили меньше, и он вскоре узнал, что то приказ Бабуша. Удивляясь, он подозревал, что так делается нарочно, й вскоре убедился в этом. Другие получали меньше и постепенно стали выражать недовольство. Но не Бабушу, а Темяну, как звали Тимофея.

– Это вы, ребята, к Бабушу обращайтесь. Я тут при чем? А отказываться не намерен, работу делаю исправно, чего ещё?

Дома постоянно обсуждали план побега. Настя иначе это и не называла.

– Пока тебя не прогнали с судна, надо бы спрятать там оружие. Покрепче которое и подлиннее. А то потом может не представится случай. Мало ли что может выкинуть Бабуш, С него станется!

– А что, дело говоришь, дочка. А ты сама занимаешься с кинжалом или саблей? Надо бы навыки поиметь. Могут пригодиться. Чем чёрт не шутит. То, что ты задумала, потребует много от тебя. Учти это, Настенька.

Она поджала губы и согласилась. Отцу не сказала, что уже давно имеет при себе небольшой кинжал. Прячет на поясе шальвар и часто упражняется с ним. Один из её знакомых помогает ей в овладении ударов. Она уже знала, куда стоило бить. Оставаясь одной, практиковалась на мешке, набитом сеном.

А Тимофей сохранил при себе лук со стрелами и тоже иногда постреливал. Однако времени на это было слишком мало. Да и не хотел, чтобы кто-то его видел за этим занятием.

А тут, в заботах и мечтах, пришла весна. Стаи перелётных птиц спешили заняться гнёздами, и многие жители ходили в плавни пострелять себе на обед. Весна не лучшее время для скотины. Отощала и ждала молодой сочной травы.

– Боже, Настенька! Неужели мы пережгли зиму? Теперь нужно готовиться к переезду! Скоро лёд растает на море и оно очистится. Можно спускать судно на воду

В конце марта судно спустили на воду, и кормщик осмотрел его. Тимофей вертелся рядом. Отвечал на вопросы и сам интересовался многим. Кормщик вопросительно поглядывал на товарища, наконец поинтересовался:

– Интересуешься морскими делами, Темян? С чего бы так?

– Нравится мне это, – чуть безразлично ответил Тимофей. – А что такого? Нельзя что ли? К тому же тут мало любителей моря, как я успел заметить. Даже рыбу мало кто ловит. А её тут хватает! Глупо поступают.

– Верно говоришь. Да и у нас без Матира вряд ли кто осмелился бы выйти на такой посудине в море. Мы ведь кочевники, и море только тут увидели. Привычки ещё не заработали. А вот мне тоже сразу понравилось море. И как ты, всем интересовался. А тут и Матир появился. Так и сделался кормщиком. Ещё и Тул может управиться с судном. Тут ведь какое дело, Темян? Запоминать и держать в памяти.

– Я уже это понял по тем двум походам с тобой. Наверное, тогда заметил мой интерес к морю. А моя Минбелика и вовсе без моря не может. Тоже дознался, как она тайком купается по вечерам.

– Да уж. Об том всё талдонят. Чего к девке цепляться? Кому она мешает?

– С народом трудно спорить, Башан, – вздохнул Тимофей. Он видел, что задел за живое кормщика и с лёгкостью использовал это для себя. – Ну как судёнышко? Сойдёт? Старался, видит Бог!

– Я знаю. Однако, Бабуш что-то ворчит. Что-то его тут не устраивает. Да он совсем не разбирается в таких делах. Наверное, хочет показать себя перед всеми. Готовится занять место Матира. Тот совсем плох стал. Жаль старика. Мыслил знатно, а что будет при Бабуше... кто его знает! Всё очень неустойчиво стало.

Настя тем временем подговаривала ещё одного раба присоединиться к их побегу. Тот люто ненавидел Бабуша, и благодаря этому согласился рискнуть. Даже спросил девчонку, видя в ней хорошего организатора:

– А ты не думала, как прикончить этого важного гуся Бабуша? – Он говорил шёпотом, и Настя едва слышала его слова.

– Ты что?! До этого я ещё не дошла! Опасно ведь как! А ты готов?

– Была б возможность и условия... Глазом не моргнул бы!

– Не торопись, Замба. Всему своё время. С такими делами не стоит спешить.