Отставник

— Спрашивала. Сказали не волноваться. Развитие идёт нормально. Заторможенности нет. Когда опять в командировку? — сменила тему разговора супруга. Сынок родился крупным, вследствие чего роды выдались тяжёлыми. Врачи предупреждали о риске: мол старородящая, тем более первые роды в таком возрасте. Но сознательно пошла на риск, а ещё постоянное нервное напряжение и неосознанный страх за постоянно отсутствующего мужа наложил свой отпечаток как на её здоровье, так и здоровье ребёнка.

— Я же только приехал.

— Не говори ерунду. Я знаю, что опять разнарядка пришла. Так, когда?

— Месяц на отдых дали…

— Сынок, мы уедем на несколько дней. Побудешь с тётей Катей?

— Почему? Я не хочу, чтобы вы уезжали! — парнишка на вид шести-семи лет стоял перед родителями и всем своим видом показывал, что не хочет их отпускать. Нет, он не капризничал, не ныл, а просто задавал неудобные вопросы. — Вы меня бросаете?

— Что ты, Геночка, сынок! Мы не бросаем тебя, но нам с папой надо уехать на несколько дней, — забеспокоилась такому утверждению мама.

— Я с вами!

— Дорога длинная, сын. Лето — жара. Тяжело придётся. Тем более, едем не на нашей машине, сломалась не вовремя.

— И что? Я уже большой! Потерплю!

— Да, большой, — с улыбкой ответил отец, потрепав парнишку по коротко стриженной голове, — скажи, сколько тебе лет?

— Мне пять лет! Скоро в школу! А я уже умею читать и считать до ста!!! Так вы возьмёте меня с собой⁈

— Не можем. Правда, — объяснял отец. Как только Гена заговорил осознанными длинными предложениями, родители, а тем более врачи и воспитатели удивились его не по годам здравым, логическим размышлениям. Он говорил мало, но сказанные фразы почти всегда ставили в тупик окружающих. Казалось, что разговариваешь не с пятилетним ребёнком, а как минимум с человеком, прожившим не один десяток лет. — Сегодня вечером нам надо быть далеко отсюда. Побыть там, думаю денёк, и мы вернёмся назад.

— А почему вы так неожиданно уезжаете? Что-то случилось? Ведь обычно только папа уезжает в командировки, а в последнее время он стал чаще оставаться дома, только поздно приходит, когда я уже сплю.

Семейная пара переглянулась.

— Понимаешь, — начал отец. Они не хотели говорить причину экстренного изменения планов, но посмотрев на любимую жену и получив молчаливое согласие, он осмелился рассказать причину срочного отъезда, — у твоей мамы умер отец и нам необходимо успеть на похороны. Из-за этого такая спешка.

— Сынок, каждый человек рано или поздно умирает и… — стала объяснять мама, но парнишка неожиданно перебил:

— Я знаю. И хочу с вами! Я не хочу расставаться!..

Парнишка смотрел на зарывшуюся за родителями дверь и слёзы текли у него по щекам.

— Геночка, папа и мама вернутся, — успокаивала тётя Катя, — ты даже не успеешь соскучиться. Хочешь, пойдём погуляем?

— Нет, — коротко ответил мальчик, продолжая стоять напротив закрытой двери.

— Не хочешь гулять, тогда давай порисуем. Ты же любишь рисовать или тебе книжку почитать?

— Нет. Они не вернутся, — повторил мальчик и пошёл в свою комнату…

В квартире не протолкнуться от мужчин в военной форме и женщин с чёрными платками, повязанными на голове.

— М-да. Глупо. Столько успешных командировок. Ни одной царапины, а здесь, — куря на балконе, произнёс офицер в чине полковника.

— Михалыч, ты мне объясни, что случилось, а-то я толком и не знаю. Только вернулся. Как жена сказала, так не поверил, — теребя в руках незажжённую сигарету, спросил майор.

— Что рассказывать, — тяжело вздохнул полковник, доставая вторую сигарету, — у Лены умер отец. Она с Николаем поехала на похороны, а на обратном пути навстречку выскочил грузовик. Авто восстановлению не подлежит, два трупа. Согласно заключению медиков скончались моментально, — сухо произнёс полковник.

— А кто виноват, что сучилось⁈

— Теперь это не важно, Серёг. У водилы грузовика вроде с сердцем что-то случилось. Ни то инфаркт, ни то инсульт. Жара, даже ночью какая стоит. Водила грузовика тоже скончался, только от сердечного приступа. Разговаривал с гайцами, предварительно у них и шансов не было увернуться или хотя бы в кювет соскочить, уйдя от столкновения. Всего в пяти-шести метрах вильнул грузовик, а Кольку знаешь… знал. Он любил быструю езду, тем более домой ехали, к сыну. Катерина рассказывала, что пока их не было, Генка замкнулся в себе, почти ничего не ел. Только сидел уставившись в одну точку часами. Вот и торопились.

— С пацаном что? С кем останется? У Николая-то вроде никого не осталось.

— Никого, — задумчиво произнёс полковник, — а родственничкам со стороны супруги он не нужен. Из них никто на похороны не приехал. Хотя бы венок передали, там соболезнования, про внука спросили, так ничего — тишина. А что делать, думаем. Хотел к себе забрать, но чувствую, что не выдюжу, да и жена только из больницы в больницу переезжает.

— Может я к себе возьму? Где трое, там и ещё одного воспитаем.

— Подумаем, не оставим пацана, — доставая следующую сигарету произнёс полковник и ненадолго задумавшись, продолжил, — примерно полгода назад из Генштаба секретка пришла. Я даже удивился, что такая информация и с грифом, пусть и «ДСП» [2]. Так вот, при Министерстве Обороны недавно образован специализированный интернат для детей-сирот, оставшихся без попечения родителей-военнослужащих.

— Думаешь туда?

— Не знаю. Не хотелось бы. Но в справке-объективке, если не изменяет память, толково расписано. Вроде кадетского корпуса на полном обеспечении Министерства Обороны. Питание, обмундирование, обучение, в том числе и высшее профессиональное. По выпуску — жильё.

— Странно. Не думал, что в столице о детях озаботятся.

— Вот и я об этом. Не спроста. Хотя, сколько таких как Генка?

— Не знаю, — пожал плечами майор.

— Вспомнил, читал прошлогоднюю сводку. Только в нашем округе с таким же вывертом судьбы как у Генки шесть ребят наберётся. Вот и озаботились видать в столице о пацанятах. Но ты прав. Сначала надо узнать, что это за специнтернат.

— Если что не так, Михалыч, мы о Генке позаботимся. Я со своей говорил. Она не против. Тут главное не затягивать.

— Понимаю. Ещё вчера своим знакомым из Генштаба позвонил. Попросил разузнать, что да как. Завтра ещё раз позвоню, — произнёс полковник и затушил сигарету, — ладно, пошли помянем.

Не успел полковник зайти в комнату, как он остановился и потянулся к телефону.