Страница 64 из 175
— У меня к вам просьбочка, — Горохов протянул ему письмо, — вы ведь до Березников пойдёте?
— Я пойду на север, но в Березниках остановлюсь.
— Передадите письмо моей знакомой? Она вас либо встретит, либо на почте в порту оставьте до востребования.
— Сделаю, — обещает капитан, забирая у Горохова бумагу.
— Ну, удачи вам, капитан.
— И вам удачи, инженер, — отвечает капитан, — в вашем деле без удачи никак.
— Вот тут вы правы, — невесело усмехается Горохов, — в нашем деле без удачи никак.
Он понял, что на участке что-то происходит, когда они с Баньковским только подъезжали. У палаток, в тени камней стояло несколько лишних квадроциклов, и людей было больше обычного.
— Это кто там у нас? — перекрикивая работу двигателя, орал Толик. — Это казаки, что ли?
Горохов кричал в ответ:
— Казаки.
— А что им надо? — Толя заметно волновался. Думал, наверное, что местные за деньгами приехали.
— Сейчас выясним.
У одного из квадроциклов собралось несколько человек, среди которых была одна женщина. Самара. И рядом с ней Лёва Василёк. Он его узнал по кроткому пыльнику и замысловатым обмоткам вместо сапог. Инженер направил мотоцикл к ним. И, ещё не подъехав, увидал черно-зелёные голенастые колени, торчащие из кузова квадроцикла.
«Нашли, значит, прыгуна». Он заглушил мотор, слез с мотоцикла и сразу подошёл к атаману, протянув ему руку для рукопожатия:
— Нашли, значит, саранчу-переростка?
— Нашли, — отвечал Ходи-Нога, пожимая руку инженера. Баньковский тоже протянул атаману руку, но на него казак даже и не взглянул, а продолжил: — нашли, да не мы, — он кивнул на стоявшую рядом Самару, — это вон она его выследила, мы его только с лёжки подняли.
Казачка стояла вся из себя гордая, лицо открыто, нос задрала, ружьё под мышкой, вторую руку в бок упёрла. Этакая хозяйка окрестных барханов. Атаманша.
У степного люда прикасаться к женщине на людях, даже к жене — это дурной тон, поэтому Горохов сделал к ней шаг и сказал просто:
— А ты молодец.
Она, кажется, ещё больше нос задрала, Горохов заметил, что её смуглая кожа на щеках чуть тронулась румянцем. Он даже едва заметно усмехнулся: ты глянь, как её распирает, как бы тебе, Самара, не заболеть от такой гордости.
— Калинин, ты видел, а? — восхищался зверем Баньковский, заглядывая в кузов. — Это что? Это кто? У нас же таких не водится?
Инженер теперь уже внимательно смотрел на зверя: ноги мощные, голенастые, в мелких шипах, тело… сразу не поймёшь даже, то ли это жёсткая кожа, то ли это мягкий хитин насекомого. Верхние лапы и вправду складываются. Последние части лап похожи на узкие клинки. Зверь был весь в дырах от пуль. Чёрные потёки с прилипшим песком делали его ещё более страшным.
— Устали его бить, — сказал один молодой казак, что стоял рядом, — вон, вон, вон, — он тыкал пальцем в чёрные дыры, — столько жаканов словил, столько картечи, а всё одно — бежит и бежит. Час за ним гонялись.
— Ну, не час, — поправляет его казак уже немолодой, — меньше.
— Ну меньше, но ненамного, — не соглашается молодой.
— Ненамного, — соглашается пожилой. — Но меньше часа.
— Спасибо тебе, атаман, — после осмотра зверя произносит инженер, — я тебе что-нибудь должен?
— Нет, поохотились в удовольствие, давно так не охотились, чтобы с коптерами, с загонами, целый час его по барханам гоняли. Знаешь, он ведь с разбега двухметровый бархан перепрыгивает. Мы на даргов так же охотились, те тоже через барханы бегать горазды, но, чтобы с одного прыжка… Нет, — рассказывал атаман.
— Он тебе нужен? — спросил Горохов, снова разглядывая зверя.
— Да хрен его знает, вот думаем, есть его можно? — отвечал Василёк.
— Давай мы у тебя его купим, — предложил инженер.
— А нам-то он зачем? — влез в разговор Баньковский.
— Отвезёшь его на пристань, пока баржа не ушла, купишь водки и бочку, зальёшь его водкой и отправишь в Соликамск. В институт. Там таких зверей ещё не видели, — Горохов мог бы сказать, какому отделу и какому учёному предать, но такая его осведомлённость могла бы вызвать у Баньковского лишние вопросы. И поэтому он только добавил: — Напишешь записку, где убили. Они тебе благодарность, может, напишут.
— Ладно, — отвечал Толик, хотя ехать обратно в город ему не хотелось.
— Ну что, Лёва, продашь зверя? — инженер обернулся к атаману.
— Ладно. Давай пару рублей… За топливо, да за патроны, да на магарыч охотникам.
— Договорились.